Всю ночь я сижу перед окном в кресле, поджав ноги и укутавшись в теплое одеяло. А когда над горизонтом вспыхивает розовая полоса, мне приходит в голову полюбоваться рассветом на улице. Завернувшись в одеяло, бреду на кухню и завариваю чай.

На крыльце прохладно, но чувствую я себя отлично. Устраиваюсь на ступеньках поудобнее и наблюдаю за тем, как просыпается город, как неспешно солнце поднимается из-за горизонта. Может, я смогу выспаться завтра? А сегодня мне нужно вдоволь насладиться первым тихим днем? Я ведь одержала победу. Маленькую. Но мной могли бы гордиться родители и Лора.

Интересно, какие способности были у моей сестры?

Невольно улыбаюсь. Вот бы похвастаться родным, что меня наделили сразу тремя способностями. Не знаю, кто и зачем, но я стала гораздо сильнее. Я смогла бы их спасти, если бы умела обращаться с даром той треклятой зимой. Я бы растопила лед под колесами машины, сбила с пути грузовик, я бы сделала хоть что-то, если бы только знала, что умею, что могу. Но, к сожалению, время мне неподвластно.

Глаза устали, но спать мне не хочется. Солнце уже встало, и на улицах появились первые прохожие. Везет же им. Никаких ведьм, никакого Люцифера. Пусть такая жизнь и скучна, зато безопасна.

На дорожке, ведущей к дому, показывается Хэйдан, и мне вдруг становится так хорошо, что я широко улыбаюсь и помахиваю ему рукой.

– Черт возьми! – удивляюсь я. – Ты чего не спишь?

– Поспишь тут, – ворчит он и усаживается рядом со мной. Я накрываю его половиной одеяла и по-детски хихикаю.

– Так почему ты не уснул, мой герой?

– Хотел тебя увидеть.

– Ну, увидел.

– Отлично. – Парень снимает очки и потирает переносицу. – Так, нужно срочно что-то менять, я нереально вымотался, но сна ни в одном глазу. Веришь?

– Верю. У меня то же самое. – Пожимаю плечами. – Мы переволновались.

– Наверное. Мэтт вырубился почти сразу. Едва голову донес до подушки. Я даже не сразу понял, что сам с собой разговариваю, честное слово! Рассказываю ему, значит, о своих чувствах и переживаниях, а потом слышу, он храпит. Никакого уважения.

Улыбаюсь и кладу голову на плечо друга. Мы сидим, наблюдая за тем, как солнце медленно подбирается к нашим ногам.

– Ты спятил, Хэйдан, – едва слышно шепчу я, – спятил, когда взял меня за руку.

– Я хотел помочь.

– Ты помнишь, о чем мы с тобой разговаривали? Что ты мне пообещал?

– Ничего я тебе не обещал, – отмахивается друг, вновь нацепив очки, – ты бы сама не справилась, а я оказался рядом. Неужели я должен был просто наблюдать, как он высасывает из тебя силы? Ну, нет уж. Прости.

– Ты мог пострадать.

– И твоей вины бы в этом не было, ясно? Я сам так решил. И поступил правильно.

– Хэрри…

– Я бы сделал это опять, если бы потребовалось, – серьезно заявляет друг, и я отклоняюсь немного назад, чтобы посмотреть в его огромные глаза. – Я же тебя тогда не просто так встретил, Ари.

– Да, ты следил за мной, – отшучиваюсь я, пихнув его в бок.

– Ну, не просто так увидел, как ты выходишь из дома, ладно. Все связано. – Хэйдан с умным видом кивает, а затем улыбается самой доброй улыбкой на свете. – Я рад, что у меня хватило мозгов заговорить с тобой, Ариадна Блэк. Правда, я ведь мог застесняться, а тут вдруг решился. Это самый смелый поступок в моей жизни.

Я смущенно поджимаю губы и вновь кладу голову ему на плечо. Я тоже рада, что познакомилась с Хэйданом Эбнером Нортоном.

– Ари, – слышу я сонный голос тети Мэри, – подойди на минутку!

– Сейчас вернусь, хорошо?

Хэрри кивает, а я плетусь домой. Мэри-Линетт ждет меня у лестницы. Зевая, протягивает мне телефон и ворчит:

– Ответь уже. У меня башка трещит минут десять.

– Прости, – виновато улыбаюсь я, а тетушка только отмахивается. Дождавшись, пока она скроется на втором этаже, прикладываю телефон к уху.

– Да? – Зачем звонить так рано? Может, Люцифер оставил мне сообщение? – Алло?

– Ари, слушай, Ари… – голос обрывается, и я невольно напрягаюсь. Лишь хорошо прислушавшись, узнаю голос Мэттью. Сердце замирает от нехорошего предчувствия. Я крепко стискиваю трубку. – Ари, ты здесь?

– Мэтт, что случилось?

– У него… Ари, у него сердце остановилось, – из трубки доносится всхлип, а затем глухой удар. Я в недоумении смотрю перед собой. Ничего не понимаю. Стараюсь дышать ровно, беспомощно моргаю.

– Что?

– Ты слушаешь меня или нет? Под утро ему стало плохо, я пошел за мамой, но, когда вернулся, он уже не дышал. Я вызвал «скорую», но они… они…

Я медленно поворачиваю голову в сторону входной двери и чувствую, как на глаза наворачиваются тяжеленные, горячие слезы.

– Хэрри умер, Ари! – не своим голосом сообщает Мэтт. Я слышу его рыдания и роняю телефон. От удара он разлетается на куски.

Нет. Резко трясу головой, пытаясь прогнать прыгающие точки.

– Нет. Нет.

Как это возможно, он же был здесь, он же сидел рядом со мной! Плетусь к двери на ватных ногах и вдруг понимаю, что на крыльце никого нет.

Делаю несколько широких шагов вперед и взвываю не своим голосом:

– Хэрри! – Я кричу в пустоту. Я ворочаю головой, наблюдая, как мир смешивается и переворачивается, и захлопываю ладонями рот. Нет, нет, нет… Споткнувшись на ступенях, сваливаюсь вниз, поднимаюсь и вновь кричу: – Хэрри! Где же ты? Подожди меня!

Но его здесь нет. Я бегу вперед, дыша так громко и так часто, что грудь разрывается на части, но я не останавливаюсь. Я не имею права.

«Хэрри умер» – вертится в моей голове. «Сердце остановилось». Но как? Нет, это не может быть правдой, он не мог уйти. Не мог.

– Хэрри, пожалуйста, – прошу я, – ты же был здесь, ты же был со мной!

Я хватаюсь руками за волосы. Оглядываюсь. Прохожие смотрят на меня странными взглядами. Мои плечи опускаются. Я ломаюсь, словно хрупкая ветка. Во мне будто что-то умирает. Я закрываю лицо и носом втягиваю воздух. Главное, не упасть. Не упасть. Но как же это сделать?

Это я во всем виновата. Его сердце остановилось, я его убила.

– Пожалуйста, – хриплю я, – пусть это будет кошмаром, пусть это окажется сном.

Но даже когда я, совершенно обесиленная, усаживаюсь на край тротуара, время не меняет ход. Все остается по-прежнему. Воспоминания о том, как призрак Хэрри сидел со мной рядом, режут сердце больнее любого ножа. Его улыбка, его взгляд. Его слова.

Покачиваю головой, упираюсь лбом в согнутые колени и замираю, вдруг подумав, что если я перестану дышать, мир разрушится, превратится в руины и заберет меня вместе с собой.