Фюрер на мгновение умолк, а потом продолжил:

— Кроме того, вам следует высылать небольшие переодетые группы, которые будут отдавать во вражеском тылу ложные приказы, нарушать линии связи, вводить в заблуждение неприятельские подразделения, а также сеять смятение в рядах союзников. Приготовления должны быть завершены к началу декабря. Подробности обсудите с генерал-полковником Йодлем.

Я собрался уже уходить, как Гитлер вновь остановил меня и сказал:

— Не сомневаюсь, что вы сделаете все от вас зависящее. А теперь самое главное — соблюдайте строжайшую тайну! О плане наступления знает только несколько человек. Для того чтобы окончательно скрыть приготовления войск, вам следует придерживаться версии, которую мы разработали в качестве прикрытия. Вы должны говорить, что германское командование еще в этом году ожидает большого наступления противника в направлении Кельна и Бонна. Все приготовления направлены на отражение этого удара.

После такого инструктажа у меня возникли некоторые опасения, и я высказал их по мере их появления:

— Мой фюрер! Столь малый срок, отводимый мне на подготовку к операции, подразумевает возникновение многих вопросов, которые придется решать по ходу их появления и импровизируя при этом. А как быть с другими задачами, стоящими перед истребительными частями? Выполнить все одновременно я просто не смогу.

Фюрер ответил не сразу, и я, воспользовавшись этим, развил эту мысль дальше, напомнив ему, в частности, о приготовлениях по осуществлению операции по захвату бельгийского форта Эбен-Эмаэль в 1940 году, которые длились целых полгода. Гитлер дал мне возможность высказаться, а потом сказал:

— Знаю, что этот срок крайне мал, но я рассчитываю, что вы совершите невозможное. На время подготовки вам будет выделен заместитель, но во время проведения самой операции на передовой должны быть вы сами. Однако я запрещаю вам лично идти во вражеский тыл. Вы не должны попасть в плен!

С этими словами фюрер встал и проводил мою скромную персону до небольшого боевого информационного поста бункера, находившегося слева от входа и где меня поджидал Фелькерзам. Здесь я был представлен генерал-полковнику Гудериану, который в то время был начальником германского Генерального штаба. Я со своей стороны представил фюреру Фелькерзама. К нашему обоюдному удивлению, Адольф Гитлер вспомнил, что Фелькерзам участвовал в операции в России, за что был награжден Рыцарским крестом.

Через пару часов нас принял генерал-полковник Йодль, который с помощью карты разъяснил некоторые подробности плана наступательной операции. Наступление должно было начаться из района между Аахеном и Люксембургом в направлении Антверпена и отрезать 2-ю британскую армию, а также американские части, ведущие бои в районе Аахена. При этом предусматривалось создать одну линию прикрытия к югу на рубеже Люксембург — Намюр — Лувен — Мехелен и другую к северу на рубеже Эйпен — севернее Люттиха — Тонгерен — Хасселт — Альберт-канал.

При благоприятных условиях цели наступления, города Антверпена, предполагалось достичь примерно за семь дней. Конечной задачей всей наступательной операции являлось уничтожение вражеских войск к северу от линии Антверпен — Брюссель и Бастонь.

Части, участвовавшие в наступательной операции, объединялись в группу армий «В» под командованием фельдмаршала Моделя[250]. Эта группировка включала в себя: 6-ю танковую армию СС под командованием генерала войск СС Зеппа Дитриха[251] на правом фланге, 5-ю танковую армию под командованием генерала фон Мантойфеля[252] в центре и 7-ю армию на левом, самом южном фланге. После короткой, но сильной артподготовки (мне сразу вспомнились шесть тысяч орудий, о которых буквально несколько часов назад говорил фюрер) армиям ставилась задача совершить прорыв в нескольких выгодных в тактическом отношении местах.

Для лучшего понимания общего замысла операции Йодль довел до нас задачи каждой армии:

— 6-я танковая армия С С должна была овладеть переправами через реку Маас по обе стороны Люттиха и создать там прочный оборонительный рубеж, с тем чтобы потом выйти к Альберт-каналу между городами Маастрихт и Антверпен, а затем захватить район севернее Антверпена;

— 5-й танковой армии ставилась задача форсировать реку Маас по обе стороны Намюра и выйти на рубеж Брюссель— Намюр — Динан, на котором предполагалось отразить контрудар неприятельских резервов с запада и прикрыть таким образом тыл 6-й танковой армии СС;

— 7-я армия, выйдя к реке Маас южнее Динана, должна была прикрывать фланги на юге и юго-западе.

Позднее наступление группы армий «В» планировалось поддержать с севера ударом группы армий «Н» под командованием генерал-полковника Штудента, находившейся в Голландии.

— А вы, Скорцени, по приказу фюрера будете выполнять специальную задачу в полосе боевых действий 6-й танковой армии, — подводя итог сказанному, заявил Йодль. — Поэтому для вас положение, которое должно возникнуть через сорок восемь часов после начала наступления, представляет особый интерес.

С этими словами генерал-полковник Йодль разложил на столе новую карту обстановки. Мы увидели, что через сорок восемь часов после начала наступления должен быть достигнут рубеж Эйпен — Вервье — Люттих с созданием двух плацдармов на другом берегу Мааса на направлении главного удара. При этом предполагалось, что северный фланг наступающей группировки будут контратаковать сильные резервы противника.

После этого генерал-полковник Йодль распрощался с нами и приказал в кратчайший срок представить ему список предполагаемого нами личного состава и техники, а также план проведения нашей операции. Остальные вопросы мне следовало обсудить с начальником управления кадров сухопутных войск, генерал-квартирмейстером и офицерами Генерального штаба. С моей стороны разговор с соответствующими начальниками больше использовался как повод для личного знакомства, поскольку многих я знал лишь понаслышке. Так я познакомился с генералами Бургсдорфом, Шмундтом, Варлимонтом, а также его преемником генералом Винтером. И мне хочется отметить особо, что в будущем эти высокопоставленные офицеры в рамках своих полномочий мне здорово помогали.