С удивлением поглядев на Шаринона, я понял, что он и не думал шутить. Видимо, до осмотра тел его гвардейцы так и не добрались, занявшись завалами на улицах и пострадавшими от действий магов.

— Знаем. Это служители Единого.

— Не может быть! — крикнул кто-то из толпы.

А я совсем упустил из вида случайных свидетелей произошедшего! Ничего, есть прекрасная возможность все исправить. Я наклонился над телом и молча сорвал с шеи цепочку с медальоном, а затем высоко его поднял, чтобы было видно всем присутствующим. Это сработало. Гномы начали переговариваться между собой, удивленно восклицать, но я ждал, когда кто-то из них догадается задать вполне логичный вопрос:

— А зачем они напали на вас, ваше высочество? — произнес один из гномов с глубокой царапиной на щеке, стоящий ближе всех.

Вот именно этого я и ждал. Теперь можно и объяснить:

— Потому что все служители Единого работают на Империю, а после образования Нового Союза им был дан приказ уничтожить правителей королевств, которые в него вошли, тем самым развалив новое государство. Имперцам не дает покоя мысль о захвате этих земель, но они привыкли работать чужими руками. Именно они, как вы знаете, натравили степняков на Мардинан, именно они вызывают ненависть к нелюдям, именно они стремятся уничтожить всех, кто создавал Новый Союз. Около десятицы назад было совершено покушение на моего брата Фариама. Наверняка, вы об этом уже слышали, или я ошибаюсь?

Несколько голосов в толпе, внимавшей мне, подтвердило, что слухи до гор уже дошли, поэтому я продолжил:

— Но Фариаму удалось остаться в живых, а потом быстро извести всю мерзость в своем королевстве. К сожалению, мы предполагали, что имперцы испугаются и оставят свои захватнические планы, мы думали, что церковь Единого в Подгорном королевстве действительно несет свет в души разумных, но ошибались. Как видите, сегодня мне также только чудом удалось уцелеть, но от плетений церковников пострадали обычные жители столицы, которые просто оказались рядом со мной в момент нападения. Это говорит о том, что служители Единого ни во что не ставят гномов, они преступают законы, совершают убийства… Думаю, мне не стоит продолжать, потому что, глядя на все, что они натворили, — тут я картинно обвел рукой улицу, — становится понятным, что скрывалось за их фальшивыми призывами о всеобщей любви к ближним. Но я обещаю, что заставлю церковников ответить за все причиненное зло, и сделаю это прямо сейчас!

Я обернулся к Шаринону и спросил:

— Сколько у тебя людей?

— Полсотни, — коротко ответил командир.

— Всех пострадавших нужно срочно доставить во дворец, я сам ими займусь. На это выдели два десятка, а с остальными мы сейчас отправимся в храм Единого.

— Слушаюсь, ваше высочество, — ответил гном и отправился раздавать приказы.

Толпа поддержала меня криками и одобрительными возгласами. Особенно старался тот гном с царапиной на щеке, во весь голос рассказывавший о том, какие церковники — скоты. Со своим залитым кровью лицом он производил на всех убедительное впечатление, поэтому я понял, что зерна поддержки в деле ликвидации церкви Единого у гномов уже посеяны и дали небольшие всходы. Подождем, что за этим последует, но сперва разберемся с храмом в столице. Как говорится, куй железо, не отходя от кассы. Придется последовать этому совету.

Если церковники напали на меня всего втроем, это значит, что в храме сильных магов осталось только двое или трое, но никак не больше. Остальных служителей можно было в расчет совсем не принимать, так как без амулетов они практически ни на что не годны, а это я прекрасно понял по схватке, которая случилась в Марде. Так что нужно было действовать сейчас, пока новость о покушении еще не успела распространиться, и быстро разобраться с церковниками в столице. А то эти гады вполне могут улизнуть, или вообще заявиться во дворец среди ночи, если наглости хватит. Нет уж, на такой риск я пойти не могу.

Попросив одного из гвардейцев доставить во дворец мой мешок с травами, я нашел свой кинжал, и дождался, когда Шаринон построит бойцов, которые уже привели своих лошадей, загодя оставленных неподалеку, чтобы не переполошить заговорщиков. Затем запрыгнул в седло предоставленной мне во временное пользование лошадки, и вместе с отрядом помчался к храму Единого. Сказать по правде, гвардейцы мне были нужны, как пятое колесо, но я не хотел порождать противоречивые слухи, поэтому загодя проинструктировал Шаринона, как ему следует себя вести с церковниками. Ведь если в храм примчится окровавленный и обожженный принц, который станет убивать святош направо и налево, то народ может просто не понять и встать на их защиту, а вот если придут королевские гвардейцы, пусть и без нарядной формы, чтобы арестовать изменников, то это уже совсем другой разговор.

До храма мы домчали быстро, порядком напугав по дороге горожан своим видом и скоростью передвижения. Очутившись перед входом, детально проинструктированный по пути Шаринон приказал двум десяткам гвардейцев окружить храм и ловить всех церковников, которые будут из него выбегать. Я же только предупредил бойцов, что любой служитель Единого может легко убить с помощью своего амулета, поэтому тех священников, которые станут за него хвататься, нужно уничтожать без колебаний. На всякий случай я еще выдал трем арбалетчикам болты из черного металла на тот случай, если в храме сильных магов окажется больше, чем предполагалось. Дав еще несколько ценных указаний, я убедился, что все поняли свои задачи, и открыл дверь.

В храме шла дойка. Вернее, проповедь, но у священников одно другому не мешало. Слаженно завывал церковный хор, трое сильных магов стояли на возвышении рядом с алтарем и старательно выкачивали энергию у верующих. Зайдя внутрь, я первым делом спустил с цепи свой насос и мигом опустошил церковный накопитель, чтобы святошам не удалось им воспользоваться в качестве материала для магической бомбы. Верующих было немного, всего триста гномов пришли послушать церковные песнопения и поделиться своей силой, взамен приобретя милость Создателя и благословение святых отцов. Кстати, нехилый бизнес открыли святоши — получают огромную силу практически без затрат. Ловкачи! Снимаю перед ними шляпу, ведь столько веков дурачить народ не каждому под силу.

При нашем появлении оцепенение, охватившее гномов в храме, начало развеиваться. Они зашевелились, начали оборачиваться к источнику шума, а мы, аккуратно раздвигая верующих, подходили к алтарю. Хор замолчал, настороженно глядя на суровые лица гвардейцев и мрачное Шаринона, ну а при взгляде на меня святоши вообще выпучивали глаза в непритворном изумлении. Я боялся, что многие сразу бросятся бежать, но этого не произошло, и даже главный святой отец, стоявший впереди всех в роскошном одеянии, не спешил предпринимать каких-либо действий. Это было только нам на руку, поэтому мы спокойно дошли до края импровизированной сцены, а потом Шаринон четко произнес:

— Аркунис, именем короля вы обвиняетесь в предательстве интересов государства, пособничестве Империи и организации покушения на принца Алекса. Проследуйте с нами, или мы будем вынуждены применить силу.