– Что, прямо как там написано – похитили, газом усыпили, увезли в ночи?

– Да. Так.

– Обалдеть. Просто обалдеть! Как в кино! А это шампанское – его потом выпили?

Вошла Наташка. С необычной скромностью, стараясь не шуметь, прошла к шкафу, переобулась в кабинетные балетки.

– Все изучаете приключения нашей красотки? Слышь, королева, а чего ж тебе лабутены не подарили?

– Да дарили, – отмахнулась Кира. – Только одна бандерша их растоптала. Пришлось выкинуть.

– Ничего себе! Кучеряво живешь, однако!

Наташка постаралась, чтобы ее голос звучал весело и беззаботно. Но скрыть сарказм не удалось. Нинванна даже смерила ее строгим взглядом. Для натуры, скроенной по столь незатейливым лекалам, по каким была скроена Наташка, пережить смещение с трона Самой Интересной и Сногсшибательной было довольно болезненно. Даже ее известие о том, что новый ухажер почти олигарх – не владелец фабрик, заводов и пароходов, конечно, но какой-никакой автомойки на Первой Кольцевой, не сумело перебить козырей Киры. Как же – Королева бала, похищенная и спасенная, не сходящая со страниц совсем не желтой, а играющей яркими красками зарубежной прессы…

Наташка дала себе слово перетерпеть звездный час Киры. Рано или поздно газетенки будут зачитаны до дыр – тем более что сама Кира не особенно-то подливает масла в огонь. Все больше отмалчивается, скромничает. Несколько дней, и все вернется на круги своя, бухгалтерия начнет забывать триллер «Кира в Ницце» как увлекательный, но закончившийся сериал. А ее сериалы никогда не кончаются, – так успокаивала себя Наташка, стараясь держать язык за зубами. Давалось ей это тяжело.

И, как назло, подойдя к столу, заваленному французской прессой, она увидела фотографию, на которой Кира танцует вальс с Андреем.

– О! Четенький какой чувак! – не удержалась Наташка. – Так на тебя смотрит! Было что?

Застигнутая врасплох, Кира пожала плечами.

– Ну? А чего не зафрахтовала-то? – с искренним удивлением поинтересовалась Наташка. Дальше ее уже понесло. – Поматросил, что ли? Там таких, конечно, пруд пруди…

На следующей фотографии, которую открыла Татьяна Витальевна в журнале «Glamour», Кира прогуливалась по Монте-Карло в сопровождении Жака.

– Ого! – радостно воскликнула Наташка. – А ты, подруга, как я погляжу, успела там покувыркаться…

Наткнувшись на взгляд Алены, Наташка предпочла скомкать фразу.

Атмосфера была явно испорчена.

– Ты вот что, Кира, – предложила Нинванна. – Можешь сегодня раньше уйти. Вот прям сейчас и иди. Отдыхай, приходи в себя…

И на удивленный взгляд добавила:

– Я ж понимаю, какой это шок, чтобы оттуда, из всего того – и обратно во все вот это. – Она обвела пухлой рукой кабинет бухгалтерии, многозначительно задержавшись на Наташке.

Распорядиться неожиданно свалившимися на нее свободными часами оказалось задачкой непростой. В Ницце она отправилась бы на пляж. Или попросила бы Жака свозить ее куда-нибудь на его красивой скоростной машине. Но чем занять себя в Тиходонске? Да так, чтобы не затосковать и не впасть в депрессию?

«Надо встретиться с Дианой! – пришла спасительная мысль. – Она же стояла у истоков моей поездки! Расскажу все, спрошу ее мнения…»

Какой-то неприятный червячок шевелился в душе, но Кира, не обращая на него внимания, набрала номер. Мобильник Дианы был отключен, она позвонила в справочное, и вскоре соединилась с дежурным французского консульства.

– Я бы хотела услышать Диану, мсье.

– Какую Диану? Сорель? – переспросил приятный мужской голос.

– Кажется… Но точно не знаю, – растерялась Кира.

– Диана у нас была одна, – любезно пояснил дежурный. – Но и ее отозвали в Париж…

– Спаси…, – голос сел и она, не закончив слова, отключилась.

Червячок сомнений в душе хохотал. Он знал, что так и будет. Да и она подозревала нечто подобное. Диана недолго пробыла в Тиходонске, отправляя ее на десять дней в Ниццу, не собиралась никуда уезжать, но тем не менее уехала… Еще одно странное совпадение. Сколько их может быть?! Это только Коляшка знает!

«Вот он мне и нужен!»

Главным преимуществом Колиной работы, был относительно свободный график. Нет лекций – можно развернуться, и свинтить на все четыре стороны. С Коляшкой ей всегда было уютно, ему она могла доверить все и быть уверенной, что он правильно поймет любой ее поступок, любой мотив. А это сейчас было важно. Кире нужен был кто-то, кто сыграет роль промежуточного отсека, барокамеры, которая поможет безболезненно перейти из яркого праздника жизни в обыденную рутину повседневности.

Они встретились там же, где ели мороженое перед ее отъездом – в кафе «Морозко» перед гигантским офисным центром «Звезда Тиходонска».

– Бонжур, мон шер! – приветствовал ее Коляшка.

Волосы все так же собраны в засаленный хвост, растянутая футболка с изображением какой-то рок-группы под тертой джинсовой курткой.

– Привет, привет! Это тебе! – На стол легли очки с синеватыми стеклами в массивной роговой оправе.

– Ничего себе! – Коляшка нацепил обновку на нос. – Дай зеркальце!

Кира протянула пудреницу.

– Вот это да! Теперь придется покупать костюм под галстук! Они требуют респектабельного вида! Сколько ж ты отвалила за такое чудо?

Это была самая эмоциональная реакция Коляшки из тех, которые замечала Кира за все годы их знакомства.

– Не важно. Я там выиграла кое-что в Монте-Карло…

– Круто! – Коля слегка приподнял брови, очевидно, привыкая к новому имиджу.

Было прохладней, чем в прошлый раз, почти все столики заняты, суматошно хлопая крыльями, над ними кружились голуби. Они взяли десяток пончиков с заварным кремом, кофе и маленькую бутылочку швепса.

– А в Ницце я была Королевой Бала цветов.

– Еще круче!

– А потом меня похитили. Но ненадолго. Хотели вообще-то продать в арабский гарем, но «Черные леопарды» меня вовремя спасли…

Кира говорила, Коля слушал, ел пончики и запивал обжигающим кофе. Он так увлекся, что уничтожил подчистую все содержимое тарелки.

– Ой, прости. Ты так интересно рассказывала… Я как-то не заметил…

Кире, однако, еда не лезла в рот. Пересказав свои французские приключения, она впервые увидела их отстраненно, со стороны. И все, случившееся с ней, вдруг предстало в довольно странном свете. Будто она, сама того не ведая, снялась в фильме по сценарию неведомого ей, но жестко контролировавшего каждую сцену, режиссера. И периодически мелькавшие у нее подозрения очень органично вписывались в такое представление!

Коля в задумчивости складывал из салфетки затейливую фигурку оригами. Стекла новых очков отблескивали синим оттенком, и выглядел он непривычно солидно и значительно.