– Мне нравится, – кивнул он.

– Тогда смотри. Мне не жалко…

Она не стыдилась своей наготы. Но при этом и бесстыжей ее не назовешь. Просто она нудистка по духу, поэтому не стесняется своего тела. А чего стесняться, если это тело само совершенство?..

– Смотреть можно, – добавила она. – А вот руками трогать нельзя…

– Нельзя? А кому можно?

Он совсем близко подошел к ней. Чтобы дотронуться до нее, достаточно было просто пошевелить рукой.

– Не всем, – шаловливо улыбнулась она.

Ее не смущала эта близость. Поэтому она и не собиралась отстраняться от него. Хотя вроде бы и сама не тянулась к нему.

– Далеко не всем…

– А мне можно?

– Тебе?! А как ты сам думаешь, можно?

– Мне кажется, да…

– Мне тоже почему-то так кажется…

Взгляд ее затуманился, дыхание участилось, губы зашевелились в невольном ожидании поцелуя.

– Тогда в чем же дело? – спросил он.

Он взял ее руками за талию, прижал к себе. Это ей понравилось. Она даже выгнула спину, чтобы крепче прижаться к нему низом живота. Она хотела почувствовать силу его желания. Судя по ее блудливой улыбке, ей это удалось.

– Хорошо… – прошептала она. – Как мне с тобой хорошо!

– И мне с тобой хорошо. Доставим друг другу удовольствие?

– Да… Да…

Она сама его раздела, сама залезла под душ, сама приняла его… Было видно, что это дело она знает и любит…

Только почему она так бесится, когда ее насилуют?.. Есть женщины, которым такое даже в кайф. Но Тома явно не из той породы…

После душа, уставшие и разморенные, они прямиком отправились на кухню. Тома все еще была под впечатлением. Под очень приятным впечатлением. Она не помнила о вчерашнем дне. Вернее, легко отгоняла от себя тоску. Ей было хорошо и весело.

Вильям достал из холодильника колбасу, взялся за нож.

– Я сама…

Она отобрала у него и то, и другое. Сделала бутерброды. Он тем временем сварил кофе.

– Мне хорошо с тобой, – сказала она, когда все было готово для утреннего пиршества. – Мне чертовски хорошо с тобой… Я и сама чувствую себя чертовкой… Мне кажется, ты хочешь забрать мою душу…

– А разве это не так? – будто в шутку спросил он.

– Почти так… Забери мою душу. Но вместе со мной… Бери меня, я вся твоя…

– Я рад этому.

– Погоди радоваться. Я твоя на всю жизнь. И берегись, если ты вздумаешь меня бросить!

Вот те раз!.. Вильям балдел от этой киски. Ни с кем ему не было так по кайфу. Даже красотка Женя не в счет. Но ничто не вечно. Скоро Тома ему надоест. Тогда придется от нее избавляться. Он найдет применение ее способностям. Из нее выйдет отличная замена той же Жене…

Будто в подтверждение его мыслям, она неожиданно зашла к нему сзади и ловко приставила нож к его горлу.

– Ты меня понял? Если бросишь, убью!

Да, в проститутки она не годится. Не ее профиль. Так что быть ей лихой разбойницей. У Вильяма были еще две бригады, подобные той, которой верховодил Глюк. В одной из них он и присмотрит местечко для нее…

– Одного ты уже убила, – холодно улыбнулся он.

И без излишней резкости забрал у нее нож.

– Убила, – кивнула Тома.

Голову она больше не поднимала. В глазах ни проблеска радости. Одна сплошная тоска. Зря он напомнил ей о вчерашнем дне…

И себе лишний раз напомнил, что его собственные дела обстоят не самым лучшим образом. Где сейчас Шрам? Почему он не звонит, не докладывает, что с бригадой Бурика покончено? И о том, что Птаху кончили, он должен доложить. В воду должны уйти все концы…

Только что бутерброды казались такими аппетитными. А сейчас они не лезли в рот. Не то настроение. А звонка все нет и нет…

– Я, может, не хотела его убивать, – глядя куда-то мимо него, бесцветно, ровным голосом проговорила Тома.

– Как это не хотела? – жестко усмехнулся он. – Ты хотела наказать этого козла. Вот ты его и наказала…

– Зачем ты дал мне пистолет? – тускло спросила она.

– Ты была в таком состоянии, когда хватаются за «ствол»… Я тебя, можно сказал, выручил…

– Не надо было меня выручать… Ладно, что было, то было. Не хочу об этом думать…

– Как насчет того, чтобы повторить вчерашний урок?

– Ты хочешь, чтобы я еще кого-то убила?

– Нет, я насчет кокаина.

– А у тебя есть?

– У меня есть все.

– Состояние у меня такое… Тоска дикая… Я не против. Но мне снова будет плохо…

– Плохо бывает по первому разу. Дальше как по маслу…

– Я не хочу, чтобы как по маслу. Я не хочу становиться наркоманкой…

– Но тоску надо замазать, так?

– Так… Еще один раз. Всего лишь раз… Так ты говоришь, у тебя есть кокаин?..

– Для тебя сколько угодно.

После кофе и бутербродов в качестве десерта на блюдечке с голубой каемочкой был подан кайф. Тома всосала его в себя. Скоро щечки ее порозовели, глазки заблестели, сексуальная энергия забила ключом. Вильям и сам не отказал себе в этом удовольствии. Тоже хотелось поднять тонус. И это ему удалось.

Он взял Тому за руку и потащил в спальню. Она на ходу сняла с себя халат и сама прыгнула к нему в постель. Подала себя с пылу и жару. Это был не просто секс, это была самая настоящая обжираловка под наркотическим соусом…

Кайф – это хорошо. И очень плохо, когда его ломают. Сначала позвонил один кайфоломщик.

– Вильям, Шрама повязали! – Вильям узнал голос Дуплета, первого шрамовского помощника.

От такого сообщения внутри все опустилось.

Повязали Шрама. Это катастрофа.

– Кто его повязал?

– Менты, понятное дело… А если точней, Круча… Шрам джип Бурика в куски разнес. А тут менты. Я сам все видел. И Кручу узнал. Он это был. Он Шрама в дом поволок. Я сам до ветру пошел. Если б не это, меня б повязали…

– Когда это было?

– Да пару часов назад.

– Почему сразу не позвонил?

– Да я это, когти рвал. А там речка-вонючка какая-то. Я когда через нее переходил, мобилу потерял… Я уже у себя на хате. Отсюда звоню…

– Значит, говоришь, повязали Шрама.

– Ага.

– И всех, кто с ним был, тоже?

– Всех, только я остался.

– Тогда давай так. Ты сейчас к Калачу дуй. Ты знаешь такого. Он тебе объяснит, что делать.

– Гонишь ты, Вильям! – неожиданно зашипел на него Дуплет. – Знаю я тебя. Ты такой же, как Шрам. Он Пырея с пацанами замочил. И нас бы тоже, чтобы следы замести. Он-то не смог этого сделать. Зато ты сможешь. Сейчас Калачу отмашку дашь, и он меня завалит…