Вот только такие высокопарные размышления в голове Ветерка соседствовали с тоскливыми обещаниями самому себе, что по возвращении домой он обязательно скинет пару-тройку килограмм. Не ради своего здоровья – ради возможности спокойно дышать и не втягивать свой живот, пытаясь еще ненамного протиснуться в глубь щели.

Когда же продвижение совсем стало невыносимым, а снизившийся потолок вообще перестал давать возможность думать хоть о чем-то отвлеченном, кроме клаустрофобии, – тогда-то кончиками пальцев истинный почувствовал странное углубление в дальней стене. Фонарь, призванный для того, чтоб нормально осветить дорогу, покоился в сумке, там, где и прочая, нужная в его работе ерунда. Он заранее посветил в щель, прежде чем лезть в нее, но брать в зубы свой фонарь так и не рискнул. Попросил посветить Андрейко. Тот не возражал и ответственно выполнял сие занятие, пока Ветерок неторопливо продвигался вперед.

Темное пятно впереди никак не хотело проясняться, да и луч света, позади, стал слабой тенью, отсвечивающей темными причудливыми узорами покореженные кем-то плиты, когда этот незваный гость решил вломиться в соседнюю комнату сквозь стену.

Вот уже и целая кисть руки ушла в черноту провала. Ветерок ненадолго остановил свое перемещение. Попытался ощупать разлом, но не смог. Впереди него была пустота. Путник поморщился и продолжил ползти дальше, внутренне готовясь к любой неожиданности: начиная от раскинувшейся под ногами пропасти, заканчивая привычной в такой ситуации ловушкой или же ожившей и весьма оголодавшей опасностью. Мало ли что могло завестись в Резервации за последние годы.

Уцепившись за торчащий осколок кладки левой рукой, а ногами став в глубокие выемки, Ветерок, когда проход стал чуть попросторней у самого окончания разлома, полез свободной рукой в сумку за фонарем. С трудом вытянул. Включил.

Разлом заканчивался где-то в полуметре от пола. Невысоко, но впотьмах и шею свернуть на такой высоте можно. Теперь же истинному не составило труда спрыгнуть и дать условный сигнал Андрейко, что с ним все хорошо. Кричать путник не рискнул – все-таки он в Резервации.

Теперь же оставалось дело за малым – найти такие же следы, что он и сержант запаса обнаружили чуть ранее. Если это окажется правдой, то Ветерок был готов продолжить свой путь, а если нет – ну, так понять хотя бы, отчего в глухой стене Резервации образовался столь необычный пролом, ну, никак не свойственный особенностям местного строительного плана. Хотя нынче днем в Гильдии Ветра и было объявлено о завалах и прочих чудовищных разрушениях, но все это лишь дополнительные перегородки да нарощенный жир на стенах и ничего более, ведь то крыло было, уже в дальнейшем, переоборудовано после последней Волны и появления Резервации под пригодное для проживания место. До этого там был целый комплекс огромных залов, подходящих разве что для многотысячных демонстраций да таких же приемов с турнирами, но подобным никто в Пути никогда не страдал. Даже во времена расцвета. Вот только зачем это было сделано – так и осталось для Ветерка загадкой, ведь количество членов в Гильдии порядком помельчало, а новых адептов практически не привлекали. Разве что те два мальчугана, да и только. Еще огромный призыв был как раз после той войны, до окончательного витка Волны, но и тогда народу пришло не так много. Все же остальные истинные последнюю Волну пережили. Кто как, конечно, но об этом особо никогда не говорили. Темное время было, такое же, как и этот пыльный коридор.

Цепочка следов, немного вихляя, уходила в глубину. Она хорошо отпечаталась. Надежно, и главное, теперь потерять ее было сложно. Видимо, эту самую пыль истинный и учуял совсем недавно, ведь она из-за времени уж слишком стала напоминать грязь.

Ветерок усмехнулся.

