говорил правду, и его честность мы легко найдем у представителей знака Стрельца. Астероид Zeus, как и Юпитер, символизирует организаторский талант, авторитет и уверенную позицию в социальной сфере, а также божественное наитие — руководство свыше.

Атрибутом Зевса/Юпитера был орёл, и это один из характерных мировых символов громовержца. Образ птицы олицетворяет Небо по ассоциации с высотой, и наше слово "орёл" возводится к ностратическому слову horae — "возвышаться", которое также звучит в имени ещё одного царя богов — египетского Гора (более правильное египетское произношение — Хор или Хара), который изображался с головой сокола. Созвездие Орла расположено над Водолеем, который словно следует за движением птицы, — и это также подтверждает изначальную связь орла, как и громовержца, с образом ясного Неба.

В более поздние времена высоко парящий и воинственный орёл становится символом царя богов. Подобно громовержцу, который сражается с темными силами, на сохранившихся изображениях и в мифах орёл борется со змеей: иногда вытаскивая её из воды или от земли поднимая к небу. Со змеями нагами сражается индийский мифический орёл Гаруда — ездовая птица Вишну, младшего брата бога грома Индры, постепенно вытесняющего громовержца из мифологии и наследующего его атрибуты. В честь Гаруды назван астероид, который может отражать символику орла: высокий полет мысли или быстроту передачи воли небес. В шумерском мифе о герое Лугальбанде орел Анзуд, живущий на вершине мирового древа и олицетворяющий грозовое облако, наделяет его способностями скорохода.

"Способность летать и метать громы и молнии, подниматься так высоко, чтобы превосходить и разрушить более низкие силы, является, без сомнения, основной характеристикой всей символики орла. Как птица Юпитера, он является териоморфной бурей, "буревестником" далекой древности — образ, происходящий из Месопотамии, а оттуда распространившийся по Малой Азии," — читаем мы в словаре символов[70]. Связь между орлом и ударом молнии подтверждают македонские монеты и римские эмблемы. — Людям, профессионально изучающим астрологию, полезно знать, что орел — настолько явный символ небесного царя богов и планеты Юпитер, что обозначать им знак Скорпиона с его подземной символикой, как это делают некоторые новые течения, в свете этого по меньшей мере странно: в крайнем случае можно обозначить орлом экзальтацию в Скорпионе Урана.

Иногда громовержец и орёл сливаются в единый образ громовой птицы. Таков североамериканский великий Мани ту, сотворивший мир; бразильская сверкающая и машущая крыльями Птица-Гром; птица Вок из центральной Америки: её послал на Землю бог грома, молний и бурь Гуракан, чье имя вошло в европейские языки как "ураган", — или громовая птица Вокеон, грозовая туча, ведущая постоянное сражение с духами воды и подземного мира. Эти образы подтверждают роль громовержца как того, кто сражается со стихией, создавая упорядоченный мир. По одному из индейских верований старая птица Гром, начинающая грозу, добра и мудра — в чем отразились представления о её роли созидающего демиурга и необходимости дождя. Правда, молодые птицы, подхватывающие громовые раскаты и воплощающие беспорядочные зигзаги молний, не слушают её добрых советов, отчего и происходят на Земле бури и стихийные бедствия.

На образ орла переходит и роль громовержца как посредника, соединяющего Небо и Землю. Так, в Ведах орёл был носителем божественного напитка сомы, в древней Сирии он сопровождал души в вечность. В христианстве он также символизировал посланника небес. Полёт орла отождествляли с молитвой, возносящейся к Богу, и прощением, посылаемым смертному небесами. Популярный в Юго-Восточной Европе образ двуглавого орла символизирует союз церковной и светской власти, воплощаемой архетипом Юпитера. А ностратическому названию высот — horae, кроме слова "орёл", (по одной версии) родственно индийское наименование божественного Колеса Закона времен — "puma" (его можно уподобить образу Колеса Фортуны, связываемого с образом планеты Юпитер в картах Таро).

Имя Гора, который стал преемником египетского трона богов, как и символ овала над его головой, указывают на его возможную древнюю роль небесного бога. Глазами Гора назывались Солнце и Луна, что может напомнить нам Варуну и других демиургов. Но соколиное обличье Гора говорит о том, что потом он стал богом охоты, что и сделало его царем богов. Эта его роль отразилась в его отчётливо выраженной государственной функции покровителя царей. "Горами" называли первых фараонов (Хор Боец, Хор Змея, Хор Простиратель, Хор, Высокий Рукою), чьи имена дошли до нас в конце IV — начале III-го тысячелетия до н. э.[71] Вместе с ними Гор считался объединителем Верхнего и Нижнего Египта и носил эпитет "бог обоих горизонтов".

В египетских мифах Гор борется с чудовищами и богом чужих стран Сетом, олицетворяющим зло и грозную стихию, убийцей своего отца Осириса. В древнее время Сет (Сута/Сетх), возможно, был богом сатурнианского типа, богом-предком, имя которого значило "создатель". Это подтверждают слова "Книги Мёртвых": "Кости моей шеи и моей спины были сотканы богом Сетом" Противостояние царя-Гора и создателя-Сета проецируется на борьбу Зевса с Кроносом, или изгнание Юпитером Сатурна. В своей роли первопредка и созидательной функции Сет, как и Гор, мог покровительствовать царской власти: сочетание иероглифов их имен означало "царь", и некоторые фараоны именовали себя не Горами, а Сетами (в чем отражалась оппозиция Нижнего и Верхнего Египта. А фараон, предпринявший усилия по объединению страны, даже стал называться и Гором и Сетом одновременно, получив имя "примиривший в себе Гора и Сета").

Имя Сета в юпитерианской роли царя вновь стало популярно, когда ближе к середине II-го тысячелетия Египет завоевали пришельцы с Востока. Своего главного бога они отождествили с Сетом, и их цари стали именоваться Сетами. Когда же престол вернулся египтянам, они оказались вправе утверждать, что Сета победил Гор. Почему же создатель-Сет тоже оказался царем, и иноземцы увидели верховного бога именно в нем? Ответ прост: Сет был богом дождя, и значит, египтяне, как и многие другие народы, некогда называли царем громовержца! Образ Сета как бога чужих стран напоминает нам экспансию Юпитера, покровительствовавшего стремлению к иным землям. Но стихийный небесный дождь, по-видимому, был не в почёте у земледельцев-египтян, сориентированных на планомерные разливы Нила, и оттого позитивная роль досталась богу не небесных, а нижних вод.

Египетская мифология в этом смысле — интересное исключение, которое подтверждает общее правило. Как громовержец, Сет вступает в борьбу с богом подземного мира Осирисом, которого он разрубает на части: как индийский громовик Индра — змея Вритру, освобождая этим актом подземные воды плодородия. В Египте, как и везде, столкновение архетипов Юпитера и Плутона отражает главную мифологическую мистерию борьбы добра со злом, где победа остается за богом дождя. Но поскольку бог подземных вод оказался воплощением добра, то громовержец в оппозицию ему