Тьмы способен даровать человеку счастье. Откройте ему свой разум. Гоните прочь сомнения. Устремитесь к абсолютной тьме.

Мертвенно-бледное лицо маячило круглым пятном в красном полумраке.

– Дьявол – обезьяна Бога[38], – вещал Шеклтон. – Без тьмы не бывает света.

Что-то неуловимо переменилось в комнате. Форсайт напряг все чувства, силясь обнаружить причину. Он разгадал секрет. В запахе благовоний появились новые нотки.

Форсайт молча улыбнулся: дешевый трюк!

Шеклтон между тем продолжал:

– Я дам то, чего жаждет ваше сердце. Владыка всего сущего приближается…

Послышалось тяжелое дыхание. Бархатный баюкающий голос внушал:

– Сатана воздаст вам по желаниям вашим…

В этот момент Форсайт будто обратился в камень, лишь беззвучно шевелились губы. Серые глаза утратили привычную невозмутимость и наполнились решимостью.

Голос Шеклтона дрогнул в смятении, выровнялся и умолк. Сатанист замер. Смутная тревога на лице сменилась слепой покорностью, словно неведомая сила пригвоздила чернокнижника к полу.

Повеяло промозглым холодом, скорее воображаемым, чем настоящим. Красные огни потускнели. Посреди ковра над магической пентаграммой взвилась светящаяся дымка.

Она сияла все ярче и ярче. Вращаясь, как крошечная туманность, прозрачные клубы обретали форму и плоть. И вот уже неведомая тварь, эдакая жаба метрового роста, корчится на ковре. Желтые змеиные глаза не мигая таращатся в темноту.

Шеклтон издал вопль ужаса. Внезапно призрак побледнел, закрутился в вихре тумана и исчез. Заметно потеплело.

Форсайт резко встал, подошел к Шеклтону и положил руку на его пухлое плечо:

– Мне нужно поговорить с вами. Наедине.

Чернокнижник попытался собрать остатки воли в кулак:

– Вернитесь на место. Скоро вы узрите…

– Хватит, – нетерпеливо перебил Форсайт. – Вы одурманили остальных гашишем, но на меня он не действует, как видите. Оставим бедолаг наедине с мечтами и пройдем туда, где можно поговорить. Иначе…

Он бросил многозначительный взгляд на пентаграмму.

Шеклтон замер в нерешительности, затем пожал плечами и откинул черную портьеру, за которой оказалась дверь. Пропустив незваного гостя вперед, он вошел следом.

Опустившись в удобное кресло, Форсайт осмотрелся. Он очутился в прекрасно меблированной гостиной, отделанной с изысканным вкусом без малейшего намека на оккультизм. За высокими французскими окнами желтела эмблема, венчавшая крышу Рокфеллер-центра, а чуть вдали высилась башня Эмпайр-стейт-билдинг. С улыбкой Форсайт достал из кармана портсигар и предложил Шеклтону сигарету.

Горе-сатанист прилагал все мыслимые усилия, чтобы успокоиться, но пальцы заметно тряслись, пока он прикуривал.

– Прежде всего, – без тени смущения заявил Форсайт, – вы мошенник. Но я не собираюсь вас разоблачать, если только меня не заставят.

– Вам неведомы тайны потустороннего мира…

– Неужели? Как же, по-вашему, мне удалось вызвать элементаля? Я прекрасно знаю все ваши уловки. Посетители прилично платят, а вы за это показываете им приятные сны. На Востоке так делают столетиями. Ну а прочие фокусы-покусы… – Форсайт презрительно махнул рукой. – Однако вы создали на удивление неплохие условия для спиритического сеанса. Намного более подходящие, чем думаете. Потому что вы природный медиум.

Теперь Шеклтон действительно испугался. Облизнув губы, он прошептал:

– Кто вы?

– Элдон Форсайт, но мое имя вам ничего не скажет. Вы мошенник. Я – нет. Я обладаю определенной силой и способен на большее, чем материализация земнородных духов. Увы, я не обучен алхимии и не могу создать философский камень, чтобы добывать золото…

– Вам нужны деньги? Это шантаж?

