В прошлом меня сумели соблазнить мешком золота и тетивой из сухожилий золоторогого единорога, пообещав их всего за пару дней сидения на высоченной дозорной башне и отстрела тех, на кого укажут. Именно что не всех подряд, а только указанные цели. Этим Крашшот и занимался, стреляя из лука и днем, и ночью. Иногда по ревущим тварям, выползающим из сырых джунглей и тащащих за собой жгуты ядовитых и колючих лиан, похожих на кишки или жутких змей. А иногда по бегущим что есть сил игрокам, выкрикивающим грязную ругань. Причем дозорная башня так только называлась, а на самом деле это было засохшее дерево-великан, торчащее из глубокого болота, населенного сотнями крокодилов и ядовитейших жаб. И тогда-то я и увидел, как среди сумасшедше опасных монстров безбоязненно плавают игроки, причем со столь спокойными и благодушными лицами, будто купаются в общественном безопасном бассейне. Для них болото с ядовитыми и зубастыми тварями и было бассейном – потому как они адаптировались, освоились там, где, казалось бы, освоиться и обжиться нельзя. Но у них получился этот фокус и пожалуйста – попробуй теперь выковыряй их оттуда, когда на их стороне и фауна, и флора, и опыт вкупе со змеиной хитростью…

Здесь же хуже, чем в болоте. Здесь настоящий ад… после кораблей разведчиков исполинский каменный флагман первым из армады величаво подошел к препятствию и, следуя указаниям напряженного голоса одного из небесных летунов, вошел в широкий проход между двумя уходящими вверх угрюмыми скальными гребнями. Океанские волны с грохотом налетали на камни, оставляя на скалах пену, клочья водорослей и судорожно бьющуюся мелкую рыбешку, выглядящую мутировавшими пираньями. Тельце махонькое, плавники огромные, пасти страшенные, глаза алые и злющие. Вот весело ахилотам будет там плавать…

Наглядевшись на проходящую на расстоянии десяти ничтожных метров скалу, я перевел взгляд на один из магических экранов и поежился. У меня нет клаустрофобии, но было реально страшно смотреть, как в одну из сквозных «сырных» дыр в Стене медленно заплывает большая акула, несущая на спине и под брюхом по тройке ахилотов, держащих в руках яркие «термитные» светильники. Вот хвост гигантской рыбины скрылся из виду, трепещущий свет еще некоторое время вырывался из скалы, затем пропал и он – возникшая на нашем пути Великая Стена словно проглотила первую жертву.

– Воздух! – Напряженности в голосе небесного разведчика прибавилось.

– Твою так! – зашипела недовольно ЧБ. – Бейте их! Уха летающая!

В воздухе стремительными тенями носились странные птицы… стоп… а, черт…

– Твою так! – зашипел и я, хотя без недовольства, а скорее пораженно.

Это не птицы! Это те самые чертовы мутировавшие пираньи! Я-то смотрел, как они трепыхаются на камнях, выброшенные водой, и потихоньку злорадствовал, а они не трепыхались и даже и не думали подыхать – они расправляли плавники оказавшиеся крыльями! А как расправили – взмыли в воздух без единого крика и тут же отважно напали на ближайшего дракона! Зеленый гигантский ящер забился в воздухе, его со всех сторон облепили сотни летающих пираний! Напряженную грозовую тишину разорвали яростные крики седоков, пытающих отбиться самим и спасти ящера. Яркая красная вспышка, и дракон окутался дымным огнем, вниз полетели горящие комки, с шипением падающие в воду и тут же исчезающие.

– А ведь мы только вошли, – заметил Злоба. – Только-только в дверь постучали. Под водой посмотрите.

