litbaza книги онлайнСовременная прозаДве недели в другом городе - Ирвин Шоу

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 95 96 97 98 99 100 101 102 103 ... 107
Перейти на страницу:

В результате тщательного обследования, проведенного с помощью точнейших приборов, мы можем теперь нарисовать полный портрет Джека Эндрюса, некогда известного под псевдонимом Джеймс Роял. Он наделен чувством ответственности, честен, верен в дружбе; будучи вынужден кого-то предать, Эндрюс неизменно старается сделать так, чтобы преданной стороной оказался он сам. Подробности — в нашем следующем бюллетене.

Сидя за столом и думая обо всем этом, Джек удовлетворенно усмехнулся; это была довольная усмешка ученого, которому удалось в ходе эксперимента подтвердить правильность своей теории. «Теперь, — решил он, оглядываясь по сторонам, — я могу сосредоточить внимание на других».

«Важным элементом этой компании, — подумал Джек, обводя взглядом стол, — остается человек, носящий фамилию Делани. Пока еще он — среда, в которой мы движемся, сила, которая нас объединяет. Но это скоро кончится. В последний раз мы пьем за него шампанское. Если бы не Делани, мы не сидели бы здесь, но нашей следующей встречей мы уже не будем обязаны Морису. Будут отданы почести молодости, здоровым сердцам, деньгам, любви. Брезач сделает шаг к центру системы».

Это поминки, подумал Джек. Друзья Делани по случаю его кончины собрались в ресторане, где усопшего знали, уважали, где он провел лучшие часы. Человек, носящий фамилию Делани, конечно, еще появится, но это будет уже совсем иная личность, потерявшая былую силу; его станут называть прежним именем только из соображений удобства и вежливости. Вспомнив Делани и Барзелли, еще недавно сидевших рядом, Джек посмотрел, не лежит ли рука актрисы на ноге Брезача под столом. Ее там не оказалось. Замена еще не была полной.

Как будет выглядеть Брезач через тридцать лет на подобных ночных пирушках, с какими женщинами он станет перешептываться, подумал Джек, глядя на Роберта и думая о Морисе, познавшем успех и провалы. Как повлияют на Брезача тридцать лет достатка, работы, разочарования?

— Мой юный друг, помни о человеке, лежащем в больнице, — медленно и отчетливо произнес Джек.

Брезач удивленно посмотрел на него, скользнув взглядом по отделявшему его от Джека восхитительному бюсту Барзелли, обрамленному розовыми кружевами. Джек с серьезным видом поднял руку, предупреждая, поздравляя, выражая свою любовь, — так поднимают руку в прощальном жесте отцы, под грохот оркестра провожая своих сыновей-капитанов на далекие войны.

— Что это на вас нашло сегодня, Джек? — спросил Брезач.

Джек заметил, что голос Роберта звучал сейчас более хрипло, чем обычно, и покачал головой, вспомнив, сколько его друзей и подруг погубили себя алкоголем, утонули в этом коварно поблескивающем море.

— Вино, нервы, честолюбие, женщины, переутомление, — лаконично ответил Джек.

Повернувшись, он приветливо улыбнулся миссис Холт; она парила над столом, словно сойдя с картины, которую написал бы Марк Шагал, если бы он родился в Оклахоме и жил в Риме. Миссис Холт сказала:

— Я очень хочу, чтобы вы, Джек, познакомились с миссис Лусальди, которая любезно согласилась отдать нам своего сына. Она знает, что на этот раз родится мальчик. У нее уже есть четыре мальчика и две девочки, и она всегда угадывала верно. Сегодня миссис Лусальди была у нас дома. Жаль, вы не видели ее. Она громадная, как рояль. Мне показалось, что в наш pallazzo вошла богиня плодородия.

Осторожно, Берта Холт, хотелось сказать Джеку. Как восприняли бы ваши слова оклахомские дамы? Возможно, услышав их, они перестали бы отпускать своих дочерей в Рим.

