На столе были разложены отчеты из лаборатории криминального бюро с аккуратно напечатанным наверху номером дела. Смерть Джералда Джарвиса, сокращенная до восьми безликих цифр. Дэн уже просмотрел заново все протоколы, еще раз сверился со всеми версиями и показаниями, прочитал от корки до корки черную записную книжку Джералда — настоящий справочник «Кто есть кто» по коррупции среди политиков штата. Из-за этой книжки полетит еще не одна голова. Миннесота — штат политических деятелей с безупречной репутацией. Одна только крошка из этой кучи дерьма — и чьей-то карьере конец. Правда, Дэн перестал понимать, как именно книжка связана с гибелью Джералда. Сжав ладонями готовую треснуть голову, он снова принялся прорабатывать версию за версией, чтобы разобраться по порядку и найти такой ответ, с которым ввиду его очевидной простоты спорить будет нельзя.

За дверью кабинета как ни в чем не бывало начинался новый рабочий день. Несмотря на ранний час, полвосьмого утра, народ потихоньку собирался. В замочную скважину плыл аромат свежесваренного кофе, который готовила у себя Лоррен. Телефоны трезвонили без умолку.

В дверь громко постучали, затем она приоткрылась, и в кабинет заглянула голова Лоррен с округленными от материнской тревоги глазами за стеклами раскосых очков.

— Боже мой, у тебя вид страшней войны! — воскликнула она, входя. Одной рукой она прижимала к отутюженной голубой блузке стопку розовых листков с телефонными сообщениями, другой деловито, не глядя, расставила по ранжиру папки на письменном столе и подхватила пустую кружку из-под кофе. — Сколько ты уже здесь сидишь? — Заглянула в кружку, брезгливо наморщила нос. — И что ты пьешь?

— Кажется, машинное масло. — Дэн устало взглянул на листки в ее руке. — Что там для меня?

— В основном репортеры. — Лоррен поставила кружку на край стола и принялась перебирать листки. — Еще звонил шериф округа Олмстед. И из больницы Святой Марии просили передать, что состояние Рича Кэннона без изменений. Три раза звонил Чарли Уайлдер, напоминал об экстренном заседании городского совета сегодня вечером.

— На ковер вызывает, — пробормотал Дэн, почесывая заросший щетиной подбородок. — Хочет знать, всех ли придурков успеют запереть в клетку до парада.

— Еще кто-то насчет пропавшей туристки. Дэн поднял глаза, недоуменно сдвинул брови, пытаясь понять, о чем речь.

— Насчет чего? Ах ты, черт. Ну да. Кто этим занимается?

— Марк. По-моему, он хочет с тобой поговорить…

— Сейчас мне некогда. Пусть сам разбирается. Я на звонки не отвечаю. И выкинь все эти бумажки, кроме той, что из Олмстеда. Ее оставь здесь. — Он еще раз обвел I взглядом чудовищный хаос на своем обычно безупречном I столе. — И еще, Лоррен. Обязуюсь пожизненно исполнять все твои прихоти за чашку твоего кофе.

Она прицокнула языком, слегка покраснела и вышла в приемную, с гордо поднятой головой пройдя мимо Игера.

— Не пытайтесь бороться с собою, Лоррен, — лениво ухмыляясь, протянул он. — Мы оба знаем, что вы от меня без ума.

Лоррен промаршировала мимо, не удостоив его ответом. Игер хохотнул и без приглашения ввалился в кабинет. За ним семенил Бузер, принюхиваясь, не пахнет ли откуда съестным. Войдя, он безошибочно сунулся в корзинку для бумаг, пошуршал и вынырнул с недоеденным сандвичем в зубах.

— Ростбиф и зерновой хлеб, — резюмировал Игер, плюхаясь в кресло для посетителей. — Повезло собачке. — Лабрадор расправился с добычей в один присест, растянулся на полу и умиротворенно засопел. Игер переключил внимание на Дэна. — Сынок, вид у тебя такой, будто тебя чем-то придавило.

— У тебя не лучше, — сухо отозвался Дэн. Игер, как обычно, был основательно помят и переодеться со вчерашнего дня так и не потрудился. Правда, сегодня у него есть уважительная причина, напомнил себе Дэн, глядя в осунувшееся, с красными, воспаленными глазами лицо агента. — Как там Джолин?

Брег вздохнул, помассировал занемевшую шею.

— Ей наконец-то разрешили поспать. Я обещал принести ей от Филлис кусок немецкого шоколадного торта, как проснется. Думал, еще и позавтракать успею, но по дороге увидел на стоянке твой тягач. Хочешь, пошли вместе?

При мысли о богатом холестерином завтраке у Филлис у Дэна заурчало в животе, но он мужественно помотал головой.

— Нет, спасибо.

— Что это у тебя за бардак на столе?

— Прорабатываю все заново.

Игер выразительно округлил глаза, давая Дэну понять, что всякому служебному рвению есть предел.

— Зачем? Наш мальчик спокойно лежит в рочестерской больнице.

— Может, и так.

Землисто-серое от усталости лицо Игера налилось сердитым румянцем. Он снова сел, воинственно расправил плечи.

— Что «может»? Господи, он же пытался убить Джолин!

— Знаю, — спокойно ответил Дэн. — Но это не значит, что всех остальных тоже убил он.

— Он сознался в убийстве Фокса.

— Но не Джарвиса.

Недоверчиво качая головой, Игер откинулся на спинку стула, устраиваясь поудобнее перед долгой дискуссией.

— Это само собой разумеется, — возразил он, сдерживая гнев.

— Так ли? — Дэн взял из стопки отчет об экспертизе вещественных доказательств.

— На спине рубашки Джарвиса обнаружены волокна хлопчатобумажной ткани синего цвета. Синие хлопчатобумажные, как от рабочей рубахи. Рич Кэннон в жизни и пальцем не шевельнул и физическим трудом отродясь не занимался.

Как ни хотелось Игеру, чтобы виновным оказался Кэннон, ему пришлось признать, что ни разу не видел того ни в чем, кроме щегольских костюмов, и это было неприятно еще и потому, что вдруг Джолин нравятся именно мужчины в отутюженных костюмах? Тогда его собственные перспективы весьма сомнительны.

— Так, может быть, он для того и надел синюю рубаху, чтобы не замарать кровью галстук за шестьдесят долларов. Или нанял кого-нибудь, чтобы самому не пачкаться. Например, заплатил Фоксу, чтобы тот убрал Джарвиса, а потом для верности убрал его самого. Мне эта мысль нравится. Она…

— Простая, — поморщившись, закончил Дэн. Слово отдавало кислой горечью остывшего кофе.

— Так и должно быть, — заявил Игер. — Что тебя вдруг не устраивает? Вчера вечером ты тоже считал Кэннона нашим кадром.

— Передумал. Из-за того, что сказала Элизабет. О том, как был убит Джарвис. О том, как надо ненавидеть человека, чтобы так с ним расправиться. По ее мнению, это преступление совершено в состоянии сильного аффекта.

— Ну да. Кэннону до чертиков хотелось освободиться от давления властного и деспотичного тестя. Устранив его, он выбрался из-под его каблука, а его женушка получила солидное наследство. — Перегнувшись через стол, он похлопал по переплету черной книжки. — Все доказательства к нашим услугам.

— В этой книжке много всего, — возразил Дэн. — Например, Элстром. Был должен Джарвису кучу денег, а в свободное время наставлял ему рога.