Но помните, что до конца осени я разобью вашу монархию так, как разбиваю этот фарфор!» Произнеся эти слова, он с размаху бросил прибор на пол. Осколки его покрыли паркет. Он поклонился собравшимся и вышел. Австрийские уполномоченные были этим озадачены. Несколько секунд спустя они узнали, что, садясь в карету, Наполеон отправил к эрцгерцогу Карлу офицера с предупреждением, что переговоры прерваны и военные действия начнутся через 24 часа.

Граф Кобенцль в испуге послал маркиза Галло в Пассарьяно с подписанным им заявлением, что он принимает ультиматум Франции.

На другой день, в 5 часов вечера, мир был заключен. Договор пометили как подписанный в Кампоформио, небольшой деревне между Пассарьяно и Удине, нейтрализованной для этой цели секретарями делегаций. Сочли, однако, бесполезным выезжать туда, так как там не было ни одного подходящего дома для размещения уполномоченных.

По этому договору император признавал границами республики ее естественные пределы: Рейн, Альпы, Средиземное море, Пиренеи, океан. Он соглашался, чтобы Цизальпинская республика была образована из Ломбардии, герцогств Реджио, Модена, Мирандола, из трех легатств – Болонского, Феррарского и Романского, из Вальтелины и части венецианских владений на правом берегу Адидже – Бергамо, Брешиа, Кремоны и Полезины. И он уступил Брисгау.

Этим его наследственные земли удалялись от французских границ. Было условлено, чтобы важный плацдарм Майнц был передан французским войскам по военной конвенции, которая будет подписана в Раштадте, где встретятся французский уполномоченный и граф Кобенцль. Все государи, лишившиеся владений на левом берегу Рейна, должны были получить возмещение на правом берегу из земель, отбираемых путем секуляризации[93] у владетельных князей церкви.

Договор о европейском мире должен был обсуждаться в Раштадте. Люксембургский и Венский кабинеты будут действовать там заодно. Решение судеб прусских владений на левом берегу пока откладывалось; император соглашался, что они будут уступлены республике по Раштадтскому договору, с предоставлением Австрии[94] равноценного возмещения в Германии. Корфу, Занте, Кефаллиния, Сент-Мор, Чериго были уступлены Франции, которая, со своей стороны, согласилась на то, чтобы император получил венецианские области на левом берегу Адидже. Этим население его империи увеличивалось более чем на 2 миллиона человек.

По одной из статей договора поместья, которыми владел в Бельгии эрцгерцог Карл, как наследник эрцгерцогини Христины, были за ним сохранены. Именно в силу этой статьи император Наполеон впоследствии заплатил миллион за Лекенский замок, расположенный близ Брюсселя и составлявший до революции часть поместий эрцгерцогини. Другие поместья эрцгерцога в Нидерландах были приобретены герцогом Саксен-Тешенским. Подобное постановление было свидетельством уважения французского уполномоченного к полководцу, с которым он только что сражался и с которым у него были отношения, почетные для обоих.

IX

Во время пассарьянских совещаний генерал Дезе прибыл из Рейнской армии для осмотра полей сражения, которые были прославлены Итальянской армией. Наполеон принял его в своей главной квартире и, рассчитывая поразить его, сообщил ему о том, какой свет портфель д’Антрега бросает на поведение Пишегрю.

«Мы знали уже давно, – сказал, улыбаясь, Дезе, – что Пишегрю изменил. Моро нашел доказательство этому в бумагах Клинглина, так же как все подробности его подкупа и заранее условленные мотивы, направлявшие его боевые действия. Моро, Ренье и я только и знали эту тайну. Я хотел, чтобы Моро немедленно донес о ней правительству, но он этого не пожелал. Пишегрю является, может быть, единственным примером генерала, – добавил он, – умышленно допустившего себя разбить».

Он намекал на маневр Пишегрю, нарочно направившего свои главные силы на Верхний Рейн, чтобы провалить операции перед Майнцем. Дезе посетил все лагерные стоянки. На всех он был встречен с большим уважением. Именно в эту пору зародилась его симпатия к Наполеону. Дезе любил славу, Францию же превыше всего. Он был прямодушным, энергией внушал доверие, вникал во все, имел обширные познания; никто лучше его не изучил театра войны на Верхнем Рейне, в Швабии и Баварии. Его смерть вызвала слезы победителя при Маренго.

Генерал Гош, командующий Самбро-Маасской армией, неожиданно скончался в это время в Майнце. Многие думали, что он был отравлен. Это мнение необоснованно. Этот молодой генерал отличился на Виссембургских линиях в 1794 году. Он проявил талант в Вандее в 1795 и 1796 годах и приобрел славу, мгновенно усмирив восстание. Человек пламенного патриотизма, пылкого характера, выдающейся храбрости, деятельного, ненасытного честолюбия, он неосторожно сам подставлял себя под удары.

В день 18 фрюктидора, двинув свои войска на Париж, он нарушил конституцию и едва не сделался жертвой своего дерзания. Законодательные палаты возбудили против него следствие. Он предпринял попытку экспедиции в Ирландию. Никто не был более его способен осуществить ее удачно. При всяком случае он свидетельствовал свою привязанность к Наполеону. Его смерть и опала Моро оставили Самбро-Маасскую и Рейнскую армии без командующих. Правительство свело обе эти армии в одну и отдало их под командование Ожеро.

X

Наполеон поочередно посылал своих главных генералов в Париж для доставки знамен. Это одновременно давало возможность правительству познакомиться с ними и привязать их к себе наградами. Кампоформийский договор он поручил доставить Бертье и, желая проявить уважение и внимание к науке, присоединил к нему Монжа, члена научной и художественной комиссии в Италии. Монж принадлежал к членам старой Академии наук.

Главнокомандующему доставляли удовольствие чрезвычайно интересные беседы с этим великим геометром, первоклассным физиком и пламенным патриотом, искренним и правдивым. Любя Францию и народ, как свою семью, демократию и равенство, как выводы из геометрических построений, он был очень горяч, но что бы ни говорили о нем его враги, это был подлинно хороший человек.

Во время нашествия пруссаков в 1792 году он предложил выдать обеих своих дочерей замуж за первых добровольцев, которые лишатся руки или ноги при обороне родной земли. Это предложение было сделано искренне. Он последовал за Наполеоном в Египет. Впоследствии он был сенатором и всегда оставался верен Наполеону. Наука обязана ему превосходным трудом по начертательной геометрии.

Кампоформийский договор захватил врасплох Директорию, совсем его не ожидавшую. Он вызвал ее неудовольствие. Уверяют даже, что Директория думала некоторое время не ратифицировать его. Общественное мнение, однако, было за него, а выгоды, которые обеспечивались Франции этим миром, были слишком очевидны.

Тотчас же после подписания договора Наполеон возвратился в Милан, чтобы дать последние указания по организации Цизальпинской республики и сделать дополнительные административные распоряжения по армии. Ему предстояло отправиться в Раштадт, чтобы закончить там огромную работу по восстановлению мира на континенте. Он простился с итальянским народом в таких выражениях: