– Точно, – кивнул Богарт. – Так что, Декер, у тебя более нет причин здесь задерживаться.

– А вот и нет. Есть незаконченное дело, о котором я должен позаботиться.

– Это еще какое? – удивился Богарт.

– Мерил Хокинс.

– Вернуть его к жизни нельзя.

– Вернуть нет, но можно сделать что-то сопоставимое.

У обоих замерло дыхание, когда она, дрогнув веками, открыла глаза.

Декер и Марс сидели возле кровати Рэйчел Кац в палате, где, по понятным причинам, не было окон. Митци Гардинер перевезли в другую такую же – без окон и под надежной охраной местной полиции и агентов ФБР. Рисковать больше никто не собирался.

Марс, встав, нежно взял ее ладонь.

– Привет, как ты себя чувствуешь? – спросил он участливо.

Она медленно кивнула и выдавила слабую улыбку:

– Получше.

Взгляд Рэйчел упал на Декера, и ее лицо помрачнело.

– Как много вы знаете? – осторожно спросила она.

– Что Билл Пейтон на самом деле русский по имени Юрий Егоршин, а Брэд Гардинер уже много лет внедряет по всей стране агентуру из центра, оборудованного в «Американ Гриле» – точнее, под ним. Нам теперь известно о тайной комнате под рестораном, где изготавливались фальшивые удостоверения личности, документы об образовании и, возможно, даже изменялась внешность. Ну вот, в основном это.

Кац приложила к лицу ладонь и застонала. Наконец она убрала руку и посмотрела на провода и трубки, опутывающие ее тело.

– Я восстановлюсь?

– Ты уже идешь на поправку, – сказал Марс. – Мы лишь ждали, когда ты окончательно придешь в себя.

Ее губы дрогнули.

– Я даже не знаю, что мне сказать.

– Я приму и оттенок истины, – вступил в разговор Декер. – Если вы не захотите рассказать нам все.

– Можно мне чуть приподнять голову?

Марс для этого воспользовался кнопками управления кроватью.

Устроившись поудобнее, Кац издала глубокий вздох.

– Прежде всего вы должны понять, что, выходя замуж за Дэвида, я об этом ничего не знала. До сих пор еще многого не знаю.

– «Гриль» он открыл еще до вашего знакомства, – напомнил Декер.

– Да. И жизнь шла прекрасно. У нас был ресторан, у меня свой бизнес. А он уже работал над другими проектами. Все было на поверхности, по крайней мере, насколько мне было известно.

– А потом знакомство с Доном Ричардсом?

– О боже, его ведь тоже убили. – Кац начала плакать.

Марс протянул салфетку, которой она промокнула глаза.

– Я была полностью опустошена. Все случилось настолько внезапно. Я никак не могла взять в толк, зачем кому-то понадобилось его убивать.

– А потом? – выжидательно спросил Декер.

– Потом я задумала «Гриль» продать. Я устала от Берлингтона, от воспоминаний о том, что случилось с Дэвидом. Просто захотела начать все сначала.

– Но что-то заставило вас передумать?

– Билл Пейтон. Или, как вы его называете, Юрий. Я сказала ему, что думаю ресторан продать. Тогда он мне кое-что рассказал: не так чтобы много, но нечто, потрясшее меня до глубины души. Он сказал, что Дэвид был преступником. Членом организации, которая творила жуткие вещи. И что его смерть стала результатом этого членства. Очевидно, он сделал что-то, приведшее их в ярость. Узнав об этом, они приняли решение его уничтожить.

– Зачем было убивать еще и Ричардсов?

– Не знаю. Пейтон никогда мне об этом не говорил.

– А почему вы не обратились в полицию? – спросил Декер.

– Потому что Пейтон сказал, что другие члены этой организации по-прежнему активны и их много. И если я хочу остаться в живых, то буду делать именно то, что они мне говорят. Угрожали даже навредить моим родителям в Висконсине. И моей сестре в Калифорнии. Они знали, где они живут, и все такое.

– Чего они от вас добивались?

– Самое главное, я не должна была продавать «Гриль». Они почему-то хотели, чтобы он продолжал работать.

– Как я уже сказал, их деятельность проходила в секретной комнате под рестораном, – сказал Декер.

– Я этого не знала, – Кац закрыла себе лицо руками. – После смерти Дэвида я туда вообще не ходила.

– Что еще?

– Они говорили мне, что будут финансировать другие бизнес-проекты. Их они позволяли выбирать мне и предоставляли деньги. Я полагала, что нечто подобное они делали для Дэвида.

– Отмывали деньги, – кивнул Декер. – Видимо, грязные деньги олигархов.

Кац медленно кивнула.

– Я примерно так и думала.

– Вы встречались по этим вопросам с кем-нибудь кроме Билла Пейтона?

– Да, были и другие. Мужчины, очень сурового вида. В Берлингтоне мы никогда не встречались. Я за их счет летала в Чикаго. Там у нас и проходили встречи.

– Интересно, почему они просто не перекупили «Гриль» – и продолжали бы заниматься тем же, чем и раньше, – подивился Марс. – Не приходилось бы заморачиваться объяснениями.

– Я тоже об этом думала, – призналась Кац. – Видимо, им импонировала та ширма легальности, которую им обеспечивали состоятельные добропорядочные люди. Покупка бизнеса обычно чревата вопросами, проверками, всегда что-нибудь идет не так. Установив отношения с моим мужем, они хотели, чтобы все продолжалось точно так же. Это было ясно из наших с ними разговоров. Только теперь в центре стояла я, а не Дэвид.

– Как возникла Митци Гардинер?

Кац призадумалась, вспоминая.

– Здесь все было довольно странно. Они хотели, чтобы я ей помогла. Митци была наркоманкой. Но они заплатили за ее реабилитацию, а когда она поборола свою зависимость, то оплатили ее коррекцию внешности, образование, одежду, пластику, все прочее. От меня они потребовали стать ее наставницей. Обучить манерам держаться, работать в бизнесе, снабдить ее контактами. Словом, вылепить Митци заново.

Марс посмотрел на Декера.

– Зачем все это?

– Сделав козлом отпущения своего отца, она отвела от них подозрение в четырех убийствах.

– Это понятно, – сказал Марс. – Но почему ее просто не убили? Мы, кажется, об этом уже разговаривали. Ну никак не впечатляет объяснение, что их волновала возня полиции. Черт возьми, она же была наркоманка. Ей можно было просто устроить передоз – никто бы и не подумал, что ее умертвили.

– Интересный вопрос, на который у меня нет ответа. Пока, во всяком случае.

– Я не знала, что Хокинс невиновен, – сказала Кац. – После встречи с Пейтоном я думала, что его наняли убить Дэвида и остальных.