Взмыленный скакун держал курс на Великий океан. Над плоским горизонтом уже встало солнце, когда они, пронесшись по берегу, влетели в набегающие волны.

Черная орда последовала за ними. Даже когда дно ушло из-под ног, чудовища пытались плыть, неуклюже барахтаясь, не понимая опасности, гонимые звериным инстинктом. Но океан оказался сильнее, и вскоре воды сомкнулись над бугристыми спинами и рогастыми головами.

– Плыви, Танцор, плыви, – шептала, всхлипывая, Копи. Вытянув голову над водой, отважная лошадка уносила девушку все дальше от берега.

Креллис и Горлим стояли на Карьерной стене, устремив взгляды на север, где на вырубленном горном склоне группировалась фараданская армия. Именно там на протяжении трех сотен лет огндариенцы добывали знаменитый голубовато-белый мрамор. И вот теперь враг захватил карьер за два дня, не встретив ни малейшего сопротивления. По ступенькам сновали солдаты. Фараданцы устраивали лагерь и готовились к обороне, как будто Креллис был настолько глуп, чтобы атаковать имеющего явное тактическое преимущество противника. Ничего, долго они там не продержатся. Он соберет силы, нанесет удар, и тогда бородатые пришельцы скатятся с горы и, поджав хвост, побегут домой, в свою голую степь, которую они называют королевством.

– Сколько их, по твоим расчетам? – спросил Креллис, оглядывая неприятельский лагерь.

– Тысяч двенадцать, не больше. Еще пара тысяч тыловой поддержки. Наши разведчики доносят, что у них есть лестницы, тараны и осадные башни.

– Подготовились. Я имею в виду Фандира, а не этого мальчишку с севера. —Креллис положил руку на парапет.

– Башни им вниз не спустить, – заметил Горлим. – Придется разбирать, а потом, уже внизу, собирать заново.

Брат Осени кивнул.

– Сколько физендрийских войск сейчас у Водной стены?

– Вдвое больше.

– У них тройное преимущество.

– Да, господин.

– А флот?

– По последним докладам, из Физена вышли сорок галер.

– А из Летнего моря?

– Фараданцы прислали семнадцать кораблей.

Креллис вздохнул.

– Фараданский флот мелочь, хотя и малоприятная. Через три дня, самое большое через неделю, в тылу Фандира высадятся войска Огоггима. Как только Физендрия падет, король Сельтигар будет умолять нас о мире. Три дня, полагаю, ты продержаться в состоянии?

– Я смогу удерживать эти стены три месяца, – нахмурился Горлим. – И не фараданцы меня беспокоят. То, что находится за стенами, за стенами и останется. Куда опаснее внутренняя угроза. После того как сестры захватили Ночной рынок, нам пришлось раздробить силы. Поговаривают, что, если они выступят еще раз, их может поддержать до трети населения города.

– Сестры – моя забота. Твоя – стены Огндариена.

– Да, господин.

За спиной послышались торопливые шаги. Мужчины обернулись. По мостику, глотая ртом воздух, бежал посыльный.

– Сообщение, господин. Из Цитадели.

– Говори, – бросил Креллис.

– Ваш рабочий кабинет, господин… Нападение… Трое убиты. Один ранен.

Кустистые брови над пронзительными глазами брата Осени сдвинулись к переносице.

– Что взяли?

– Бумаги, господин. Из вашего стола. Больше ничего. Ценности не тронули.

На щеках Креллиса вспыхнули красные пятна гнева.

– Кто это сделал? – прорычал физендриец. Мальчишка-посыльный побледнел и невольно попятился.

– Раненый сказал… – Он замялся. – Должно быть, ошибается, господин. Он при смерти…

– Говори! – прикрикнул Креллис. Посыльный вздрогнул.

– Он сказал, господин, что это была женщина.

– Сестры! – прошипел Горлим.

– Нет, господин, нет! Чужая. Маленькая. Волосы темные, завитые. Напудренное лицо.

Взгляд Креллиса ушел куда-то за спину посыльного. Он скрипнул зубами.

– Что, господин? – забеспокоился Горлим. – Взяли что-то важное?

Креллис повернулся и с такой силой ударил по парапету кулаком, будто проверял старинную стену на прочность.

– Императорский флот не придет! – прохрипел он.

– Господин?

– Мы одни.

Мастер Цитадели взглянул на бледного как мел посыльного и снова перевел взгляд на брата Осени.

– Что будем делать, господин?

Креллис выпрямился.

– Похоже, тебе придется удерживать эти стены подольше. Может быть, года три.

Ветер трепал ее голубые юбки. Беландра стояла на краю Колеса, оглядывая раскинувшийся внизу Ночной рынок. Не таким ли был и Эффтен в его последние дни? Несмотря на очевидную историческую связь двух городов, раньше ей и в голову не приходило сравнивать Огндариен со столицей магов. И вот теперь несокрушимая армия стояла у стен Свободного города, а по его улицам неудержимой волной разливалась опасная, неверная река колдовства.

Спускаясь вниз по узким ступенькам, она еще раз перечитала письмо от принца Рейгнхольца, одного из самых могущественных правителей Летних городов. Месяц назад сестры отправили к нему Лоудон с предложением заключить союз против общего врага. Принц, как всегда, был немногословен.

Госпоже Беландре Жакулин, сестре Осени, моему другу.

Я вынес ваше предложение на обсуждение Летних принцев, и в данный момент вопрос рассматривается самым внимательным образом.

Как вы и просили, я оставлю доставившую послание юную особу на моем флагманском корабле до наступления лучших, более спокойных времен.

Упомянутый вами купец с удовольствием выплатил мне половину суммы своего долга вам в обмен на погашение других долгов. Я лично озабочусь тем, чтобы сия юная особа получила всю оговоренную сумму по достижении совершеннолетия. Этого ей вполне хватит, чтобы купить лучший из кораблей, бороздящих Летние моря.

Должен признать, характер у нее есть, и ваше решение, продиктованное заботой о ее же благополучии, было воспринято без должного понимания. Перелом – она сломала лодыжку, выбираясь через орудийный порт, – заживает быстро, так что в скором времени я переправлю ее в более надежное место.

Смею надеяться, что и в будущем ничто не омрачит дружбы между нашими народами.

Да воссияет над вами солнце.

Р.

Беландра прочитала письмо уже пять раз, но злость не только не утихала, а только разгоралась все сильнее. Близорукий глупец! «В данный момент вопрос рассматривается самым внимательным образом». Неужто эти перегревшиеся на солнце принцы не понимают, куда Фандир направит свою армию после падения Огндариена? Она с самого начала знала, что рассчитывать на помощь Летних городов не приходится, но, получив облеченный в вежливую форму отказ, так и не смогла справиться с накатившим раздражением.