litbaza книги онлайнФэнтезиКрысиный Вор - Антон Орлов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 94 95 96 97 98 99 100 101 102 ... 164
Перейти на страницу:

Он схватил Хантре за одежду на груди, вздернул на ноги и снова ударил. Небо качнулось. Из носа потекла кровь.

– И сейчас ты продолжаешь в том же духе. Вся Лярана празднует победу, а ты убиваешься по тем, кого не успел спасти, хотя погибли они еще до того, как мы с тобой вступили в игру. Прими к сведению, Хантре, меня это бесит!

После нескольких секунд молчания он спросил уже другим тоном, деловитым и сочувственным:

– У тебя челюсть цела?

– А тебе не все равно? – огрызнулся Хантре, запрокинув голову, чтобы унять кровотечение.

– А ты сам не знаешь правильного ответа на этот вопрос? – прошипел Золотоглазый, после чего рывком поставил его на ноги и опять врезал.

Когда перед глазами перестали мельтешить темные и слепяще-солнечные вперемешку пятна, Хантре невнятно вымолвил:

– Вот теперь точно сломана.

С нагретой солнцем белой крыши почти достроенного храма Кадаха Радетеля за ними наблюдали, укрывшись за фигурной балюстрадой, двое обтрепанных бедняков-чернорабочих.

– Князь наемника поколотил, – шепнул тот, у которого был мощный бинокль нангерского производства, снабженный в придачу усиливающим хитрую оптику амулетом. – Это славно… Шли рапорт.

Его напарник, специалист по пересылке мыслевестей в условиях повышенной опасности, утер грязным рукавом пот со лба и с одобрением ухмыльнулся: Крелдона такая новость весьма порадует. А если кто измыслит, как сманить рыжего мага-перевертыша от Тейзурга в Светлейшую Ложу, тот получит премию размером с годовое жалованье! Добавьте сюда, коллеги, продвижение по служебной лестнице… Недурные перспективы открываются, хвала Двуликой, Ланки и Кадаху (последний такими делами не ведает, но храм-то его, посему и Радетеля надлежит возблагодарить).

Двое ларвезийских засланцев удовлетворенно переглянулись.

Фарийма бродила по городу, куда ноги несли. На месте ей не сиделось, а на сердце давил тяжеленный камень. Народ веселился, угощался от княжеских щедрот, плясал на площадях вокруг водозаборных будок. Над толпой клубились запахи пряностей, кизячного дыма, жареной баранины, людского пота и дешевых благовоний, в уши так и лезли удары маленьких круглых барабанов, выкрики зазывал и бренчание маранчи.

Порой в праздничный гомон вплеталось шорканье скребков и перестук: кое-кто продолжал работать, чтобы поскорей обзавестись собственным домом. В такие моменты ей становилось совсем худо. Казалось, будто завернешь в ближайший двор – и увидишь там отца, который трудится, как ни в чем не бывало, он тоже не любил терять время даром.

Звуки, запахи и пестрая, словно узоры ковра, суета вокруг напоминали о том, что жизнь продолжается – а отец не дожил, и тоска заставляла Фарийму неприкаянно кружить по улицам.

Он мог остаться в живых. Ктармийские бандиты в первую очередь убивали молодых, на изможденного старика с ногой в лубках, может, и не обратили бы внимания. Но, когда те потащили на расправу парнишку лет пятнадцати-шестнадцати, попавшего в лечебницу после укуса змеи, Ваджил-каменщик начал бранить и поносить их последними словами – отвлек на себя, и его убили, а тот парень уцелел.

За кого-то заступиться, прийти на помощь – это для него было обычным делом. У Фариймы был самый лучший на свете отец, а теперь его нет.

Новые туфли натерли ноги. Она скинула их, подобрала, а служанка тут же бросилась отнимать. Фарийма сперва потянула к себе – еще чего, так и отдам! – и лишь потом, опомнившись, выпустила.

Негоже ей гулять по городу с обувкой в руках, она ведь теперь не Фарийма-мусорщица и не Фарийма – вдова Джохиша-гончара, а знатная женщина Фарийма. В награду за то, что она помогла магам пробраться в захваченную врагами лечебницу и расправилась со сбежавшим бандитом, господин Тейзург пожаловал ей титул.

