Они сидели в Плавательном клубе, отдыхая за коктейлем.

– Хочет, – ответила Элизабет. – Не делай такого лица, Жюльенна. Если я и живу в «Пене», то только потому, что мне так хочется.

– А вот я бы не согласилась ни за что на свете! Особенно в одиночном номере, – выразительно сказала Жюльенна и посмотрела на лежащую в шезлонге Элизабет в мокром купальнике. – Знаешь, – раздумчиво сказала она, – я не уверена, что для тебя полезно и далее оставаться в «Пенинсуле». Мне кажется, в последнее время ты слишком много ешь.

Элизабет усмехнулась. Жюльенна еще ничего не знала о ее беременности.

– Пожалуй, – удовлетворенно ответила она и, скосив глаза, посмотрела на свой живот. – Скорее всего, Жюльенна, ты права.

Последние три недели промелькнули для Элизабет как одно мгновение. Если адюльтер был в Гонконге совершенно обычным делом, то уход жены от мужа – событием из ряда вон выходящим. То, что Элизабет ушла из дому, для многих было потрясением, но немало людей были и просто шокированы ее необычным поступком. Леди Гресби решительно вычеркнула Элизабет из списка гостей, приглашаемых в ее дом, – да и не одна она поступила подобным образом. Лей Стаффорд был чрезвычайно смущен, случайно столкнувшись с Элизабет в «Гонконг-клубе». Многие из тех, кого Элизабет числила в друзьях, теперь откровенно избегали ее и при встречах уклонялись от разговоров. Впрочем, ей было наплевать. Она жила своей жизнью, а самые близкие друзья оставались ей верны.

– Адам сказал, что ты просишь у него развода. – Алистер встретился с Элизабет за обедом в «Парижском гриле». – Стоит ли так поступать? Зачем спешить, Элизабет? Ведь речь идет об очень серьезном шаге.

– Да, шаг серьезный. Но ведь и вынашивать ребенка, зачатого не от Адама, – тоже дело непростое, – мягко сказала она.

Алистер побледнел, его лицо даже вытянулось от неожиданности.

– Извини... Я не знал. – Он поковырял вилкой лежавший на тарелке кусок утки по-пекински и спросил: – Может, в таком случае для тебя было бы лучше переехать к Эллиоту? Тогда все смирились бы с ситуацией.

– Мне нет дела до других. Пусть думают что хотят, Алистер, – с какой-то неожиданной для себя твердостью ответила Элизабет. – Меня это мало беспокоит. Если уж на то пошло, то и другим не следовало бы совать нос не в свои дела.

– Не следовало бы, – согласился Алистер без особой убежденности в голосе. Он принадлежал к тем людям, которых часто называют аккуратистами: любил, чтобы все было чинно и благородно, чтобы комар носу не подточил. Ему не нравилось, когда в человеческих отношениях присутствовала какая-нибудь двусмысленность, неопределенность, незавершенность. И, будучи не в состоянии убедить Элен выйти за него, тоже испытывал внутренний дискомфорт.

– Как у тебя с Элен? – спросила Элизабет, понимая, о чем задумался Алистер.

Он пожал плечами.

– Так же, как всегда. Я люблю ее. Уверен, что и она меня любит. Но почему-то не хочет выходить за меня замуж.

– Может, потому, что прошло еще не так много времени со дня смерти ее мужа? Она вдовствует всего два года.

– Дольше, – поправил ее Алистер. – Скоро уже три. Она часто напоминала мне об этом, а теперь и говорить перестала. Судя по всему, она общается с Адамом чаще, чем со мной.

– Да, Адам умеет быть внимательным и участливым слушателем.

– Вот-вот, – сказал Алистер и удивленно посмотрел на Элизабет. – Ты видишься с ним? Я имею в виду – не просто иногда сталкиваешься, а бывает, что вы договариваетесь о встречах?

Элизабет кивнула. Им с Адамом нужно было все как следует обсудить, а ей не хотелось приходить в дом, где она прежде жила с ним. И Адам предложил ей пообедать в «Пенинсуле». С тех пор они там встречались почти каждую неделю.

– Как Адам отнесся к мысли о разводе? – спросил Алистер. – Он рад?

– Напротив. – Ее взгляд стал печальным. Она ни с кем не желала обсуждать свои отношения с Адамом. Но Алистер был ее хорошим знакомым и хотя бы поэтому заслуживал, чтобы она чуточку приоткрыла ему неизвестное для остальных. – Он все еще тянет, надеется, что я вернусь к нему.

– А ты не собираешься возвращаться?

Ее зелено-голубые глаза встретились с его глазами. Элизабет выдержала его взгляд не мигая.

– Нет, Алистер. Я люблю Рифа. И хотя по некоторым причинам не живу с ним, тем не менее все мое будущее неразрывно связано именно с Рифом.

Алистер вздохнул.

– Как бы я хотел, Бог свидетель, чтобы и Элен думала, что ее будущее неразрывно связано со мной, – усталым голосом произнес он. – Ведь если японцы будут и дальше зариться на остров, не исключено, что всем женщинам и детям предложат покинуть колонию. И если Элен уедет, может случиться, что я никогда больше не увижу ее. Она ускользнет, как вода между пальцев. Я этого не вынесу, Элизабет! Видит Бог, не вынесу!

– А что, ситуация ухудшилась? – спросила Элизабет, чувствуя, что, когда речь идет об Элен, она не в состоянии ничем утешить Алистера.

– Сейчас они выжидают, но я не уверен, что это будет продолжаться до бесконечности. В прошлом месяце их экспедиционный корпус высадился в Биас-Бей. Это в тридцати пяти милях к северо-востоку от Гонконга. Захвачен Кантон. В некотором смысле можно сказать, что мы, в сущности, окружены со всех сторон.

– Да еще немцы в Европе наступают полным ходом. Русские вторглись в Финляндию... – грустно сказала Элизабет.

Она оглядела роскошный интерьер ресторана. Было очень непросто поверить в то, что половина мира в этот момент находится в состоянии войны. Здесь же на белоснежных льняных скатертях блестело серебро, трио музыкантов исполняло приятные слуху мелодии. Тут на закуску предлагали устриц по-сиднейски, копченую осетрину, клубнику, шампанское и коньяк полувековой выдержки.

– Я знаю... – сказал он, будто прочитав ее мысли, – это кажется нереальным. Но, увы, война обязательно доберется и сюда, Элизабет. Это лишь вопрос времени.

– Скажи, а не съездить ли нам в Австралию? – спросил у нее Риф, когда они лежали в постели в его апартаментах в Виктории.

– В Австралию?! – Она обернулась и посмотрела на него. Ее волосы чуть касались плеча Рифа. – Почему именно в Австралию? Тебе туда нужно по делам, или Форт-Каннинг хочет туда тебя переправить?

– Ни то ни другое, любимая, – ответил он, удобно кладя ладонь на заметно увеличившийся живот Элизабет. У них не было никаких секретов друг от друга. Она знала о его разведывательной работе гораздо больше того, чем ему бы следовало ей сообщать. – Туда выезжает с концертами Роман. Его оркестр будет выступать в Сиднее, Мельбурне, Аделаиде и Перте. Думаю, мы могли бы встретиться с ним именно в Перте, где закончится турне.

Она села в постели и посмотрела на Рифа.

– Это было бы превосходно! Сто лет не слышала хорошего оркестра!

Он облокотился на подушки. Риф испытывал такую сильную: любовь к Элизабет, что у него даже побаливало сердце.