пунктов внутреннего положения Убежища, - минуя помещение за помещением, говорил я идущей чуть позади Веронике, - дети до четырнадцати лет должны находиться преимущественно при матери. Так задумано потому, что на плечах отцов лежит выполнение множества задач, и им по факту должно быть не до детей. Кстати, у нас в кубрике остались места. Предлагаю разместиться вместе с нами, потому что вскоре здесь будет много народу, за порядочность которых я не ручаюсь.

Девушка шла молча, внимательно меня слушая, но всё ещё иногда всхлипывая. Вскоре мы добрались до тайшетского кубрика, и я поставил сумки на пол.

- Мы на месте, - я гордо обвёл взглядом нашу территорию, где в данный момент находились мама и Катерина. - Знакомьтесь, располагайтесь, а я пошёл службу служить.

Мама приняла новых жителей тепло, сразу нашла с Вероникой общие темы, а Катя принялась что-то рассказывать парнишке. Вновь прибывшие, подкупленные гостеприимством, потихоньку приходили в себя, а я с чувством выполненного долга побрёл наверх. На полпути меня очень ожидаемо догнал Витя и злобно проговорил:

- Мы ещё вернёмся к нашему разговору, ловкач.

- Значит, не включил мозг, - я усмехнулся вполоборота к нему. - Не ругайся с незнакомцем, Витя, ведь ты его не знаешь. Тем более, ты не прав, но я уже не знаю, как эту информацию до тебя донести.

- Да, ты кто вообще такой и какого хрена забыл в моей личной жизни?! - громила схватил меня за плечо, пытаясь остановить и развернуть к себе лицом. Я повиновался рывку, но так быстро, что мощная ладонь качка соскользнула, а я, сконцентрировав силу в плече, простым толчком опрокинул Витю на бетонный пол и мгновенно сел ему на грудь, надавив коленом на горло. Приём прошёл так легко, что Витя не успел среагировать, а в данный момент, лишённый воздуха, и вовсе замер с болезненной гримасой, лицо его стало пунцовым.

- Меня зовут Бешеным не за красивые слова, - голосом, пропитанным леденящим холодом, сказал я. - Да и девушка эта, насколько я понял, давно не является твоей личной жизнью. Так что осади коней и засунь себе поглубже злость и эгоизм. Пойми, я в тот момент думал о твоём сыне, а ты думал о себе. И завязывай злиться - это скверная черта характера, а нам ведь ещё защищать своих плечом к плечу. Ты слушаешь меня? Кивни, - я чуть ослабил нажим, и Витёк через силу всё-таки кивнул, а я продолжил. - Так вот, я прошу прощения у тебя за всё, что тебе показалось излишним в моих действиях. Надеюсь, что ты всё же подумаешь головой и успокоишься.

Я резко встал и, пока здоровяк не передумал, ретировался, уже через две минуты дымя сигаретой у бетонных плит.

- Ну что? Как? - спросил брат, не отвлекаясь от разглядывания окрестностей. Правая ладонь уже привычно лежит на рукояти автомата, указательный палец вдоль спуска. В боях привычки приходят быстрее, а боев этих за неделю хватило на год вперед. Ну, и спасибо нашим трёхточечным ремням, которые мы сделали ещё в Тайшете. Оружие висит удобно, нигде ничто не давит и к бою оружие привести можно одним движением. А по факту заданных вопросов мы с братом поняли друг друга верно. Дима просто прочёл мои мысли.

- Переживёт, - вяло отмахнулся я.

- Значит, всё-таки поговорил с ним, - брат усмехнулся, покачав головой.

- Он сам хотел этого. Ты разве сделал бы по-другому?

- Я даже не успел ни о чем подумать, как ты уже всё продумал и сделал, - Дима засмеялся, выдыхая сгустки табачного дыма.

- Ничего я не продумывал, - честно ответил я. - Само всё сложилось, чутье сработало.

- Хорошее у тебя чутье, - похвалил Диман, по-доброму оскалившись.

Мы продолжали нести службу, солнце опустилось ниже к горизонту, намекая на недалекие сумерки. Но часа два в компании небесного светила ещё есть. Воздушное пространство как и прежде тревожили металлические птицы, вертолёты. Изредка с разных сторон доносились щелчки стрельбы, но всё это было где-то далеко. Мы же просто продолжали выполнять свои задачи. Хотя мне, к примеру, чудилось в этих выстрелах всякое, тревога не покидала ни на секунду. По действиям брательника читалось то же самое. И мы, в конце концов, имея две радиостанции, одну оставили на нашем канале, а вторая всё время гуляла по волнам, прослушивая переговоры военных, чтобы иметь хоть какое-то понимание о происходящем в городе.

Денис с нашими домастерил пост на холме. Наш бравый морпех, Хром, недолго думая, решил остаться дежурить. Получил на складе бинокль и радиостанцию, чтобы сподручнеенести службу. Он молчал недолго, уже минут через десять после заступления в караул вышел на связь со мной. Радиостанция в специальном кармане на груди разгрузки вызвала меня на диалог.

- " Бешеный - Хрому. Приём". - я откликнулся мгновенно коротким "говори", а Макс тревожно доложил. - " Вдоль садоводства движется транспорт. В голове УАЗ с военными, за ним джип и микроавтобус. Опознан, как наш. Как понял"?

- Принято, - коротко ответил я. - Продолжай наблюдение. Отбой.

Макс отключился, и параллельно с шумом сосен на ветру я расслышал приближающееся рычание моторов.

- Приближается колонна. Похоже на подкрепление, - пояснил я брату, указывая на дорогу. Тот лишь понимающе кивнул и молча смотрел вдаль, потом, уже увидев показавшийся из-за поворота знакомый УАЗ с приёмника-распределителя, сказал:

- Мне кое-что не нравится, - при этом Дима с сожалением покачал головой.

- Что не так? - Дима порой удивлял, ведь