Так что ж друзья, коль наш черед,

Да будет сталь крепка!

Пусть наше сердце не замрет,

Не задрожит рука.

Настал черед, пришла пора,

Идем, друзья, идем!

За все, чем жили мы вчера,

За все, что завтра ждем[8].

— Как-то так. — Володя отложил гитару.

Сторн, не стесняясь, вытер глаза.

— Я понял, что вы хотите, милорд. Песня должна быть не о героях, а об обычных людях. Об их интересах и стремлениях. Это им понятно. И без персонификации… Не надо наделять врага какими-то плохими качествами или выставлять его в смешном свете.

— Правильно. Жду с новым вариантом через неделю. Раньше, боюсь, у меня времени не будет.

Винкор торопливо собрал листы и направился к выходу. Сторн немного задержался.

— С вашего позволения, милорд, я сначала переложу на стихи последнюю песню.

— Не возражаю, но мне нужна и такая, как первая, действуй.

Самое неприятное во всех церемониях то, что необходимо помнить о каждой мелочи, которая для местных жителей имеет колоссальное значение. Вот и приходилось постоянно себя контролировать. Нельзя сказать, что предыдущая неделя прошла зря — Володя успел завести несколько знакомств среди тех, кто еще не представлял его положение. Хотя удалось это скорее потому, что те люди сами искали знакомства с ним, пытаясь определиться с новым фаворитом. Володе такое не очень нравилось, но, памятуя о наставлениях герцога, он старался быть предельно корректным. У собеседников складывалось впечатление о нем, как о недалеком провинциальном пареньке, который каким-то образом сумел оказать услугу королю. Очень быстро весь двор потерял к нему интерес, разве что иногда Володя ловил на себе насмешливые взгляды и краем уха слышал разговоры местных сплетников о себе.

Немного подумав, он решил, что так даже лучше, и не стал пытаться кого-то в чем-то переубедить. Герцог сначала старался вразумить его, но быстро отступил, когда Володя доказал, что пусть лучше его пока недооценивают, а он за это время осмотрится.

И вот настал момент… Из собравшихся немногие знали истинную причину торжественного собрания в церемониальном зале замка. Остальные полагали, что король просто решил как-то вознаградить того, кто оказал ему какую-то услугу. Ну, и в общество ввести. Мало кто верил в то, что этот странный князь действительно сын герцога Алазорского, но других предположений не было.

Медленно шагая вдоль шеренги высшей знати королевства, Володя поймал на себе чей-то изучающий взгляд, чуть повернул голову и встретился глазами с высоким мужчиной очень запоминающейся внешности — орлиный профиль, взгляд со льдинками в глубине. Граф Танзани — один из опаснейших людей королевства, как его охарактеризовал Ленор Алазорский.

— Он может стать лучшим другом или злейшим врагом. Помочь тут я тебе не смогу, поскольку мы с ним находимся не в самых лучших отношениях.

— Тогда, возможно, мне тоже не удастся с ним договориться.

— Не факт. Хотя наши с ним отношения и натянуты, но мы все же не враги. И есть нечто, что нас с ним объединяет, — мы оба преданы королю и оба стараемся работать на благо королевства, хотя каждый из нас понимает это по-своему.

А совсем недавно Володе сообщили, что какие-то люди весьма активно расспрашивали в Тортоне о нем и его деятельности там. Ленор Алазорский, которому мальчик сообщил об этом, удивленно вскинул брови:

— Я? Нет, я узнал о тебе все лично еще в прошлый раз. Значит, кто-то еще решил разузнать о тебе побольше.

Сейчас, поймав этот пристальный взгляд, Володя сообразил, кто был этот кто-то. Повинуясь мимолетному импульсу, мальчик едва заметно кивнул. Брови графа Танзани удивленно вскинулись, но он тут же взял себя в руки и едва заметно кивнул в ответ.

Володя шел без своей накидки, но в доспехах, с мечами за поясом. Подойдя на расстояние десяти шагов до трона, замер, дождался, когда король встанет с трона, и сделал еще пять шагов. Вытащил оба меча, опустился на одно колено и положил их перед собой. Король медленно спустился с возвышения и замер рядом. Мальчик осторожно взял оба меча и, не поднимая головы, протянул их монарху. Король принял их, сделал шаг назад и на вытянутых руках протянул оба меча князю. Володя поднялся и положил руки на мечи сверху.

— Я, князь Российской империи Вольдемар Старинов, — медленно заговорил он, — добровольно приношy вассальную клятву его величеству Артону Второму Локхерскому! Клянусь блюсти честь и верность…

Это место Володю всегда веселило, но на этот раз он сумел сдержать улыбку и продолжил заученную клятву — не очень длинную, но которую приходилось произносить медленно и четко. И вот произнесена последняя фраза.

— Мы принимаем клятву князя Российской империи Вольдемара Старинова.

Мечи вернулись к законному владельцу, и, пока король возвращался к трону, Володя вложил их в ножны.

Артон опустился на трон.

— Князь!

Володя сделал три шага к королю.

— Как для нового вассала, у нас есть для вас задание.

— Да, ваше величество?

— Мы крайне опечалены вестями из герцогства Торендского, где наш вассал Ульмар Тиндон, бывший герцог Торендский… — среди вельмож пролетел шепоток, не каждый день вассалов лишают титулов, — …поднял против нас мятеж. В связи с этим мы, король Локхера, лишаем его всех наших милостей и забираем дарованный ему титул герцога. Ваша задача, князь, отправиться в мятежное герцогство, восстановить там порядок, арестовать мятежников и привести к нам на суд. — Артон на миг замолчал и оглядел зал. — После того как вы восстановите порядок в герцогстве и арестуете мятежников, вы возьмете на себя управление провинцией…

Вот тут поднялась настоящая буря. Заговорили все разом. Кто-то возмущенно размахивал руками, кто-то пытался что-то доказать стоявшему рядом с ним. Володя чуть скосил взгляд — граф Танзани стоял совершенно неподвижно, и по его лицу трудно было понять, о чем он Думает. Зато новоиспеченному герцогу доставило истинное наслаждение выражение лица Эндона. Тот пошел красными пятнами от ярости и что-то пытался сказать мужчине, стоявшему рядом с ним, но голос срывался и получалось только шипение.

— Ваше величество! — Вперед вырвался один из сановников. — Ваше величество, но как можно доверять такой пост совершенно незнакомому и постороннему человеку, к тому же еще совсем…

— У вас есть предложение, как разобраться с мятежом, граф? Что же вы молчали на совещаниях? Мы с удовольствием выслушаем ваши предложения.

— Ваше величество, у меня нет, но…

— А князь представил нам план действий, который мы сочли достойным внимания. Полагаю, награда за избавление королевства от опасности в этот тяжелый час должна соответствовать сложности задачи.