Вот она подалась к нему, поманила своим телом, дерзко посмотрела на Ника и тут же начала отдаляться. Он схватил ее за талию, привлек к себе. Она откинулась на его руку, прогнула спину. Груди Тори взлетели вверх, волосы рассыпались веером за спиной. Она подняла одну ногу, чтобы сохранить равновесие, коснулась ею бедра Ника. Он просунул руку под ее прикрытое подолом платья колено, посмотрел на девушку и поддержал ее за талию.

Она дышала прерывисто, учащенно, ее влажные губы соблазнительно блестели. Ник медленно склонил голову, едва задел своим ртом шею девушки и отпустил ее, позволил отдалиться на расстояние вытянутой руки, потом снова потянул к себе. Окружающие смущенно наблюдали за ними, перешептываясь друг с другом. Ник заметил, что Джил Гарсиа, насмешливо улыбаясь, вывел на площадку для танцев Сьюзан Гибсон.

Когда Тори, вращаясь, в очередной раз отстранилась от Ника, он привлек ее к себе и увел мимо изумленных музыкантов и гостей через французские двери на широкую веранду.

Тори задыхалась, свет фонарей падал через дверной проем на округлившиеся глаза девушки. Ник подхватил выпавший из ее волос цветок и протянул его Тори.

Это была алая бархатная роза — плотный бутон на тонком стебельке. Девушка медленно взяла цветок, дотронувшись до руки Ника. Он провел ладонью по влажной щеке Тори. Она не отстранилась, и его палец заскользил по ее дрожащим губам.

— Я скучал по тебе, Тори.

— Правда? — неуверенно произнесла она. — Я не получала твоих писем.

— Я их не посылал.

Он опустил руку, посмотрел на девушку пристально, внимательно — точно так, как она смотрела на него. Поддавшись странному импульсу, Ник внезапно переменил тему:

— Я не присвоил эти деньги, Тори. Они предназначались не мне. Хочу, чтобы ты знала это.

Она поморгала, закусила губу, поглядела на розу и коснулась ею маленькой впадинки на подбородке. Когда Тори проявляла упрямство, эта ямочка становилась более глубокой.

— Тогда кто?

— Этого я не могу тебе сказать. Не имею права. Но я никогда не стремился причинить тебе вред. Не хотел, чтобы все так сложилось.

— Да, ты говорил мне это. — Она сделала глубокий вдох, провела розой по своим губам и снова в упор посмотрела на Ника. — Я купила билет на пароход. Он отплывает завтра.

— Джил сообщил мне об этом.

— Значит, ты пришел попрощаться?

Легкое обвинение заставило его сердце сжаться, хотя в глазах Тори не было упрека. Испытав душевную боль, Ник тяжело вздохнул:

— Нет. Я пришел забрать тебя.

Он вдруг осознал, что это было правдой, что в ту минуту, когда он увидел Тори, стоявшую возле брата в серебристом одеянии, он решил больше не отпускать ее от себя. Он был готов похитить девушку на глазах у Диего, закинуть на своего коня, увезти в горы и держать там, пока она не согласится остаться с ним.

— Что ты сказал?

— Черт возьми, неужели не ясно? Я хочу, чтобы ты осталась со мной.

Ник обнял ее, крепко прижал к себе, запустил пальцы в роскошные волосы, разбросал их по ее плечам. Когда он начал целовать девушку, она попыталась оказать сопротивление, потом стала отвечать на его поцелуи, обвила руками его шею. Тори тихо застонала, и он ощутил вкус ее слез. Подняв голову, Ник посмотрел на девушку. Провел пальцем по ее щеке, оставил след на тонком слое пудры.

— Ты плачешь, Венера?

— Это не слезы.

Он улыбнулся:

— Ну конечно. Это, должно быть, дождь.

— Ник.

Она сжала его руку, поднесла к своей щеке, посмотрела на Ника.

— Почему ты хочешь, чтобы я уехала с тобой?

— Ты знаешь почему.

— Нет, не знаю. Должна быть серьезная причина — ты можешь назвать ее?

— Наверно, ты хочешь услышать эти слова?

— Да. — Ее губы дрогнули. — Я должна их услышать. Произнеси их, Ник.

— Хорошо, черт возьми, — я люблю тебя. Кажется, я люблю тебя с того дня, когда ты едва не утонула в Салинес-Ривер. Ты стояла тогда мокрая, дрожащая, в прозрачной блузке. Господи! Мы можем пойти куда-нибудь?

— У меня есть комната в гостинице «Виктор»…

Игнорируя протесты возмущенного Диего и взгляды гостей, они вышли из зала. Волосы Тори падали ей на плечи, щеки девушки сохранили следы слез. Покинув Астор-хаус, они отправились в гостиницу. Оказавшись в комнате, Ник подхватил Тори, отнес к кровати, принялся нетерпеливо развязывать ленточки и расстегивать крючки. Наконец она остановила его, сказав, что сделает это сама.

— Я ждал шесть месяцев, и мое терпение истощилось, — раздраженно проворчал Ник, заставив Тори засмеяться. — Позволь мне сделать это. Я куплю тебе новое платье…

Платье исчезло, обнаженный Ник упал на Тори. Через открытое окно в комнату врывались соленый ветер и шум прибоя. Тори держала Ника в своих объятиях, а он целовал ее лицо, шею, грудь; потом она прижалась к Нику еще крепче и сказала, что любит его, что всегда любила его и никогда не захочет с ним расстаться.

Когда он проник в Тори и утолил ее жажду, она поняла, что будет всегда желать его, что не сможет быть счастлива с другим мужчиной. Все страхи и тревоги, месяцы неопределенности и пустоты начали отступать. Ник обнимал Тори, двигался внутри ее, шептал, что любит, что она божественно красива, что он скучал по ней…

Как жаль, что все это закончилось, с грустью подумала Тори и вздохнула. Син уехал так скоро, этим утром его пароход покинул гавань Сан-Франциско. Она вспоминала, как он, улыбаясь ей, поднимался по трапу.

В ее ушах продолжали звучать его последние слова: «Гораздо лучший выбор, Тори. Тебе требуется вызов…»

Она поняла, что он имел в виду. Наверное, он был прав. Питер Гидеон свел бы ее с ума своей борьбой за улучшение общества. Да, она интересовалась женскими правами, была сторонницей трезвости, но обнаружила, что нечто другое кажется ей более важным.

— Корабль твоего кузена уже отплыл, querida!

Тори подняла голову и улыбнулась сквозь слезы.

— Да. Син отправился в Бостон. Я не могу поверить, что это время пролетело так быстро. Он провел здесь три месяца, показавшихся мне несколькими днями.

— Ты жалеешь, что не поплыла с ним в Бостон?

Он обнял девушку, поднял согнутым пальцем ее подбородок. Солнечный свет ослепил Тори, и она заморгала. Они находились в гостиной небольшого дома, построенного Ником на его земле в Сьерре среди старых сосен и кедров, ветви которых рождали при ветре чудесные мелодии.

Улыбнувшись, она покачала головой:

— Нет. Я не хочу расставаться с тобой.