Она начала сухо и официально, словно отдавала рапорт:

— После вашего отъезда мы укрылись в пещере, время проходило почти в полном бездействии. Необходимо было получать разрешение от генерала Михаиловича на каждую диверсию, а тот почти всегда отклонял наши планы. Среди бойцов росло недовольство, и двое из них, Пеко и Тома, последовали за вами на северо-запад, чтобы присоединиться к партизанам Тито.

— А что потом? — Стефан достал из кармана пачку сигарет и предложил ей закурить.

Она отрицательно покачала головой и с грустью сказала:

— А потом мы получили подтверждение, что некоторые отряды четников сотрудничают с немцами. Майор Зларин говорил, что они делают это без санкции генерала Михаиловича и что мы будем по-прежнему ему верны, однако терпеть такое было довольно трудно. Владко сказал, что лучше сражаться в рядах коммунистов, чем прослыть пособником немцев, и после ожесточенного спора с майором Злариным он ушел, прихватив с собой Милоша.

Внезапно ощутив слабость, Ольга присела на ствол поваленного дерева.

— После этого мы уже перестали быть жизнеспособным отрядом. Майор Зларин сказал, что он уходит к генералу Михаиловичу, и предложил мне и Марко пойти с ним.

Впервые за время разговора в ее глазах отразилось неприкрытое страдание.

— Марко сказал, что генерал Михаилович утратил доверие бойцов Сопротивления. Он сказал также, что пошел в лес, чтобы сражаться с немцами, и если осталась единственная возможность делать это, только вступив в ряды партизан, он так и поступит.

— И вы ушли вместе с ним.

Она кивнула.

— Мы вступили в отряд, базировавшийся в двадцати милях к югу от Сараево. Два дня назад пришел приказ присоединиться к главным силам армии и быть готовыми к штурму Белграда.

Мы предложили, учитывая наш опыт подрывников, перебросить нас в отряд майора Стефановича, где пользы от нас будет больше.

— Я рад, что вы здесь, — сказал Стефан, пристально посмотрев на девушку. — Я часто о вас думал.

Руки Ольги были сложены на коленях. Она отвела от него свой взгляд и смотрела на них, слегка покраснев. У нее были длинные тонкие пальцы с красивыми миндалевидными ногтями. Стефан подумал о том, как в таких трудных условиях ей удается сохранить кожу рук чистой и гладкой. Он подумал также, что, кажется, готов совершить ужасную глупость. Он вспомнил, как отец ему рассказывал о том, что он почти мгновенно влюбился в его мать, едва ее зная. Мать тоже говорила, что вышла замуж весьма опрометчиво, но, учитывая обстоятельства, при которых они поженились, она должна была так поступить. Тем не менее их брак оказался довольно удачным и счастливым.

Следуя семейной традиции и доверившись своей интуиции, Стефан хрипло произнес:

— Я скучал без вас, Ольга. Мы были вместе так мало времени.

— Да, — сказала она, поднимая голову и глядя ему в глаза.

На этот раз ее лицо не было бесстрастным. — Я тоже скучала.

Когда вы ушли, я вспомнила, что даже не поблагодарила вас за перевязанное плечо, и, кроме того, вела себя не очень-то вежливо, потому что не знала, что вы наполовину серб.

Стефан усмехнулся:

— Разве это имеет значение?

Она пояснила с серьезным видом:

— За несколько недель до вашего появления Би-би-си несколько раз сообщала о диверсиях, которые якобы совершили партизаны Тито, хотя на самом деле это сделали четники. Мне стало ясно, что англичане решили отказаться от поддержки генерала Михаиловича и впредь поддерживать Тито. Тогда у меня появилось враждебное чувство к англичанам, а следовательно, и к вам.

— А теперь? — спросил Стефан улыбаясь.

В глубине ее темных глаз промелькнул отсвет ответной улыбки.

— А теперь я поняла, что вы не типичный англичанин. Что вас по-настоящему беспокоит происходящее в моей стране.

— Да, — искренне сказал он, вспомнив о неотложной необходимости связаться по радио с Каиром. Он бросил окурок сигареты. Эту беседу они продолжат позже в более подходящей обстановке. Сейчас важно запустить генератор, чтобы зарядить батареи и послать сегодня вечером сообщение. — Пойдемте, — сказал он, протягивая ей руку и помогая встать.

Стефан чувствовал, что между ними завязываются совсем другие, более близкие отношения. — Нас ждет работа.

* * *

Вечером Стефан отстучал радиограмму о наступлении на Белград и ждал ответа. Он оказался совершенно неожиданным.

Ему надлежало оставаться в отряде до взятия Белграда, а затем посетить там Британскую миссию и получить дальнейшие указания.

Когда в сумерках Стефан отправился, возможно, на свою последнюю диверсию в Югославии, он думал о том, что будет с ним и с Ольгой. Неужели он снова с ней расстанется, так и не объяснившись, и не попросит ее выйти за него замуж?

Отряд быстро спускался двумя колоннами вниз по склону холма. Ольга шагала где-то впереди со взрывчаткой в мешке и винтовкой на плече. Почувствовав на себе его взгляд, она обернулась. На мгновение их глаза встретились, и она широко ему улыбнулась.

Стефан тоже улыбнулся в ответ. Он уже не колебался и был готов на ней жениться. Помешать этому могло только одно. А вдруг она стала коммунисткой? Если это так, то их политические взгляды настолько различны, что совместная жизнь будет чревата большими трудностями. Он подумал, что этот вопрос надо ей задать, когда они останутся наедине.

Стемнело, и теперь они двигались при бледном свете луны, избегая проезжих дорог и обходя села стороной.

Наконец майор, возглавлявший колонну, остановился. Впереди, метрах в двухстах, пролегала главная железнодорожная магистраль между Сараево и Белградом.

Каждый хорошо знал свою задачу. Марко и его команда заняли позицию, с которой они могли прикрыть огнем Стефана и Ольгу от немецкого патруля.

— Ты готова? — прошептал Стефан Ольге, когда издалека послышалось приближение немецкого состава с оружием и боеприпасами.

Она кивнула, выражение ее лица было напряженным.

— Хорошо, — сказал он, испытывая необычайное волнение. — Тогда вперед!

Они дружно рванули по влажной от росы траве к железнодорожной насыпи и забрались на нее, когда уже можно было различить приближающийся поезд. Хотя прежде они никогда не работали вместе, оба действовали слаженно и молниеносно.

Когда Стефан достал взрывчатку, а она встала на колени напротив, чтобы присоединить к заряду детонатор, он понял, что другого момента поговорить с ней наедине у него не будет.

— Я хочу тебя спросить, — сказал он, вытирая со лба пот, после того как заложил взрывчатку под рельс. — Ты коммунистка?

Ольга глубоко втянула в себя воздух, а затем, полностью ему доверившись, кратко ответила:

— Нет.