Сунь Укун пошел следом за ней, и вскоре они очутились у ворот храма Раскатов грома. Здесь путь им преградили восемь рослых хранителей Будды с алмазными жезлами в руках.

Монахиня оставила Сунь Укуна у ворот, а сама пошла доложить о нем Будде.

Будда велел впустить Сунь Укуна, внимательно выслушал его, окинул своим всевидящим оком все дали и промолвил:

– Я знаю, что это за оборотень, но тебе не скажу, потому что ты очень болтлив, как и все обезьяны. Уж лучше я дам тебе средство, с помощью которого ты изловишь этого оборотня.

И Будда велел стоявшим подле него восемнадцати досточтимым архатам взять из сокровищницы восемнадцать волшебных крупинок.

– Пойдешь к пещере, вызовешь оборотня на бой и прикажешь архатам бросить в него эти крупинки. Тогда оборотень не сможет оторвать ног от земли, и ты без труда с ним расправишься.

Сунь Укун очень обрадовался и, не теряя времени, вместе с архатами поспешил в обратный путь, к горе Золотой Шишак.

Там их встретили Вайсравана и остальные небесные наставники, но Сунь Укун не стал терять времени на разговоры и отправился прямо к пещере.

– Эй ты, толстобрюхий! – крикнул Сунь Укун. – Живей вылезай из своей берлоги. Я хочу помериться с тобой силой. Посмотрим, кто из нас на этот раз возьмет верх!

Оборотень взял свой волшебный обруч, вооружился копьем и вышел из пещеры.

– Опять ты шумишь! – заорал он. – Мало, видно, я тебя бил.

– Освободи моего наставника и двух моих братьев, – продолжал кричать Сунь Укун, – тогда я тебя пощажу!

– Твоего наставника и двух твоих братьев я скоро зарежу, так что убирайся отсюда подобру-поздорову.

При слове «зарежу» Сунь Укун стал размахивать кулаками, норовя вцепиться Единорогу в морду. Он прыгал вокруг оборотня, дразня его, и увлекал за собой. Когда пещера осталась далеко позади, Сунь Укун позвал архатов, и те бросили в оборотня волшебные крупинки. Вот что это были за крупинки:

Словно густой непроглядный туман

всю округу окутал,

Кажется, сеяная мука

сыплется с неба на землю.

Сделалось все белым-бело в ту же минуту.

Дороги не сыщешь, ни зги не видать

сквозь густую порошу.

Это верные слуги Закона

тьму и мрак сотворили,

Истинный Путь оберечь стремятся

от оборотня-злодея.

Но дьявол тотчас явил свою мощь —

в руке его обруч волшебный:

И скоро-скоро исчезнет тьма,

рассеется рой крупинок.

Оборотень тотчас же прирос к месту и, сколько ни старался, не мог оторвать ног от земли. Тогда он достал свой волшебный обруч, подкинул его вверх, произнес заклинание, и все восемнадцать крупинок оказались в обруче. И на этот раз оборотень возвратился в пещеру с победой.

– Как же все-таки изловить чудище? – спросил небесный князь Вайсравана.

И архаты так отвечали ему:

– Будда сказал: «Если оборотень своим обручем захватит волшебные крупинки, пусть тогда Сунь Укун отправится во дворец Тушита к Лаоцзюню. Там он непременно узнает, что это за чудище и как его изловить».

Выслушав архатов, Сунь Укун не стал мешкать, подпрыгнул вверх, оседлал облако и помчался прямо к Южным вратам Неба.

Там он миновал дворец Чудодейственного Неба, чертог созвездий Ковша и Вола и через тридцать три небесные сферы прошел прямо ко дворцу Лаоцзюня. Он приветствовал святого старца низким поклоном, рассказал, какое препятствие им встретилось на пути, и спросил, не знает ли Лаоцзюнь, что за тварь обитает на горе Золотой Шишак.

– Откуда мне знать? – сказал Лаоцзюнь с обидой. – В моей обители живут только праведники.

Тут Сунь Укун смело вошел во внутренние покои, прошел через все залы и галереи и очутился на заднем дворе. Там он сразу же заметил, что ворота хлева распахнуты настежь, стойло для вола пустует, а отрок, стороживший хлев, сладко спит.

– Вол убежал, почтенный старец! – обратился Великий Мудрец к Лаоцзюню. – Видишь, стойло пустует?

Лаоцзюнь разбудил отрока и принялся его ругать. Потом велел проверить, на месте ли все талисманы. Оказалось, что нет алмазного жезла.

– Вот скотина! – вскричал Лаоцзюнь. – Украл мой жезл! А ведь этот жезл помог мне пройти через заставу Ханьгу, с малых лет трудился я над его изготовлением. Его не берет никакое оружие, ни огонь, ни вода. Хорошо, что он не украл мой банановый веер. Тогда и я не смог бы справиться с этой скотиной.

Очень довольный, Сунь Укун последовал за Лаоцзюнем. А тот взял свой волшебный веер и, встав на благовещее облако, вместе с Великим Мудрецом отправился на гору Золотой Шишак.

Там Сунь Укун опять пошел к пещере, вызвал оборотня на бой, дал ему оплеуху и бросился бежать. Оборотень пустился за ним вдогонку, но вдруг услышал знакомый голос:

– Вол! Почему ты не в стойле? Долго мне тебя ждать?

Оборотень поднял голову и увидел на вершине горы своего повелителя Лаоцзюня.

Лаоцзюнь тем временем прочел заклинание и взмахнул своим веером. Тут оборотень выронил волшебный обруч и застыл на месте. Тогда Лаоцзюнь спустился с горы, опять взмахнул веером, и на месте чудища все увидели черного вола.

Затем Лаоцзюнь взял обруч, дунул на него, и обруч превратился в кольцо, которое Лаоцзюнь продел в ноздри волу.

С той поры, говорят, волам и стали продевать в ноздри кольца.

Лаоцзюнь распрощался с небесными духами, оседлал черного вола и вместе с ним на облаке вернулся в свою обитель. Там он привязал вола в стойле и вознесся в свои чертоги, где не ведают ни печали, ни зла.

После этого Сунь Укун вместе с небесными наставниками вошел в пещеру, они перебили всех оставшихся там оборотней – их было больше сотни, – взяли похищенное оборотнем оружие и возвратились на Небо. Наконец-то Сунь Укун освободил учителя и своих братьев. Они собрали поклажу, привели в порядок коня и покинули пещеру, продолжая свои путь на Запад.

Если хотите узнать, что случилось дальше, прочтите следующую главу.

повествующая о том, как Танский монах, выпив воды, зачал и как ему с помощью старухи удалось избавиться от дьявольского плода

Итак, паломники продолжали свой путь на Запад, охваченные единым стремлением достичь обители Будды и получить у него священные книги.

Шли они долго, спали и ели под открытым небом, и вот однажды, когда уже наступила весна, путь им преградила небольшая речушка.

Танский монах придержал коня, осмотрелся и на другом берегу, среди густой зелени ив, приметил несколько лачуг.

– Там наверняка живет перевозчик, – сказал Сунь Укун, а Чжу Бацзе несколько раз громко крикнул: