«Глубокоуважаемый Николай Александрович»

25 марта 1956, Москва

Председателю Совета министров СССР

Н. А. Булганину

Глубокоуважаемый Николай Александрович!

Обращаюсь к Вам с жалобой на министра авиационной промышленности товарища Дементьева. Дело в следующем.

Напротив нашего института находится завод авиационной промышленности, где систематически испытываются турбореактивные двигатели. При этом и днем и ночью происходит сильный шум. Моя квартира в институте находится на расстоянии 300–400 метров, через реку, прямо напротив завода, и шум бывает такой силы, что даже разговаривать с человеком, стоящим рядом, затруднительно. Сейчас, когда я переехал в город, то при всем моем желании приспособиться к этому шуму у меня ничего не получается, и я не могу ни спать, ни работать и, если так будет продолжаться, то мне придется вернуться жить за город.

Случилось так, что еще месяца 3–4 тому назад руководитель этого завода тов. Туманский был у меня, так как ему и его сотрудникам нужна была от меня научно-техническая консультация. Я ее дал и сказал, что собираюсь переехать в город, но вот шум от их завода меня пугает. Он меня заверил, что в ближайшее время они вынесут эти испытания с завода, а пока что, с января, заглушат их. Поскольку это не было выполнено, я позвонил Туманскому и напомнил ему о его обещании, на это он ответил, что это не было сделано по указанию Дементьева. Я сказал Туманскому, что даже щедринские головотяпы не смогли бы додуматься испытывать турбореактивные двигатели посередине нашего наиболее населенного города, в то время как у нас в распоряжении 1/6 часть земного шара. В Москве, как во всяком культурном городе, закон охраняет покой граждан, например, штрафует шофера, если ночью он даже нечаянно нарушит гудком сон граждан, а тут завод безнаказанно, почти непрерывно, всю ночь производит гул, по мощности равный тысячам автомобильных гудков, взятых вместе. Туманский ответил, что со всем этим он полностью согласен, но он ничего не может сделать, так как все это делается по указанию министра Дементьева.

Я пишу Вам так подробно, так как жалобы на шум от завода я систематически слышу от многих лиц, в том числе профессор Бакулев, президент медицинской академии, мне говорил, что этот шум сильно беспокоит больных в его клиниках, хотя они и расположены значительно дальше от завода, чем наш институт. По-видимому, надо считать, что сейчас от шума завода сильно страдают несколько десятков тысяч жителей Москвы.

Пожалуй, с современной точки зрения, правильнее было бы не беспокоить Вас, но привлечь тов. Дементьева к суду за систематическое нарушение общественной тишины, как это предусмотрено советским законом. Теперь мы усиленно говорим о необходимости соблюдения законности всеми, и, таким образом, начал оживать хорошо известный принцип, характеризующий демократический строй: «закон должен быть сильнее власти». Но, очевидно, пока эта формула полностью войдет в жизнь, пройдет не один год, и еще не пришло время жаловаться на наших министров в суд, поэтому я и позволяю себе обратиться к Вам с большой просьбой – убедить тов. Дементьева не нарушать общественной тишины и для этого по ночам (с 18 ч. до 8 ч.) полностью прекратить испытания турбин, и до того времени, пока испытательные стенды не вынесут за город, дневные испытания производить только с эффективными глушителями. Установить срок не больше шести месяцев для выноса всех испытаний за город.

Уважающий Вас П. Капица

P. S. Между прочим, я уже указывал работникам авиационной промышленности, что есть еще следующий аргумент для вывода этих испытаний из Москвы. Мне думается, если записывать на магнитофон шум моторов и далее производить гармонический анализ записи этого звука, то будет возможно определить ряд существенных технических показателей наших авиатурбин, как то: число оборотов, критическую скорость, число лопаток, наличие вибрации и, возможно, даже мощность. Если одна из «иностранных держав» додумается до того, чтобы производить такие записи, что, конечно, нетрудно, то она сможет получить ряд сведений, которые, несомненно, относятся у нас к секретным. Таким образом, вполне возможно, что шум от испытаний наших авиамоторов разглашает на весь мир не подлежащие оглашению технические сведения.

12 июля 1956, Москва

Глубокоуважаемый Николай Александрович!

Я опять приношу Вам жалобу на завод тов. Туманского, который продолжает сильно шуметь, часто даже по ночам, так что совершенно не дает спать. Чтобы быть объективным в оценке шума, я установил шумомер. Сегодня ночью в 3 часа 30 минут, когда я его включил, стрелка шумомера показала 75–78 децибелов. Если считать, что нормальный шум в городской квартире не должен превышать 55 децибелов, получаем, переходя от логарифмической шкалы прибора к обычной, что шум этой ночью был в 100 раз более мощный, чем это допустимо.

Когда я звонил тов. Туманскому, он оправдывал работу по ночам важностью полученных заданий. Я просил его в таком случае предупреждать меня о ночной работе, чтобы я мог уезжать в эти дни за город, но он даже этого не делал.

Обращаясь к Вам с жалобой, я думаю, что т. Туманский в этом вопросе стоит на принципиально неправильной точке зрения. Ведь мы во всей стране сейчас поставили вопрос о необходимости строгого соблюдения законности. Один из самых основных законов нашей конституции – это право советского гражданина на труд и на отдых. Несомненно, самый важный и нужный для человека отдых – это ночной сон, и нарушать его противозаконно. Азбука демократического строя говорит, что отступления от конституции можно делать только с разрешения Верховного совета.

Смелость обратиться к Вам еще раз дает мне также то, что, несомненно, мои чувства разделяются десятками тысяч граждан, проживающих вокруг завода, ночной покой которых нарушается, и к тому же они еще не имеют возможности, как я, уезжать на ночь за город.

Я еще раз прошу, чтобы в соответствии с уже принятым Вами решением, по крайней мере по ночам, завод тов. Туманского полностью прекращал бы свою работу (с 7 часов вечера до 7 часов утра). Вообще следовало бы, чтобы шум от завода не превосходил 55–60 децибелов.

Совершенно очевидно, что решить удовлетворительно вопрос с заводом тов. Туманского можно, только вынеся в ближайшие месяцы испытательные стенды завода за город. Ведь завод уже восемь лет систематически нарушает общественную тишину и лишает тысячи граждан сна, отдыха и спокойной жизни[227].

Уважающий Вас П. Капица

«Глубокоуважаемый Алексей Николаевич»

28 июня 1968, Москва

Председателю Совета министров СССР

А. Н. Косыгину

Глубокоуважаемый Алексей Николаевич!

На заседании 18 марта, на котором под Вашим председательством обсуждался план предстоящего пятилетия, Вы проявили интерес к вопросу поднятия производительности труда