Глава 33

Блудный сын

Мидас сидел за большим столом в своём зале и аппетитно пожирал курочку руками. Он был полугол и жир стекал по его двойному подбородку рекой, пока его собеседник скромно довольствовался чашечкой чая.

— Ты впервые сам решил встретится, — сказал Мидас.

— Потому что у меня для вас плохие новости.

Аластор вздохнул, поправляя свой чёрный костюм, в котором он встречает своих клиентов. Его уставший вид угнетал, а измученные глаза казались мёртвыми.

Мидасу нравился текущий вид его подчинённого ведь это значило, что тот устрашён и не представляет для него угрозы. Переработки, давление авторитетом и постоянные казни принесли свои плоды.

— Какие же? — удивился Мидас. — Твой бизнес идёт в гору, ты стал городской легендой, а под моей защитой тебе ничего не будет угрожать. Всё вроде хорошо.

— Кто-то может затевать против вас заговор.

Мидас оторвался от курочки, чтобы запугать собеседника пристальным взглядом своих маленьких глаз. Однако собеседник даже не дрогнул, будто знал, что это была лишь проверка.

— Говори, — кивнул Мидас.

— Страх — это обоюдоострый клинок. Он может сделать ваших людей кроткими овцами, которые исполнят любой ваш приказ, но рано или поздно любая овца устанет жить под угнетением и восстанет против своего пастуха.

— Хватит аллегорий, — фыркнул глава «Золотых Ворот». — Ближе к делу.

— Вы в данный момент контролируете девять муравейников шесть из которых находятся на границе с другими синдикатами и ЧГА. В этих шести синдикатах от вашего имени заправляют всем ваши высшие офицеры. У двоих из высших офицеров вы убили заместителей, у ещё троих любовниц, а у последнего родного брата.

— Они заслужили это. Их близкие люди сдавали информацию нашего синдиката и поэтому мы их казнили.

— Это верно, — кивнул Аластор. — Это необходимость избавляться от предателей, поэтому вы их казнили, но это не отменит чувств этих высших офицеров к предателям. Их лояльность под вопросом.

— И что ты предлагаешь? Высшие офицеры очень важны для контроля над другими муравейниками, и они не высказывали недовольства мне в лицо.

Мидас ударил звонко по столу, надеясь вызвать дрожь Аластора от страха перед его физической силой, но его курица, несущая золотые яйца, была также спокойна, как всегда. Иногда его восхищало его хладнокровие, но сейчас раздражало.

Мидас думал, что если тот не боится его, то значит не уважает. Аластор всегда показывает свою услужливость, когда нужно, но не желанный главе страх,

— Нужно проверить их лояльность. Мы можем с Лаком устроить фальшивый заговор против вас, в который попытаемся втянуть других высших офицеров. Если они согласятся, то их можно убрать, а если отклонят предложение, то их лояльность подтвердится.

Мидас задумался, продолжая пожирать курочку. Он ненавидел предателей и вычислял их всяческими способами.

Глава «Золотых Ворот» пользовался чужим страхом, но сам жил в страхе перед чужим предательством, потому его паранойя убила множество людей.

«Можно ли доверить этот план Аластору, которого я хочу продать? Он умён, даже Кленс назвал его гением в артефакторике, но всё же Аластор остаётся молодым парнишкой голодным до достижений…» — подумал Мидас.

— Если что это инициатива Лака, — улыбнулся Аластор. — Он просил не говорить, но всё же я хочу вам это сказать.

— Что? — воскликнул Мидас.

В его толстом теле появилась лёгкая радость, которую он тут же скрыл хмурым лицом.

— Но зачем? Это же отличный план!

— Потому что он боится вашего осуждения, господин Мидас.

Мидасу не нравились пустые глаза Аластора, но интерес к деятельности сына ослепил его острое чутьё.

— Ему хочется больше посвятить себя синдикату, но на Лака давит ваш высокий авторитет. Он чувствует себя лишь тенью вас, поэтому не решается на инициативы, но я вполне способен раскрыть талант вашего сына. Именно, поэтому я попросил вас его ко мне приставить, ведь вижу в нём подавляемый талант к серьёзным делам синдиката. Проверка на лояльность в синдикате будет неплохим началом к его раскрытию, вы так не думаете?

— Высокий авторитет…

Мидас никогда не слышал, чтобы сын его хвалил. Отец всегда думал, что тот ненавидит его уклад. Лак по мнению Мидаса не знал своего места и думал о слишком высоких вещах, вроде противостоянию правительству и прочего юношеского бреда.

— Да, вы ведь из простого парня из третьего района возвысились до главы одного из самых богатых синдикатов, — скромно отпил ещё чаю Аластор. — Вы ведь не думали, что он противопоставляет себя вам, потому что не верит, что способен превзойти вас в ваших же областях? Поэтому он столь отдалился от вас.

— Это…

У Мидаса впервые за долгое время не было слов.

— Так вы согласны на нашу программу? Мы вдвоём с ним проверим высших офицеров, чтобы убедится в их лояльности. Я заинтересован в этом, так как нам с Апрель здесь жить и мне бы хотелось, чтобы ваши подчинённые были лояльны вам.

В голове Мидаса вспыхнуло лицо красивой девушки, которая любила сопровождать его подчинённого. Глава синдиката был удивлён его доверием и смеялся от той мысли, что глупая пташка сама летит ему в руки.

«Теперь я понимаю Лака, почему удача так пьянит. Этот Аластор думает, что умнее всех, но не понимает, что его легко можно продать…» — усмехнулся в душе Мидас, но улыбнулся в лицо подчинённому.

— Это хорошая инициатива! Я её одобряю и предоставлю все ресурсы, чтобы провести «чистку» в синдикате! Наконец-то Лак взялся за голову!

— Благодарю.

В тёмных глазах Аластор сверкнуло ехидство.

— И как всё прошло?

Мы оказались в кабинете Лака, где он с лёгкой паникой на меня смотрел.

— Твой отец одобрил план.

— Это прекрасно!

— Но я сказал ему, что это твой план.

Конечно, план по проверке лояльности высших офицеров придумал я.

— Зачем? — нахмурился Лак.

— Чтобы он точно одобрил инициативу. Ему хочется посмотреть, как ты оплошаешь. Прости, но нам выгодно это. Нам нужно ослабить синдиката и растянуть его влияние, чтобы охрана в главном муравейнике ослабла. Как только мы уберём шесть внешних высших офицеров, то внутренние два офицера стянутся к внешним муравейникам, тем самым ослабляя защиту Мидаса. Ещё его настороженность слегка упадёт, ведь мы уберём потенциальных «предателей».

Мне нужно продолжать стравливать Лака и Мидаса, чтобы он точно не передумал идти против него. Я не