— Добрый вечер, джентльмены! — сказал Белл, не останавливаясь, чтобы ответить на вопросы: «Кто?» и «Откуда?»

Он увидел прикрепленную к камню стальную лестницу и начал быстро подниматься, одновременно предупреждая остававшихся внизу:

— В любую минуту сверху может прийти волна, наводнение. Продолжайте работу, но будьте готовы уходить.

В шестидесяти футах над водой камень закончился и началась сталь. Стальная опора состояла из квадратной рамы, укрепленной треугольными балками; на ней лестница продолжалась. Для покраски, предположил Белл. С того места на верху камня, где он стоял, столб казался очень высоким, с «Дом компании «Зингер», которую он видел в Нью-Йорке и о котором Арчи Эббот сказал, что в нем шестьсот футов. Уповая на искажение перспективы, Белл взялся за нижнее кольцо лестницы.

И, едва только коснулся его, почувствовал, как дрожит мост. Казалось, он дрожит сильней, чем когда Белл пробегал по нему несколько часов назад. Но ненамного. Может, присутствие поезда с углем возымело нужный эффект? Стабилизировало мост? Не понимая намерений Саботажника, Белл стал подниматься.

Заныла раненая рука, в которую попал Доу. Но Белла беспокоила не столько боль, хотя она усиливалась, сколько то, что она означала. До моста еще далеко, и все четыре конечности нужны ему в рабочем состоянии. Чем выше он поднимался, тем сильнее дрожал мост.

Насколько хуже будет без добавочной тяжести?

Приближаясь к верху, Белл почувствовал запах дыма, что показалось ему странным: ведь через мост не шли поезда. Наконец лестница уперлась в площадку, которая перекрывала стальную арку и вела к другой лестнице, более короткой. Белл с трудом преодолел последние ступени и оказался на мосту. И увидел, что стоит на узкой полосе между поездом и открытым краем. Голова у него кружилась от усилий, и он остановился, чтобы отдохнуть, упираясь рукой на край платформы.

И с криком неожиданной боли отдернул ладонь.

Стальная платформа оказалась горячей — такой горячей, что обожгло руку.

Белл пробежал к следующей платформе и осторожно притронулся к ней. Он снова ощутил запах дыма и неожиданно понял дьявольский замысел Саботажника. Так называемое дополнительное давление стабилизировало мост, как негодяй и обещал. Но от натиска воды на ослабленные опоры мост пронизывала дрожь. Мост в свою очередь заставлял дрожать вагоны, а в тех трясся уголь. В глубине пятидесяти вагонов отдельные куски угля елозили друг по другу, создавая трение. Трение порождало тепло — так человек в дикой местности трет палку о палку, разжигая костер.

В тот миг, когда Белл разгадал извращенный замысел Саботажника, уголь загорелся. Десяток маленьких искорок превратились в сотни языков пламени. Вскоре тысячи таких языков охватят весь уголь. Поезд на самой середине моста уже тлел. В любую секунду огонь грозил перекинуться на деревянные шпалы.

Надо убрать поезд с моста.

Сортировочная станция забита застрявшими поездами и локомотивами. Работы нет, и в паровозных котлах нет пара. Белл увидел большой черный «Болдуин», прицепленный к «особому» Хеннеси. Он всегда оставался под парами, чтобы давать тепло и свет в «пуллманы» и частные вагоны и в любую минуту быть готовым тронуться с места по желанию президента дороги.

Белл побежал к нему. Всем встречным тормозным кондукторам и обходчикам он на ходу приказывал переключать стрелки, чтобы локомотив Старика мог въехать на мост. Рядом с «Болдуином» стоял сам Хеннеси. Без пиджака он казался старым и хрупким. Он тяжело дышал, а в руке держал лопату кочегара.

— Где ваша поездная бригада? — спросил Белл.

— Я бросал уголь в топку еще до того, как они родились. Я всех отослал вниз, укреплять опоры. Мне нужно только перевести дух. Но что-то неладно. Чем это пахнет? На мосту пожар?

— Загорелся уголь. Отцепите свой локомотив. Я уведу поезд.

Хеннеси давал указания тормозным и обходчикам, которые бегали, переводя стрелки, а Белл отвел локомотив от «особого», продвинулся вперед, потом начал пятиться, въезжая на мост. Въехав на него, он прицепил паровоз к первой платформе; тем временем на станции переключали стрелки, готовясь увести горящий состав на боковой путь.

Белл потянул на себя рукоять Джонсона и стал набирать скорость, подавая пар на поршни. Было трудно. Он провел достаточно времени на паровозах, чтобы знать, как им управлять, но вести за собой пятьдесят нагруженных вагонов — совсем другое дело. Колеса проворачивались, поезд не двигался. Он вспомнил о песочнице, откуда под колеса сыплется песок, увеличивая сцепление, и нашел нужный рычаг. Теперь платформы были окутаны дымом, над некоторыми он видел огонь. Белл попытался еще увеличить скорость. Неожиданно в боковом окне послышался голос Саботажника:

— А чем замените тяжесть? Новой порцией угля?

— Балласт удержал бы мост, но кто-то перепутал распоряжения. Хеннеси приказывал добавить балласта. Но ему присылали уголь. Интересно, как это произошло?

Саботажник через открытую заднюю часть паровоза поднялся в будку машиниста и достал из-за голенища нож.

Подозревая, что это копия оружия, которое он уничтожил, Белл достал «браунинг» и нажал на курок. Но автоматический пистолет пережил слишком много погружений в грязь и воду. Боек заклинило. Белл услышал щелчок ножа Саботажника. Удлиняющееся лезвие коснулось его прежде, чем он смог повернуться в тесноте.

Не проникающее ранение, а сильный укол пониже плеча. Ошеломленный, гадая, пробила ли шпага легкое, Белл сунул руку под пиджак и почувствовал на руке теплую кровь. Перед глазами плыло. Саботажник стоял над ним, и Белл с удивлением обнаружил, что упал на подножку.

Чарлз Кинкейд отвел шпагу назад, готовясь пронзить Беллу сердце.

— Я знал, где слабое место моего оружия, — сказал он. — Оно не выдерживает ударов сбоку. Поэтому у меня всегда при себе запасное.

— У меня тоже, — сказал Белл. Он достал из внутреннего кармана «Дерринджер» Кинкейда, который подобрал на дороге. Рукоятка была скользкой от крови. От болевого шока в глазах двоилось, картина окружающего мира уходила и возвращалась. Белл собрался с силами, сосредоточился на широкой груди Кинкейда, словно высветил ее лучом прожектора, и выстрелил.

Кинкейд недоверчиво сделал шаг назад. Он выронил шпагу. Его красивое лицо перекосило от гнева, и он вывалился из кабины локомотива на рельсы.

С трудом подобрав под себя ноги, Белл попытался встать. Снизу, далеко под мостом, он услышал тревожные крики. Отчаянно засвистел паровой свисток на барже с краном. Белл пополз в конец кабины. Оттуда ему стали видны пришедшие в ужас люди у опор. Вверху наконец прорвало дамбу Саботажника. Надвигалось наводнение.

Яростная белая волна высотой с дом, увлекая на своем гребне срубленные стволы и целые деревья, затопила реку от берега до берега. Кричащие люди пытались передвинуть выше работающие динамо-машины. Баржа перевернулась. Огни на стройке погасли.