Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Эй, перевозчик! Подай сюда лодку!
Наконец показалась лодка, и перевозчик сказал:
– Кому надо на другой берег, садитесь, перевезу!
Когда лодка подплыла ближе, паломники увидели, что в ней сидит женщина.
– А где же хозяин? – спросил Сунь Укун.
Женщина ничего не ответила, лишь усмехнулась и перекинула на берег сходни. Первым влез в лодку Шасэн с пожитками, за ним поднялся Танский монах, поддерживаемый Сунь Укуном, и, наконец, Чжу Бацзе, который вел за собой белого коня. Женщина оттолкнула лодку шестом, взялась за весла, и очень скоро они оказались на другом берегу. Там они расплатились с женщиной, и она, привязав лодку, направилась к селению.
Река была до того чистой и прозрачной, что Танский монах вдруг почувствовал жажду и попросил Чжу Бацзе зачерпнуть воды.
– И я хочу пить, – сказал Чжу Бацзе.
Сунь Укун зачерпнул воды, подал чашку Сюаньцзану, тот выпил половину, а остальное допил Чжу Бацзе.
После этого паломники вышли на дорогу и двинулись дальше. Вдруг Танский монах завопил:
– Ох! Живот болит!
Следом за ним разохался Чжу Бацзе:
– И у меня болит!
– Это от холодной воды, – сказал Шасэн.
Чем дальше, тем сильнее маялись животами Танский монах и Чжу Бацзе, животы их прямо на глазах раздувались, а внутри словно что-то перекатывалось. Танскому монаху стало совсем худо.
Вдруг неподалеку от дороги они заметили небольшое селение и дерево с привязанными к нему двумя пучками соломы – знак того, что в селении есть кабачок.
Они быстро добрались до кабачка и в дверях увидели старуху, которая сучила пеньку.
Сунь Укун подошел, поздоровался с ней, рассказал, какая у них случилась беда, и попросил приготовить целебный отвар для учителя.
– Отвар не поможет, – ответила женщина, позвала монахов в дом и принялась рассказывать: – Страна наша зовется Силян, это женское царство, в нем совсем нет мужчин. Река, из которой вы пили воду, называется Мать-и-дитя. Когда девушке исполняется двадцать лет, она идет к реке, пьет воду и через несколько дней рожает. Ваш наставник попил воды из реки Мать-и-дитя, стало быть, ему придется рожать. Судите сами, какой тут отвар поможет?
Танский монах с перепугу даже в лице изменился.
– Братья мои! – вскричал он. – Что же нам делать теперь?
– О Небо! – со стоном проговорил Чжу Бацзе. – Как же у нас выйдет плод? Мы ведь мужчины!
Сунь Укун со смехом сказал:
– Образуется где-нибудь дырка между ребрами, через нее младенец и выйдет.
Чжу Бацзе все время вертелся от боли, тогда Шасэн ему сказал:
– Не вертись, братец, а то наживешь себе послеродовую горячку.
– Нет ли здесь поблизости врачевательницы, – обратился Танский монах к хозяйке. – Может, у нее найдется снадобье, изгоняющее плод? Я хорошо заплачу.
– Никакое снадобье не поможет, – отвечала женщина. – Но вот что я вам скажу. В трех тысячах ли к югу отсюда есть гора, которая называется Освобождение от мужского начала, а в горе – пещера Гибель Младенцев. В пещере бьет родник, избавляющий от зачатия. Достаточно сделать глоток, чтобы выгнать плод. Но этот родник вот уже несколько лет стережет какой-то праведник, который прозывается Святой исполнитель желаний. Ему надо дать денег и угостить его бараниной, вином и разными фруктами. Лишь тогда он разрешит взять из родника чашечку воды. Но вам, странствующим монахам, это не по карману. Так что придется вам в положенный срок родить.
Выслушав старуху, Сунь Укун очень обрадовался и сказал, обращаясь к Танскому монаху:
– Учитель! Теперь вам не о чем беспокоиться. Я живо доставлю вам воды из этого родника.
Старуха протянула Сунь Укуну большую глиняную патру и сказала:
– Возьми ее с собой, наберешь побольше воды, может, и нам когда-нибудь сгодится.
Сунь Укун взял патру, вышел из кабачка, подпрыгнул, сел на облако и умчался.
Вскоре он действительно увидел гору, а на северном ее склоне – небольшую усадьбу.
Сунь Укун подошел к воротам и тут увидел старца, который сидел на циновке, поджав под себя ноги. Великий Мудрец поставил патру на землю, приветствовал старца и сказал ему, зачем пришел.
– Я старший ученик и последователь праведника, которого ты ищешь, – выслушав Сунь Укуна, промолвил старик. – А ты кто?
– А я старший ученик и последователь Танского монаха, Сунь Укун, – сказал Великий Мудрец.
– Ну а где твои дары, вино и яства? – спросил старец.
– Я бедный монах, – отвечал Сунь Укун, – откуда же мне взять дары, вино и яства?
– Я вижу, ты совсем глуп! – со смехом промолвил старец. – Мой учитель и глотка воды не даст даром.
– А ты скажи ему, кто я, – отвечал Сунь Укун, – и он непременно разрешит мне взять воды из родника.
Пришлось старцу отправиться к праведнику с докладом.
А тот как раз играл в это время на цине.
– Наставник! – обратился к праведнику старец. – У ворот стоит какой-то монах, говорит, что он последователь и ученик Танского монаха и что зовут его Сунь Укун. Он просит у тебя воды из родника для своего учителя.
Стоило старцу произнести имя Сунь Укуна, как праведник вскипел от гнева, вскочил со своего места, положил цинь, облачился в рясу, взял волшебный крюк исполнения желаний и вышел из ворот.
Вот как он выглядел:
Высокая, в звездах, шапка
горит нестерпимым блеском,
Расшитая золотом ряса
пурпурным сияет светом.
Туфли узорного шелка
для ходьбы в небесных высотах,
Драгоценная опояска,
подвески с яшмовым звоном.
Волшебный «жуи» – посох счастья —
украшен крюком золоченым,
Сверкают феникса очи,
торчком суровые брови.
Обликом гордо-свирепым
схож с полководцем Вэнем,
Разве что по одежде
их различить сумеешь.
Сунь Укун сложил ладони, поклонился отшельнику и смиренно произнес:
– Я бедный монах, и зовут меня Сунь Укун.
– Ты и вправду Сунь Укун? – спросил праведник. – Или только прикрываешься его именем?
– Учитель, – отвечал Сунь Укун, – недаром говорят: «Достойный муж никогда не меняет ни имени, ни фамилии». Я и есть Сунь Укун, зачем же мне выдавать себя за Сунь Укуна?
– А меня ты знаешь? – спросил праведник.
– Нет, не знаю, – отвечал Сунь Укун.
– Так с какой стати ты явился ко мне? – спросил праведник.
– Дело в том, – отвечал Сунь Укун, – что мой учитель Танский монах выпил воды из реки Мать-и-дитя и зачал. Вот я и пришел попросить у тебя чашку родниковой воды, чтобы выгнать плод из чрева моего учителя.