— Мне всегда нравилось в итальянцах, — мечтательно произнесла миссис Холт, плывя над куполами церквей сквозь римскую ночь, — то, что у них красивые зубы. Зубы — это так важно. Вы согласны, Джек?

Джек согласился с тем, что зубы — это важно. Затем Тачино галантно пригласил миссис Холт танцевать.

— О, вы так любезны, — сказала она итальянцу; миссис Холт встала и начала двигаться в объятиях Тачино с пьяной, притворно застенчивой улыбкой на лице, напоминая кошку, которой достались сливки, случайно разбавленные виски.

Хрупкая, изящная, бесплодная, она выполняла фигуры танца, ведомая сильными итальянскими руками; Джек с жалостью смотрел на женщину, верившую в то, что сын, чей-то сын, принесет ей счастье.

Сочувствие к Тачино требовало неземной доброты, его можно было жалеть только обобщенно, как представителя привлекательной, но вымирающей породы игроков, оптимизм которых заставляет их удваивать ставки до тех пор, пока после серии захватывающих дух выигрышей не придет окончательное поражение. «Прежде чем тебе исполнится шестьдесят, — мысленно произнес Джек обращаясь к итальянцу, — наступит вечер, когда ты не сможешь заплатить за обед в этом ресторане».

Возможно, больше других жалости заслуживал Макс, поскольку его ждало очередное изгнание. Он никогда уже не будет так близок с Брезачем. Роберт спал с ним на одной кровати, потому что они не располагали второй, они жили впроголодь, потому что оба не имели средств, и эта спартанская общность помогла Максу вновь поверить в человеческую доброту и любовь. Теперь у Роберта будет много кроватей, ежедневные праздники быстро войдут в привычку. Щедрость брата сменится благотворительностью; человек, существующий на подаяние, — всегда изгнанник. Радуясь успеху Брезача, мудрый Макс понимал, что каждая новая победа Роберта будет отдалять их друг от друга.

Жалость к Барзелли, безличная и чистая, носила эстетический характер; актриса вызывала ее лишь потому, что всякая красота недолговечна. Говорить о жалости к Барзелли правомочно в том смысле, в каком можно заявлять о жалости к прекрасному пустому зданию, которое когда-то превратится в груду камней.

Другое дело — Сэм Холт. С любовью наблюдая за танцующей женой, радуясь ее радости, он внушал тревогу за себя. Его счастье зависело от состояния жены и потому было зыбким, непрочным.

Заметив, что Джек смотрит на него, Холт повернул голову и улыбнулся:

— Славный вечер, правда?

— Да, славный.

— Не могу выразить, как я рад тому, что вы остаетесь с нами. Ваше присутствие вселяет в меня чувство уверенности. Мы нуждались в человеке, подобном вам. Надежном, ответственном, тактичном.

«Эпитафия для моей могилы, — подумал Джек. — Здесь покоится Ответственный человек».

— Я вот о чем сейчас думал, — произнес Холт. — Помните, я говорил вам о моем шурине, младшем брате Берты, я собирался взять его на должность помощника продюсера для снижения суммы налога?..

— Да, помню.

— Так вот, я передумал. Я не стану этого делать. Не буду взваливать сей груз на ваши плечи. Не потому, что он вам не понравится, — поспешно пояснил Холт, храня верность семье. — Он славный малый. Но это дело не для него… — Холт лукаво улыбнулся. — Я позабочусь о нем каким-то иным способом. Возможно, старым, испытанным. Бог с ними, с налогами. Пусть эти средства помогут отправить ракету на Луну.

Холт смиренно вздохнул, невольно, в сотый раз, с чувством стыда за свою расчетливость прикинув, в какую сумму обойдется ему до конца жизни этот славный малый, сорокачетырехлетний брат Берты. Затем лицо Холта посветлело.

1 ... 95 96 97 98 99 100 101 102 103 ... 107
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?