– Много. Жгучка есть?

– Угу, острая. Сейчас принесу.

Доставляя на стол очередную порцию снеди, я не забывал прислушиваться. В телевизоре изображение парусных кораблей сменилось показом достаточно возмущенной толпы. Преимущественно женщины, почти все довольно взрослые, все без исключения реально злые и вооружены огромными секаторами и плакатами с яркими надписями. И че это за демонстрация?

– Это кто? – решил уточнить я, с неким содроганием читая надпись на самом большом плакате, потрясаемым донельзя разъяренной сухонькой старушкой. Надпись гласила: «Режь адскую пуповину!»

На других транспарантах надписи не хуже: «Верните наших детей и мужей!», «Хватит искусственной комы!», «Спасите жертв ВаМПа!», «Вальдира губит нас!», «Он не Моисей – он Антихрист!».

– Ого… – добавил я, прочитав последнее высказывание.

– Да, – кивнул отец, пережевывая яичницу. – Хорошо пожарил, давай еще столько же.

– Ладно. Так что творится?

– Не видишь? Протестуют против твоей секты, – хмыкнул отец.

– А? Какой еще секты?

– Жертвы вампа, – хохотнул главный охранник, разливая водку по стопкам. – Тебе не предлагаю, Рос.

– Почему? – обиделся я.

– Ну если только одну-две. Налить?

– Налейте. – Я словно фокусник выудил из кармана фартука стопку и со стуком поставил на стол.

– Всегда с собой стопку носишь? – прищурился отец.

– Даже в душ, – не моргнув глазом отрапортовал я. – Так что за секта? О, в телевизоре бьют кого-то… жертву вампа?

– Примерно так. ВМП. Великий Морской Поход. Так его назвали в передачах. И как только этот ваш ВМП начался, десятки тысяч людей перестали выходить на работу, приходить в институты, посещать лекции в университете, гулять с девушками и парнями, служить в полиции и, по слухам, перестали даже охранять какого-то политического лидера. Чем они занимаются? Да ничем, по сути. Они по четырнадцать часов лежат в игровых коконах, затем выползают, принимают душ, едят наспех и забываются мертвым сном. А затем повторяют цикл.

– Да-а-а… – протянул я и потянулся к стопке.

– Сперва поешь! – отрезал отец, отодвигая от меня емкость. – И ты жарь, жарь яичницу. И вода закипела. Под пельмешки…

– Сейчас… но вы рассказывайте! Что за Антихрист? Я? Раз уж секта моя…

– Ты-ты. Бред, конечно. Притянули за уши. Как, мол, Моисей объявил великий исход и повел куда-то народ, так и объявившийся откуда-то Великий Навигатор сбил людей с панталыку и повел за собой в цифровые дали. Но Моисею сам Бог повелел, а тут кто-то явно другой на ухо нашептал. Да бред.

– Но люди верят, – вставил адмирал, глядя, как на экране телевизора старушка кричит в объектив камеры и пытается врезать плакатом какому-то парню в униформе охранника.

– Да-а-а… – повторил я недавнее свое высказывание и захрустел огурцом, выуженным из холодильника. – Антихрист… во обалдели.

– Да бред, говорю же. Но новостным каналам только подкинь идею, а они из искры раздуют мировой пожар. Помню, потопили мы одно суденышко в нейтральных водах, причем тихонько потопили, почти без шума, так через час уже по мировым новостям вопят – эти чертовы русские негодяи таки начали третью мировую! Так и здесь. Не обращай внимания, сын. Ничего такого, но на улицу не ходи.

– Класс, – мотнул я головой и все же забрал стопку. – Ничего такого, но на улицу не ходи… ну да, а то какая-нибудь старушка меня секатором подстрижет до самой шеи… уф…

– А что ты хотел? Винят в основном саму Вальдиру, но ты сейчас ее главная звезда, – тихо засмеялся Пал Палыч. – Ярчайшая звезда!

– Вот уж не жаждал такой славы, – пробурчал я, чувствуя, как хорошая водка огненным комом спускается по пищеводу. Надо хлебом заесть, а то я ведь голодный. На сковородку с шипением отправилось еще шесть яиц, причем ни один желток не растекся. Еще могу!

– Десятки самоубийств, – продолжил уже мрачнее Палыч. – Много экстренных госпитализаций. Инфаркты, инсульты, истощения физические и психические, несколько спятивших, причем один вломился к соседу с дубиной и ограбил его холодильник, запасаясь едой, объясняя свою грубость тем, что их боевой корабль пошел ко дну и надо как-то чиниться и восполнять запасы съестного…

– Ох…

– Восемнадцать убийств, – жестко произнес отец.

– Сколько?!

– Восемнадцать. Эту цифру прямо со смаком передают. И она растет. Еще недавно было одиннадцать, семь свежих жмуров добавилось недавно. Клановая стычка в городе Мумбаи. Дикая драка прямо на улицах и в доме, участие приняло две сотни человек, причем не только парни, но и девушки. Половина пыталась уничтожить игровые коконы, остальные защищались. В итоге больше тридцати госпитализированы, около сотни с мелкими травмами, семеро уехали в морг.

– Мне бы еще выпить – вздохнул я.

– Поешь сначала.

– Ага.

– Не меньше пары сотен людей арестованы по всему миру за попытку проникновения в чужой дом. И они пытались уничтожить игровые коконы. Кто-то резал провода, не важно какие и прямо пучками. Еще арест за попытку ограбить магазин – ради нового игрового кокона, ибо старый был выведен из строя. Что примечательно – грабителем оказалась восемнадцатилетняя девушка, весящая килограммов тридцать, худая как спичка. Выстрелила из револьвера, тот подлетел, ударил ее в подбородок, и она потеряла сознание. Очнулась уже в больнице прикованная к постели наручниками. И это самые яркие сегодняшние случаи. Прямо как прорвало с утра. Вся грязь поперла с экранов, весь мир негодует. Ну да – все, небось, привыкли, что жены, мужья, сыновья и дочери, а порой и родители по два-три дня не выползают из коконов. Но тут-то уже считай неделя…

Вываливая на тарелку одуряюще пахнущую яичницу, я ошарашенно качал головой. Нет, моральных уродов и чрезмерных фанатиков всегда хватало в игровых мирах. Но чтобы до такой степени… будто гнойник вскрыли ударом скальпеля.

– А эта демонстрация?

– Наша. Рядом с филиалом Вальдиры. Требуют отключить серверы и отпустить народ домой к любящим семьям. Те в ответ – да мы никого не держим силком. А демонстранты – мы вас не слышим, подойдите ближе, еще ближе, на расстояние удара плакатом или секатором. Ну или чтобы плевок старушки дотянулся до ваших корпоративных наглых лиц.

– Что еще из хорошего – у тебя хотят взять интервью несколько таблоидов, – снова засмеялся Палыч. – Готовы в любое время, в любом месте и за большие деньги. Это я в том же телевизоре услышал. Тебя прямо все жаждут, Ростислав! Но некоторые тебя жаждут секатором…

– Жаждут меня секатором… – пробормотал я. – Пап, налей сыну водки! Чего жмешься? Тут, блин, не дай боже, старушка в квартиру с секатором прорвется, и будет у тебя не сын, а дочь! С кем тогда выпьешь? Наливай!

– Тридцать граммов! И на сегодня твой алкогольный вояж закончен, – припечатал адмирал. – Пельмени?