иначе. Но был я и здесь. Два года назад наше подразделение наткнулось на четырех воалианов. Из двенадцати нас осталось четверо, полудохлых. Хотя и воалианов мы тоже изрядно пощипали — всего один ушёл. Нас подобрали бешеные и пропустили через свой молекулярный анализатор. Двоих потом пришлось восстанавливать. Скорее всего этот анализ их и добил.

— А разве его можно делать без согласия?

— По разному, — Дотт дёрнул плечами. — Вообще-то, нет. Но оно им не нужно. Да кто мы такие для них, чтобы нас спрашивать? — в голосе Дотта скользнули нотки возмущения, разбавленные обидой. — Тем более здесь, на Араксе.

Они оказались перед ступеньками. Взбежав вверх, Адам покрутил головой, осматриваясь — это был тот же космодром. Уже было темно. Над головой сияла бесчисленная россыпь разноразмерных и разноцветных звёзд-блёсток. Вдалеке светились несколько синих огней. Дотт направился в сторону одного из них.

— Если я не ошибаюсь, — тихо заговорил он, — где-то там стоял наш тротт. Они отобрали его у нашего патруля полсотни суток назад, когда тот патруль, как и вы, залез в их зону. Если повезет ещё раз — мы сегодня будем дома.

— А если нет?

— Я нам не завидую.

— А разве они нас не будут искать?

— Это один Мирилиен знает.

* * *

Шли они уже долго, несколько раз меняя направление. В такой момент, Дотт резко взмахивал рукой и произнося единственное слово «воалиана», сворачивал и дальше шёл молча, до следующего поворота.

Адамом начало овладевать беспокойство: «действительно ли его спутник знает, куда нужно идти?»

Наконец, идущий впереди, Дотт остановился и приподнял руку, будто призывая к вниманию. Расценив этот жест так, Адам остановился и замер, прислушиваясь: поблизости было тихо и лишь откуда-то издалека доносились неясные, приглушенные звуки.

— Воалиана! Без шлема, как без глаз. Ничего не видно, — послышался голос Дотта и он медленно двинулся вперёд.

Адам механически провел рукой по поясу и ничего не нащупав, мысленно чертыхнулся и пошел за Доттом.

Вскоре впереди появилось какое-то тёмное пятно, которое с каждым шагом росло и наконец Адам узнал в нем контуры летательного аппарата. Дотт остановился на несколько мгновений, видимо прислушиваясь и вновь продолжил путь. Подойдя вплотную к летательному аппарату, он опять замер, но теперь уже надолго. Наконец, он выпустил шумную струю воздуха.

— Кажется никого, — донесся его негромкий голос. — Лишь бы серпентер не был заблокирован.

Как понял Адам — это и был тот самый тротт, который искал Дотт.

Зук направился к корме летательного аппарата и остановившись около неё поднял руки вверх и пошарив ими по корпусу тротта, опустил их.

— Вроде бы нет, — так же тихо произнес он.

Адам тоже подошел к корме тротта и подняв руки, провел ими по корпусу. Опоры у летательного аппарата были короткие и он уверенно достал до его нижнего края кормы, ощутив за толстой оболочкой летательного аппарата пустоту.

— А разве нельзя открыть дверь салона стандартным способом? — поинтересовался он.

— Они всегда блокируют её. Чтобы мы не угнали задержанный аппарат. Присядь! — донесся голос Дотта.

Оставив изучение тротта, Адам послушно опустился на корточки и тут же почувствовал, как нога Дотта стала на его плечо и вдавила его вниз. Не ожидая этого, Адам сел.

— Воалиана! — донесся, явно, сердитый голос Дотта. — Совсем раскис. Уже и на ногах устоять не можешь.

— Предупреждать надо! — стараясь вложить в свой голос побольше злости, громко зашептал Адам, вставая и опять становясь на корточки. — Лезь!

Адам вновь почувствовал ногу зука на своем плече, хотя теперь он был готов, но всё же, поддерживая себя, уперся одной рукой в космодром. Затем на его плечах оказалась и вторая нога зука.

— Вставай! — произнёс Дотт.

Говорил он уже достаточно громко, видимо будучи уверенным, что поблизости никого нет и потому не опасался.

Напружинившись, Адам резко встал. Его повело и чтобы не упасть, он выбросил руки в стороны. Дотт оказался гораздо тяжелее, чем можно было предположить по его комплекции и Адам с каждым мгновением чувствовал, как его плечи наливаются свинцовой тяжестью, а зук, словно и не собирался слезать, топчась по его плечам и массируя их своими, будто железными, каблуками обуви. Наконец Дотт замер, будто давая Адаму передышку и вдруг ноги Адама подкосились и он полетел в сторону, громко выругавшись по земному.

Растянувшись на космодроме, Адам не поспешил встать, а замерев, вслушался темноту, но никакого звука, похожего на падение Дотта, так и не послышалось, лишь откуда-то сверху доносился тихий шорох.

«Проклятье! Понял он, что я сказал или пропустил мимо ушей?» — всплыла у Адама досадная мысль.

— Где ты там? — донесся сверху злой голос Дотта. — Руку давай.

Адам, будто, подброшенный пружиной, вскочил и ткнулся лицом в шевелящиеся пальцы зука, который в темноте пытался его нащупать.

— Руку, болван!

Видимо молодой Хетуэй уже настолько вывел из себя опытного зука, что тот уже не контролировал себя.

Адам отшатнулся и подняв руку, вложил её в опущенную руку зука и в тот же миг, его ноги оторвались от космодрома и он, взлетев вверх, ткнулся боком в какую-то стенку. Его ноги подкосились, но чьи-то сильные руки, схватив его за куртку, удержали от падения.

— Как тюх! — раздался, все тот же, злой голос Дотта.

Адам промолчал, отметив про себя отменную силу своего спутника. Было очевидно, что тот в силовом противоборстве был гораздо сильнее Энта Хетуэй, хотя, возможно, Адам просто не умел пользоваться в полной мере возможностями своего нового носителя.

Дотт, тряхнув Адама, будто желая убедиться, что тот крепко стоит на ногах, отпустил его.

— Воалиана! Серпентер активирован, но, кажется, весь открыт. Хотя бы в чём-то повезло. Лезь за мной. Только осторожно, — заговорил Дотт, но теперь шёпотом и Адам почувствовал его горячее дыхание у своего лица. — Думаю удастся пробраться. Только к полу плотней прижимайся. Иначе сгоришь.

Дыхание Дотта отдалилось и затихло. Здесь, наверху, было совершенно темно и Адам, не имея никакого представления, что такое серпентер и где он вообще находится, боясь потерять своего опытного проводника, поспешно отделился от стены, шагнул в сторону и его нога, не почувствовав под собой опоры, провалилась в пустоту. Руки Адама скользнули по стене и лишь его палец, зацепившись за какой-то изогнутый штырек, торчащий из стены, не дал ему провалиться в неизвестность.

Замерев, Адам принялся второй рукой ощупывать поверхность вокруг себя и вскоре понял, что он находится на какой-то узкой полосе, с одной стороны которой была очень холодная стенка, с другой — пустота, в которой висела его нога. Куда нужно было двигаться, он не представлял и замерев в