Он давно состоял в Пути. Жил в Гильдии Ветра чуть ли не всю сознательную жизнь и даже родился в подземном городе, но самое главное – он долго жил в том месте, которое сейчас называлось Резервацией, и порой, поднабравшись с приятелями, не раз бывало на автопилоте заруливал к себе домой. Что-что, а здешние каменные джунгли он знал как свои пять пальцев и еще пацаном выучил множество секретных проходов, которые сам же и открыл. Потому, даже без серкулуса, Ветерку не составило труда сориентироваться после того, как их группа распалась и каждый остался чуть ли не сам за себя. Не вовремя это, конечно, произошло – ну, да ладно. Не самое ужасное, ведь карта Резервации хоть и немного изменилась с того времени, но, в целом, все здесь было узнаваемым, хоть и лишенным былого величественного налета. Оттого Ветерок, попав в сие загадочное место, чуть ли не сразу понял, куда ему довелось угодить. Он бывало, в детстве лазил здесь, а потом пару раз, напугавшись блуждающего, вполне безвредного, но невероятно страшного призрака, оставил это занятие. Надо же было такому случиться – по прошествии стольких лет опять попасть именно сюда.

Какое-то время Ветерок придирчиво разглядывал стены. Не удержался. Провел по грубым, совершенно не похожим на привычную кладку, камням темного базальта. Отчего-то вся конструкция стены выглядела до невозможности шаткой. Подуй сейчас северный ветер, и все бы плиты, хлипко подогнанные друг к другу, в доли секунд завалились бы. Упали прямо на голову путника. Но это лишь кажущаяся ему иллюзия этого места. Ветерок, в свое время, хорошенько проверил свои догадки по этому поводу. Только вот после всего проделанного окончательно пришел к выводу, что видимое – обман и глазам в таких случаях верить не нужно. Сей же проход, идущий между стен, отделяющих главные помещения от дополнительных и самих жилых мест, проходил по самым важным артериям тогдашнего крыла и отсюда, не слышимый той стороной, истинный мог спокойно наблюдать за тем, что творилось снаружи. Благо, акустика и мелкие щели давали воспользоваться такой возможностью с лихвой. Обнаружив столь удивительное место, Ветерок остался верным самому себе, так никому не рассказав о нем, но, по-видимому, все же его личная тайна не принадлежала только самому путнику. Эта грубая, проломленная в стене щель была прекрасным тому подтверждением.

Хоть этот внутренний коридор и разделялся в нескольких местах, но заканчивался везде одинаково – либо завалом, либо тупиком. Еще до Ветерка кто-то хорошо постарался, чтобы изолировать будущую Резервацию. Сколько потом Ветерок не искал похожих ходов в других частях Пути – его поиски так и не увенчались маломальским успехом. У него возникло странное чувство, что они, возможно, хоть и существовали в старые времена, но потом все же, может, из-за боязни нападения или же банального шпионажа эти ходы были надежно перекрыты и тот единственный вход в цепь этих межстенных коридоров был случайно забыт. Ведь у Ветерка было время, чтоб хорошенько побегать по здешним местам и убедиться, что единственный ход сюда ведет из одной старой кладовой рядом с жилым комплексом.

Ветерок неожиданно присвистнул. Он все понял.

В то же мгновение, резко сорвавшись с места, он побежал. Теперь ему было незачем даже смотреть на следы и он лишь иногда следил за ними, все более удостоверяясь в правильности своей неожиданной догадки. Коридор, по которому мчался путник, был удивительно одинаков, но истинный изучил его так хорошо, что даже в одинаковости он всегда видел разницу. Очередной резкий поворот – и Ветерок, едва не цепляя бледное серое пятно призрака, пронесся, едва заметив неожиданного местного старожила. Тот едва ли обратил на Ветерка внимание – для него вся вечность, отпечатавшаяся в одно мгновение, еще помнила запал любопытного мальчугана и едва ли пыталась его догнать. Их распри завершились уже так много лет назад и в то же самое время чуть ли не вчера.