На красивом лице Форсайта отразилось изумление.

– Полагаю, мне нужно гораздо больше денег, чем у вас есть. Мне необходима ваша помощь. Вы понятия не имеете, что можно получить при помощи подобных практик. Вино найдется?

Застигнутый вопросом врасплох, Шеклтон извлек из буфета графин какого-то пойла, наполнил бокал, потянулся ко второму, но Форсайт его остановил:

– Довольно. Теперь смотрите.

Вынув из кармана хрустальный флакон, он всыпал в красную жидкость немного белого блестящего порошка, который мгновенно растворился.

– Попробуйте, – предложил Форсайт, но Шеклтон отшатнулся в испуге. – Это не яд. Все будет в порядке. Пейте.

– Не!.. – У Шеклтона пересохли губы.

В руках Форсайта появилась маленькая светящаяся призма. Один поворот призмы – и яркий луч ударил незадачливому сатанисту в переносицу.

– Пейте, – приказал Форсайт.

В этот раз Шеклтон подчинился. Какое-то время он безучастно сидел, распахнув черные глаза под пристальным взором собеседника, затем вздрогнул, бросил взгляд на пустой бокал и разжал пальцы. Послышался звон осколков.

– Посмотрите в окно, – велел Форсайт негромко.

Шеклтон опять повиновался.

– Что видите?

– Комнату, – прохрипел Шеклтон. – Комнату за окном.

– Что находится в комнате?

– Трон… и скипетр.

Форсайт улыбнулся:

– Ваше сердце жаждет власти. Возьмите ее.

Шеклтон направился к окну и открыл его. Холодный ветер ворвался в гостиную, зашелестев портьерами. Горе-сатанист сделал шаг вперед.

– Очнитесь! – резко скомандовал Форсайт.

Не успел стихнуть приказ, как Шеклтон метнулся от окна к буфету. Сделав жадный глоток бренди, он обернулся:

– Комната, которую я видел… Она выглядела настоящей.

Форсайт кивнул:

– На законы, которые управляют энергией и материей, можно воздействовать при помощи психики. Бархатные шторы и заклинания не помогут. Преображать действительность я научился в Тибете. Для этого достаточно сильной воли и знания химии.

Шеклтон был потрясен до глубины души:

– Так комната действительно существует?

– В общепринятом смысле – нет. Она реальна в другом плане – духовном, если вам угодно. К делу это не относится. За окнами балкон. Представьте, что бы случилось, не будь его там.

– Под нами двадцать этажей, – прошептал Шеклтон. – Вы хотите сказать…

– Да. Вы бы разбились всмятку. Точнее, разбилось бы тело. Ваша сущность – то, что египтяне называли Ка, – осталась бы в комнате.

Форсайт прикурил новую сигарету:

– Вашу секту нужно реорганизовать. Я создам для отвода глаз несколько компаний, скорее всего благотворительных, с номинальными функциями. Вы будете тайным владельцем. Убедим членов секты составить завещание в пользу компаний. Трудностей не возникнет.

– Никто не согласится…

– Верно, если предлагать будете вы. У меня особый дар убеждения. Мне по силам ввергнуть человека в экстаз, ради которого он отдаст душу. Я могу удовлетворять самые сокровенные желания, – рассмеялся Форсайт. – Как, по-вашему, удерживали в рабстве ассасинов? Я многому вас научу, Шеклтон. Но о нашей связи никто не должен знать. Вы будете распоряжаться финансами и время от времени выдавать мне требуемые суммы.

– Убийство. – У Шеклтона побледнели губы. – Откровенное убийство. Я не могу…

Не произнося ни слова, Форсайт пристально посмотрел насмерть перепуганному собеседнику в глаза…

Спустя три месяца Форсайт ехал на такси по Пятой авеню и удивлялся, как легко удалось все провернуть, не вызвав ни у кого даже малейшего подозрения. Сначала Чарльз Мастерсон то ли сорвался, то ли спрыгнул с крыши офисного здания на Бродвее. Значительная часть его состояния отошла благотворительному фонду «Григгс», то есть Шеклтону, тайному владельцу компании.

Перед смертью Мастерсон повеселился