litbaza книги онлайнИсторическая прозаГлавнокомандующие фронтами и заговор 1917 года - Максим Оськин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 94 95 96 97 98 99 100 101 102 ... 133
Перейти на страницу:

Главкоюз выступал одним из наиболее активных проводников идеи наступления. Вне сомнения, здесь свою роль играло то, что подготовка наступления проводилась по планам, утвержденным еще императором Николаем II, где Юго-Западный фронт получал главный удар. Да и весьма вероятно, что в случае успеха генерал Брусилов мог рассчитывать на пост Верховного главнокомандующего. Брусилова часто упрекают в интриганстве, но ведь убрал же Алексеев Рузского с поста главкосева, воспользовавшись тем, что Н.В. Рузский выступал против наступления, хотя истинная причина крылась в давнем неприязненном соперничестве между Алексеевым и Рузским.

На совещании главнокомандующих фронтами, членов Временного правительства и Исполнительного комитета Петроградского Совета 4 мая в Петрограде Брусилов заявил, что в создавшихся условиях любой успех противника поведет к катастрофе. Исходя из ничем не обоснованного предположения о наступательных планах врага (Э. Людендорф писал, что германское правительство даже опасалось, что такое наступление может приостановить развал России и ее вооруженных сил), генерал Брусилов предложил наступать самим. Возможно, что к такому решению Брусилова подвиг настрой высших командиров. Еще после штабного совещания 18 марта на Юго-Западном фронте военному министру А.И. Гучкову (то есть в обход Ставки) была отправлена телеграмма за подписями главкоюза и всех четырех командармов о способности и желании войск фронта к предстоящему и уже намеченному наступлению. В этом документе, в частности, говорилось: «Сегодня на военном совете всех командиров фронта под моим председательством единогласно решено:

1). армии желают и могут наступать;

2). наступление вполне возможно, это наша обязанность перед союзниками, перед Россией и перед всем миром;

3). наступление избавит нас от неисчислимых последствий, которые могут быть вызваны неисполнением Россией ее обязательств, и попутно лишит противника свободы действий на других фронтах;

4). некоторый недостаток заставит лишь несколько сузить размер наступления;

5). нужно, главное, наладить продовольствие и регулярный подвоз, а это в средствах России и должно быть сделано;

6). настоятельно просим, чтобы никаких шагов перед союзниками в смысле отказа от выполнения наших обязательств не делалось;

7). армия имеет свое мнение, мнение Петрограда о ее состоянии и духе не может решать вопрос; мнение армии обязательно для России; настоящая ее сила здесь, на театре войны, а не в тылах»{362}.

В течение всей весны 1917 г. Временное правительство проводило чистку командного состава. Все те генералы, в чьей лояльности можно было сомневаться, увольнялись в отставку. Наиболее монархически настроенные военачальники уходили сами. В марте — апреле из вооруженных сил было уволено до 150 старших военачальников. Что касается главкоюза, то он, невзирая ни на что, продолжал отстаивать четкую линию невмешательства политики и политиканов в дела армии. Телеграмма Брусилова военному министру от 26 апреля 1917 г., связанная с предстоящим назначением комиссаров Временного правительства в штабы фронтов: «Уверен, что в военное время главнокомандующий и командующий на театре военных действий должен пользоваться полным доверием правительства и народа и обладать полной властью… подобная мера будет во всех отношениях неизбежно влиять на боевые действия войск». Брусилов просил уволить его в случае принятия этой меры: «Так как по долгу совести и любви к отечеству не считаю себя вправе нести ответственность при подобных условиях. Никакой ответственности и проверки не боюсь, но считаю такую меру в принципе недопустимой и явно вредной по существу на боевом фронте»{363}.

Характерно, что к лету из всех главнокомандующих фронтами императорской армии на своем посту остался только главкоюз ген. А.А. Брусилов, который 21 мая был назначен Верховным главнокомандующим (на посту главкоюза Брусилова сменил командарм-11 А.Е. Гутор). Последним был уволен главнокомандующий Кавказским фронтом ген. Н.Н. Юденич (31 мая). Все те главкомы, что поддержали отречение царя, были безжалостно вычищены использовавшим генералитет в качестве пешек Временным правительством. В Каменец-Подольске 25 мая состоялось чествование по поводу назначения Брусилова. Военные газеты отмечали, что «в чествовании приняли участие все чины штаба, солдаты, офицеры и население. Овациям не было конца. Генерала носили на руках»{364}. Сам Брусилов оценил себя на новом посту следующим образом: «Я вождь революционной армии, назначенный на мой ответственный пост революционным народом»{365}.

Таким образом, к наступлению на Восточном фронте действующую армию пришлось готовить самому рьяному поборнику наступления — А.А. Брусилову. Представляется, что пик военной карьеры — Верховный главнокомандующий 21 мая — 19 июля 1917 г. не стал для генерала Брусилова лучшим моментом в его жизни. В это время пост военного министра уже занял адвокат А.Ф. Керенский, который, в отличие от А.И. Гучкова, участвовавшего в нескольких войнах на общественных должностях и до войны интенсивно интересовавшегося вопросами военного строительства, ранее никакого отношения к вооруженным силам вообще не имел. Само собой разумеется, что не доверявшая генералитету революционная власть стремилась полностью поставить фронт под свой контроль. И если раньше Ставка являлась главным органом управления фронтом и тылом, то теперь Верховный главнокомандующий подчинялся военному министру. Данная тенденция четко обозначилась еще при Алексееве на посту главковерха. При Брусилове тенденция стала реальным фактом. О Брусилове как Верховном главнокомандующем в 1917 г. А.И. Деникин злобно пишет: «Назначение генерала Брусилова знаменовало собою окончательное обезличение Ставки и перемену ее направления: безудержный и ничем не объяснимый оппортунизм Брусилова. Его погоня за революционной репутацией лишали командный состав армии даже той, хотя бы только чисто моральной опоры, которую он видел в прежней Ставке»{366}. Такое положение Верховного главнокомандующего являлось объективной неизбежностью. Брусилов мог, конечно, при желании, предварить судьбу Корнилова конца августа, но шансов у интриговавшего друг против друга генералитета не было. Мало того, что в среде генералов не было единства, так еще и солдатская масса не пошла бы за командованием.

К середине мая разложение армии достигло столь угрожающего крена, что А.А. Брусилов, который еще месяц назад заверял Временное правительство в желании войск Юго-Западного фронта наступать, теперь сомневался в успехе готовившегося удара. Настаивая на присылке на фронты членов Временного правительства для, так выразиться, «информационной поддержки», генерал Брусилов обвинил солдат в отсутствии чувства чести, патриотизма и позорных настроениях. Поэтому в глазах высшего генералитета предстоящее наступление должно было ограничиваться только самыми ближайшими целями.

1 ... 94 95 96 97 98 99 100 101 102 ... 133
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?