него сверху. Не то, чтобы я не имел уверенности, что справлюсь с ним — нет. Я не имел ни малейших сомнений в том, что справлюсь. Будет это, скорее всего, не легко, но я справлюсь. Вот только… а зачем?

Зачем это мне? Перед кем свою крутость доказывать? Перед кем выделываться? Да и к чему мне этот лишний напряг? Им всем, этим встречающим, зачем-то нужен я, а не они мне. Так с чего я должен как-то под них, под их удобство подстраиваться, жертвуя своим собственным комфортом и удобством?

— У-у, — отрицательно мотнул я головой и произвёл ещё более красноречивый отрицающий жест здоровой правой рукой.

Брови Командира отряда недоуменно взметнулись вверх. Я повторил свой отрицающе-отгоняющий жест в сторону коня. Брови Командира опустились вниз и сошлись в районе переносицы, выражая его отношение к происходящему. К тому, как я выкобениваюсь.

Вот только, с чего это меня должно волновать? Это же им что-то от меня надо, а не наоборот.

Так что я уверенно повторил свой жест в третий раз, игнорируя свирепый взгляд Командира Гвардейцев… и еле сдерживающую рвущийся наружу хохот Альбину.

Вот уж кто явно наслаждался ситуацией, не собираясь отказывать себе в удовольствии наблюдения за тем, как мы тут стараемся поставить друг друга в неудобное положение. Пока, выигрывал я — неудобно было Командиру, который уже не представлял, что ему со мной делать.

Напасть-то, схватить за шкирняк и силой притащить туда, где я, по его мнению (а скорее уж задаче), должен оказаться, не разводя церемоний и сложностей, он явно не может. И я даже знаю почему — причина сейчас находилась правее него и во всю веселилась. Напасть на меня в присутствии Альбины, с которой мы вполне официальные любовники… это надо быть суицидником. Или идиотом.

Ни на того, ни на другого Командир не был похож. А был он похож на решительного человека, умеющего принимать решения в непростых ситуациях. И он принял.

Он, не переставая хмуриться, кивнул мне, затем заставил своего коня, в седле которого он находился, развернуться, а затем тронуться в сторону города. Следом за Командиром его манёвр повторили и остальные Гвардейцы. При этом, аккуратно, ненавязчиво, но надёжно взяв меня «в коробочку».

Ни Альбина, ни Граф при этом, ко мне приближаться не стали, пристроились позади всей процессии.

Процессия двинулась к воротам и далее в город. Со скоростью наиболее медленного члена процессии. То есть, с моей.

***

Глава 67

***

Топать через весь город под конвоем (или почетным эскортом) Королевских Гвардейцев было забавно. Нет, ну правда же: я три с лишним месяца людей вообще не видел — успел отвыкнуть и даже соскучиться… хотя, нет. Не успел. По людям вообще — не успел. Только по вполне конкретным их представителям. Точнее, представительницам. Ещё точнее — представительнице.

Остальные… Ладно! Вру — соскучился. В конце концов, человек по природе своей — существо социальное. Потребность в общении у него — такая же базовая потребность, как потребность в пище или солнечном свете. Существуют, конечно, болезненные психические отклонения вроде мизантропии — ненависти к людям, но даже они не отменяют тяги людей к общению с людьми.

Я лично считаю себя человеком психически здоровым. Мнение других людей на этот счёт не учитывается! Поэтому — да, соскучился. От того и красовалась на моём лице радостная, с легкой сумасшедшинкой, улыбка, только лишь бросив взгляд на которую, люди спешно отворачивались и делали вид, что они жутко заняты какими-то своими делами, по которым сильно-сильно спешат.

Что ж, могу их понять — сумасшедшие в нормальных людях вызывают подсознательный, инстинктивный страх, неприятие и боязнь заразиться этим безумием. А я, хоть и считаю себя нормальным, адекватным разумным, прекрасно понимаю, что именно в этот момент, из-за сложившихся обстоятельств, выгляжу конвоируемым усиленной Гвардейской стражей опасным психом.

Ещё и вооружённым опасным психом: на правом бедре моём в специальной кобуре, переделанной из кожаного элемента доспеха умертвия, красовался черный револьвер. Почему черный? Ну так кости умертвия имеют специфический черный цвет. В сочетании с горящими потусторонним красным огнём глазницами, это выглядит очень зловеще…

Револьвер. Я оставил на себе только один. Всё остальное своё вооружение, включая переломившийся о голову Босса лом, я спрятал в улучшенную сумку. Почему? Ну, во-первых, и, пожалуй что, главных: так легче и удобнее. Сумка ведь не только внутренний объём имеет расширенный, но и свойством уменьшения веса помещённых в неё предметов обладает. Притом десятикратным.

Строго говоря, это вообще не сумка, а рюкзак, так как имеет две широких лямки и носится за спиной. Но мне как-то привычнее называть её именно сумкой. Почему? Из-за размера. Мне как-то, после службы в армии, сложно называть «рюкзаком» что-то, что размерами меньше даже РП (ранца патрульного) или РД (ранца десантного). А эта «моя прелесть», мой сумаричек, размер имеет меньше, чем у обоих названных предметов экипировки. И это её неоспоримое преимущество. Вообще, если бы не чары расширения пространства, то в неё смогли бы влезть, хорошо, если нетбук, зарядка к нему, поллитровая бутылочка воды и пара бутербродов. Не больше. Но, если бы в ней таких чар не было, то я её и не купил бы.

Так вот, всё оружие кроме одного черного револьвера я убрал в сумку. Зачем оно мне? Путь же мой по населённым, обжитым, хорошо освоенным и условно безопасным местам пролегал. Почему тогда не убрал вообще всё? Ну… с оружием в быстром доступе всё-таки спокойнее. Да и нравится мне этот револьвер! Просто нравится! Какой мужчина не любит красивые мужские игрушки?

Револьвер… он не очень похож на что-то опасное в привычном для местных понимании. Не меч и не кинжал даже. Но, само его местоположение и способ крепления достаточно однозначно говорят о его назначении. О том, что это не просто украшение, а именно оружие. Пусть странное, пусть непривычное, пусть необычное, но оружие. И от того вдвойне опасное, так как непривычное — практически гарантированно значит «магическое».

Так вот: опасный псих с магическим оружием, для конвоирования которого пришлось использовать пятнадцать Гвардейцев в полном боевом доспехе с оружием, во главе лично с Командиром Королевской Гвардии Ганола, которые… боятся приближаться к нему, сохраняют дистанцию в четыре шага (не, ну а что? Если они ближе подъедут, то будет постоянно существовать угроза того, что меня просто стопчут — кони же! На мотоциклах-то ближе не подъезжают, что говорить о настоящих, живых и достаточно непредсказуемых существах?).

Опасный псих, с улыбкой маньяка рассматривающий прохожих… Естественно, такое явление не могло остаться незамеченным в достаточно бедном