Она-то гадала, приговорят ее к смерти за убийство мужчины или все же помилуют, и собиралась просить, чтобы о Сейбуре позаботились, если ее казнят, – а князь вместо этого объявил, что отныне она благородная госпожа. В Ляране законы совсем не те, что в Палахиде.

Кроме туфель, хороших, но пока не разношенных, у Фариймы теперь была пара золотых браслетов, одежда из шелка, черепаховый гребень, настоящее зеркало и две служанки. Одна из них всюду ходила за ней с зонтиком и бутылью лимонной воды в оплетке, вторая осталась присматривать за Сейбуром.

Господин Тейзург сказал, что потом у Фариймы появятся свои обязанности при дворе, но сначала ей надо научиться грамоте и некоторым другим премудростям. В Палахиде читать и писать учили только мальчиков, девочку за это могли побить камнями, потому и отец не стал показывать ей буквы, чтобы не довести до беды. А здесь все иначе.

Если бы отец дожил до этого дня… Щуря сухие глаза, Фарийма бросилась дальше кружить по улицам, чтобы не завыть от тоски. Порой бывает, что происходит что-то хорошее, а тех, кто мог бы вместе с тобой этому порадоваться, уже нет рядом.

Глава 5 Суд Акетиса

– И тогда Крысиный Вор этак желчно и подло говорит в ответ… Мол, я бы, говорит, и за бесплатно работал, якобы не нужны мне, говорит, господские деньги, потому как плевать я хотел на честный заработок, но тогда бы мне не давали кофе со сливками, до которых я жаден! И тогда бы, говорит, ловил бы я мышей и крыс себе на прокорм, вот прямо так и отнимал бы, не знаючи жалости, его крыску у всякого сиротинушки, который мне на глаза мои бесстыжие попался!

Они не слушали. Снаяны в дальнем углу переплелись дымно-серебристыми хвостами и зыбко покачивались в воздухе, словно под дуновением сквозняка. Может, в это самое время они снились друг другу и в одном на двоих потаенном сне вели беседу или еще чем занимались, и какое им дело до Шныря с его байками? Чворк забился в свою улиточью раковину – только рожки торчат наружу: тоже небось уснул, бестолочь пузатая. Вабро Жмур, Чун Клешня, Хумдо Попрыгун, Словоплет, Торопыга и Шельмяк играли в «гоняльцы-удиральцы» на облезлой доске сандалу, а тетушка Старый Башмак вязала заколдованный кошелек, бормоча под нос заклинания, которые вплетала с каждой петлей в свою работу. Кто из людей подберет такой кошелек, будет сплошь и рядом терять деньги, если только не повезет ему найти цветок заячьей розы с девятью лепестками.

– Вы не слушаете! – обиженно буркнул Шнырь.

– Наслушались уже, – не отрываясь от вязания, проворчала тухурва. – Ты об этом в который раз толкуешь.

– Давай что-нибудь новенькое! – подхватил Хумдо Попрыгун. – Словоплет у нас каждый раз другой стих сочиняет, а ты заладил одно и то же. Лучше расскажи байку про то, как Крысиный Вор сунул руку в «Пламенный конус» и остался цел, интересно же, ты же видел!

Шнырь насупился:

– И ничего особенного в этом не было, лицемерный Хватантре Коварнайдо сделал это, чтоб перед другими магами-перемагами похвастаться! Не иначе он ту саламандру за чью-то крыску принял, ну, и потянулся ее хапнуть, а она от него тиканула, сперва на Кема-амулетчика прыгнула, потом дальше бежать, чтобы крыскину горькую судьбу не повторить. Я-то сам еле успел отскочить, и об меня один маг споткнулся – ха-ха, обидно, что не упал, а то бы нос расквасил, вот была бы потеха! А ворюга-то потом сокрушался: жалко, говорит, что убежала, а то б я ее беззаконно присвоил, потому как руки мои загребущие к чужому так и тянутся, и слаще хозяйских сливок для меня удовольствие у какого-нибудь сиротинушки всю радость его жизни отнять! Вот такой он, Крысиный Вор, бойтесь его и презирайте!

1 ... 94 95 96 97 98 99 100 101 102 ... 164
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?