Панк был против дискриминации. Именно поэтому я и занялась созданием группы, поскольку знала, что девушка в группе не будет чем-то новым. Это было так: «О, ты умеешь играть на гитаре! Давай создадим вместе группу».

И к сексу это мало относилось, что было очень интересным и свежим. Я хочу сказать, конечно же секс был, но о нем говорили как о «хлюпающей сессии». Он был безличным. У тебя не было каких-то отношений. Джон Роттен приходил ко мне домой, оставался на ночь, и ничего такого сексуального не происходило. Возможно, меня не так уж трудно было на это уговорить, но ему не хотелось, понимаете?

Ари Ап:

В четырнадцать я все еще оставалась девственницей. Было такое подростковое давление. У всех это уже было, а у меня нет. Палмолив постоянно надо мной прикалывалась, но я рада, что не пошла на это. Я оставалась девственницей до восемнадцати, а это долго.

Нильс Стивенсон:

По моему опыту панк был очень сексуальным да еще подогретым амфетаминами. Многие девушки, хотевшие переспать с рок-музыкантами, здорово упрощали задачу поиска доступной пизды. Часто секс был очень убогим, не особенно хорошим, просто его было много. В туалетах клубов Лондона, Бирмингема, Манчестера. Мы не занимались извращенным, интересным сексом вроде того, что проповедовал магазин Sex с его кожаными масками и всяким таким. Для этого не было времени. Секс был биологической функцией. Глэм-тусовка врубалась в секс и сексуальность. В панке такого не было — ты просто делал это не думая.

Джон Лайдон:

Наконец-то на страшных девчонок стали обращать внимание. Тебе не нужно было быть красивым. Ты мог сколько угодно уродовать себя, и это считалось красивым, интересным и свидетельствовало об открытости и свободе мышления, и это бесконечно помогало женщинам в музыке. Трагедия в том, что они сфокусировались на слове «музыка», и в результате у нас появились Go Go's и… Мадонна.

С музыкой это не имело ничего общего, и все, что ни для кого ничего не значит, не имеет отношения и к музыке. Музыка — это Pink Floyd и суетливое потворствование потребительским вкусам масс. Звуки ярости не мелодичны. Мне не нравится музыка. Я не называю это музыкой, как не называю то, что я делаю, искусством. У меня не зашоренные мозги.

Мне не нравится категоризация, что происходит в музыкальном бизнесе. И в любом случае, мне никогда не нравился ярлык «панк-рок». Это пошло от Кэролайн Кун — она назвала меня панк-королем. Я не слишком удивился, узнав, что так называют личного педика какой-нибудь криминальной шишки в американских тюрьмах. Лично я себя не таким видел, когда орал «Анархия!» Уж точно не гомиком.

В августе 1977 года состоялся второй панк-фестиваль в Мон-де-Марсан, где в этот раз выступали Clash и Damned. К сентябрю обновившийся состав Damned (Брайан Джеймс добавил еще одного гитариста, чтобы сделать звук еще более насыщенным. Новым гитаристом стал Роберт «Лу» Эдмондс) уже записывал свой второй альбом, выпущенный в ноябре, буквально через пару месяцев после их сильного дебюта. На новом альбоме Music For Pleasure, нет той сумасшедшей энергии и потрясающих песен, что имели место на их дебюте, однако и на нем были отличные вещи, вроде «Problem Child» или «Don't Cry Wolf» и замечательный бонус в виде оформления обложки диска. Альбом все же оказался провальным, и группа вскоре распалась. Первая команда, сделавшая в панке все, в том числе и первой распавшаяся, находилась в полном раздрае.

Кэптен Сенсибл:

Clash меня швырнули на забор из колючки в Мон-де-Марсан. (Смеется.) Это случилось из-за того, что я над ними как следует поглумился. Я подумал, что они какие-то слишком серьезные и решил выскочить на сцену во время их выступления. Я достал несколько вонючих бомб и, взорвав их, повыдергивал провода их гитар и перевернул их усилители. Охранники прикола не оценили и скинули меня со сцены прямо на ограждение из колючей проволоки, что было так себе удовольствием. Кажется, я отрубился.

Удачи им, этим Clash. В то время мы не очень-то ладили. Нам не нравился их Берни Роудс. Он был занудой. У меня всегда были нормальные отношения с Миком, но Берни, Малкольм и Джейк Ривьера постоянно грызлись за первенство. Выглядело это глупо. Пик этого случился во время тура Anarchy. Споры шли о том, кто был Номером Один и всяком таком, но поскольку Pistols матерились в прямом эфире, то они и победили.

Когда мы записывали второй альбом, Брайану нужно было написать немало песен. Он здорово поработал. Damned были группой Брайана, что справедливо. Я под этим полностью подписываюсь. Мне было интересно писать песни, потому что именно этим ты и должен заниматься, если ты в группе. Сейчас почти все в большей степени перформеры, чем сонграйтеры. Но я знал, что это тема Брайана. Теперь нас было пятеро — Брайан взял в группу Лу Эдмондса. Он отыграл свой первый концерт в Мон-де-Марсан. Мне не кажется, что это хоть чуть-чуть помогло группе. Никакого неуважения к Лу, он хороший парень, но Damned нужна была только одна гитара. Врубаешь звук на полную катушку и понеслась! Мне кажется, у Брайана в мыслях были МС5 — две гитары могут хорошо звучать, но Лу и Брайан не были музыкантами МС5. Мне все это не покатило.

Брайан Джеймс:

Мне хотелось иметь в группе еще одного гитариста. Мне хотелось, чтобы музыка была еще более энергичной, более живой, как у МС5. Наверное, я совершил большую ошибку. Мне просто хотелось попробовать и посмотреть, что из этого выйдет. Если у меня засела такая мысль, я просто должен ее осуществить. В общем, мы взяли в группу Лу Эдмондса, и он не нажил себе популярности.

Рэт Скэбис:

Приглашение Лу в группу было ошибкой. Я хочу сказать, мне нравится Лу в любом его аспекте, но нам не нужен был еще один гитарист. У нас был Брайан. Я не видел смысла. Это обесценило Брайана, потом мы должны были записывать альбом. На запись первого альбома нужна целая жизнь, а на запись второго нужно три месяца. Я понял, что нам не хватает материала, и альбом получился не таким, каким бы мне хотелось. Ранее я уже пытался уйти из группы. Мне надоело. Группа больше не была тем, чем мне бы хотелось. Я спросил совета у Джейка, и он мне ответил: «Как твой менеджер, я говорю, что ты можешь уйти, но как менеджер Damned я говорю останься, доделай альбом, а потом можешь уходить».

В общем, мы стали записывать второй альбом, который выбился из плана. Кэптен постоянно твердил о том, что продюсером альбома должен был стать Сид Барретт, но когда тот пришел в студию, у нас уже был Ник Мейсон. Это не совсем правда![221]

Мы хотели записать психоделическую пластинку. Мы очень хотели быть похожими на Electric Prunes. Ник Мейсон проделал отличную работу, представив нас такими, какими мы были, однако нам требовалось больше продюсерской работы.