Мы и так смотрели. И видели подводный электрический стул. На миг показалось, что смотрю фильм про бой в космосе – стремительно мечущиеся хищные тени, сверкающие молнии-лазеры, невиданные существа, попадающие мимолетом в кадр подводного оператора, жуткие инопланетные монстры, похожие на треножники или марсиан, в свое время мрачно описанных Гербертом Уэллсом…

Такое впечатление, что выдвинувшиеся вперед огромные медузы и скаты решили казнить весь океан путем электрического испепеления. Сотни беззвучных змеящихся молний вспенивали воду, наполняли подводные глубины сверкающей смертью, в огромном числе уничтожая мечущиеся стаи все тех же злобных пираний. А их не становилось меньше. Из дыр в скале, из расщелин на дне, из водорослевых рощ вырывались все новые и новые заградотряды, не желающие дать проход флоту Неспящих. Сама природа, девственная и смертоносная, дала жестокий отпор вторгшимся чужакам, не собираясь отступать. Но враг не учел одного – Неспящим некуда отступать. Смерть впереди, смерть идет по пятам, смерть со всех сторон, и она только и ждет, когда знаменитый клан сделает серьезную оплошность, чтобы тут же вцепиться когтями ему в горло…

«Черная Королева» замедлила ход, начала поворачивать, забирать в сторону, чтобы обойти крутолобую скалу, выросшую на пути. Над мостиком полыхнул огромный дугообразный экран налитый зелеными и серыми тонами. Подводная панорама показывалась во всей красе, без малейшей мути, видимость на многие десятки метров во все стороны. Помимо прекрасной картинки на экране то и дело мигали разноцветные всполохи, выделяющие красным опасно торчащие каменные шипы, желтым обозначая мечущихся пираний и странных многоножек, толстых и медлительных. Столь удивительной четкости изображение дорогого стоило. Я взглянул на Злобу, тот тихо пояснил:

– Око Диграция. Ты не представляешь, сколько божественных киловатт жрет эта падла… и это еще цветочки. А ягодки сейчас взвыли и помчались за нами с утроенной скоростью.

– Какие ягодки? Стоп… которые с клешнями и в броне? То есть скорее орешки, а не ягодки. Крабберы.

– Крабберы. Угу. Они чуют присутствие божественной силы Диграция. И жаждут вернуть Око. Думаю, эти уроды сейчас на всех парах несутся за нами следом.

– Так они же вроде как отстали…

– Такую силу никто не оставит позади, Рос. Это же по сути элитнейшие абордажники, пираты, бесстрашные и кровожадные берсеркеры. Ты им цель укажи – и они нападут, не задавая лишних вопросов, в отличие от тех же чертовых эльфов, которые, прежде чем прийти тебе на помощь, уморят сотней вопросов.

– Вот это на самом деле хреново. Ведь крабберы вроде не с нами…

– Они против нас. И сейчас в числе передовых отрядов подводного клана идут прямо за нами. Отставая ненамного.

– Еще хуже… умеешь ты ободрить.

– Да по наши души много кто идет. И с каждым днем у них все больше злости к бессменному лидеру. Почему, по-твоему, ЧБ жилы рвет, чтобы не дать сократиться расстоянию между нами? Потому и готовятся сейчас наши бойцы к высадке за борт. Двести спартанцев, млин. Враг не пройдет! Хрен вам! Через эти Фермопилы вам не пролезть! – во всяком случае, кровь гадам пустим! Веришь – очень хочу здесь задержаться и нехило повоевать! Но Зар’граад…

– О… первые пошли – вздохнул я, глядя, как за борт «внезапно» упало несколько здоровенных моллюсков гребехроков, затем полетели огромные запечатанные бочки, множество ящиков, начали прыгать мрачные игроки, приземляющиеся на захлестываемые соленой водой скалы и с ходу вступающие в бой против местных монстров.

Зажигались защитные ауры, поднимались мерцающие купола магических полей, с грохотом вставали правильным квадратом мощные башенные щиты и целые секции деревянных стен, укрепленных металлическими полосами. Внутрь строящегося укрепления один за другим прибывали боевые маги и лекари, тут же занимающие позиции и начинающие либо выжигать все живое и вражеское, либо же лечить и подпитывать союзников. И так в нескольких местах сразу. Флагман медленно глотал метр за метром, мы печально проходили мимо вовсю воюющих товарищей, оставленных «на погибель». Пираньи, сороконожки и загадочные вовсе твари, гнездящиеся в полузатопленных ямах на мелководье, переключились с кораблей на заградительные отряды. Те ответили ожесточенным огнем. По обеим сторонам от нас полыхнуло все – небо, земля, вода. Все горело. Расходящаяся по воде полыхающая смола, огненные смерчи в воздухе, растекающаяся по мокрым шипящим камням лава.