Немцы шли походной колонной, не выдерживая, однако, строя. В бинокль Андрей видел, как, переговариваясь, они смеялись, чувствуя себя так, словно вышли на прогулку. Только войдя в окаймляющую плато низину, офицер выделил троих солдат и выдвинул их метров на сто вперед, чтобы разведали проход. А колонну остановил, давая возможность подтянуться отстающим.

— Эй, солдаты, что за часть?! — крикнул Беркут по-немецки, когда дозорные приблизились к гряде метров на двадцать. Но все еще прятался за высоким, похожим на пень валуном. — Кто вас ведет?!

— Взвод лейтенанта Шильгофа! — объяснил один из гитлеровцев, останавливаясь в нерешительности. — А кто вы?!

— Вам приказано осмотреть эту местность?! — появился Беркут на гряде с биноклем в руке.

— Да, господин офицер! Старший наряда унтер-офицер Крамке.

— Передайте лейтенанту, что мои люди уже осмотрели эту каменистую пустыню! И даже пытались подстрелить двух зайцев! Но это им не удалось! Была еще девушка-пастушка! К сожалению, убежала! За ней мы охотились всем взводом.

Унтер-офицер и рядовые дружно по-солдатски заржали.

— Тогда нам делать здесь нечего, господин обер-лейтенант, — подошел Крамке еще ближе к нему, чтобы разглядеть звание. Тем временем Беркут заметил, что лейтенант уже рассматривает его в бинокль и тоже, видно, понял, что командование что-то напутало. Местность успели осмотреть.

— Вы откуда? — поинтересовался Андрей у унтер-офицера. — Из Подольска?!

— Нет, из кричевского гарнизона. Это недалеко отсюда, железнодорожная станция Кричево.

— А нас пригнали из Закревска, за тридцать километров. Машинами. Такая спешка, будто намечается второе наступление на Сталинград или взятие Москвы! Сейчас мои люди отдыхают. Ефрейтор! — крикнул он, обращаясь в ту сторону, где сидел в засаде десантник. — Поднимайте людей! Готовьте к возвращению к машинам!

— Яволь! — ответил Горелый, несколько замешкавшись.

— Передайте своему лейтенанту Шильгофу, пусть уводит вас к лесу. Спуститесь вниз и обойдите это плато справа. Главные события будут разворачиваться там. Нам тоже приказано спускаться туда.

— Яволь, господин обер-лейтенант, передам.

— Постойте, унтер-офицер. Подойдите ко мне. Угостите своего лейтенанта этой сигаретой, — достал он из кармана брюк портсигар. — В знак нашего заочного знакомства. Пусть в субботу приходит в ресторан «Бавария» в Подольске. Скажете: это из моих парижских запасов. Да, и передайте лейтенанту, пусть сообщит командованию, что вы тоже осмотрели плато. Так командованию будет спокойнее.

Очевидно, у лейтенанта не было ни малейшего желания и дальше взбираться по этой каменистой тропе, продираясь через кустарник и вздрагивая при каждом шорохе в ближайших кустах. Выслушав доклад унтер-офицера и приняв французскую сигарету, он прощально помахал рукой очень кстати подвернувшемуся на его пути обер-лейтенанту и приказал взводу спускаться на равнину.

— Неужели ушли? — не поверил Горелый, когда Беркут, закурив сигарету (он курил крайне редко, обычно после очередной операции) подошел к скале, где его ждал младший сержант.

— Взгляни со скалы, убедись. Как бы они не передумали.

— Точно. Ушли, — доложил боец через несколько минут. — Теперь до вечера можно жить спокойно.

Однако не успел он спуститься с горы, как где-то там, у подножия плато, трелью усердного дятла заявил о себе автомат. В ответ отстучали еще две очереди, вслед за которыми разгорелась такая стрельба, словно взвод немцев столкнулся с целым отрядом.

— Что там могло случиться, а, товарищ лейтенант? — негромко спросил Горелый, снова поднимаясь по склону Черного Монаха.

— Подождем несколько минут, увидим. Может быть, палят, чтобы показать, что идет яростное прочесывание.

— Что за стрельба, Горелый?! — вдруг донесся до Беркута густой бас.

— Кто стреляет, Петро?!

По голосам, по шагам Беркут определил: приближаются трое. И сразу же метнулся за скалу.

— Пока не ясно, товарищ младший лейтенант! — крикнул Горелый, уже почти поднявшись к вершине. — Зато у нас гость. Лейтенант Беркут.

— Беркут?! — снова прорычал бас. — Ты что, сдурел?! Какой Беркут?! Откуда он взялся?!

Первым на поляну возле скалы выскочил младший лейтенант. Увидев выглянувшего из-за нее немецкого обер-лейтенанта, он на какое-то мгновение опешил и, как показалось Андрею, даже нервно повел стволом автомата, словно срезал автоматной очередью. Но все же нервы не подвели его.

— Вы и есть Беркут?

— Разве вас не просили запомнить мою внешность? — снова вышел на поляну Беркут.

— Точно. Вроде похож, — оглянулся Колодный на сопровождавших его двух солдат.

Те неуверенно промолчали.

— Да он это, он, Беркут! — развеял их сомнения Горелый.

— Ну, если так, — одернул гимнастерку младший лейтенант, — тогда стоит доложить по всей форме… Товарищ капитан, десантная группа младшего лейтенанта Колодного прибыла в ваше распоряжение.

— В моё?! — удивленно спросил Беркут, не сумев дождаться окончания доклада. И даже оглянулся: уж не адресованы ли эти слова кому-то другому.

— Так точно, товарищ капитан, в ваше. В группе шесть бойцов. Радист, рядовой Задунаев, легко ранен во время десантирования. Обстреляли, пытались взять его. Но мы отбили. — А отняв руку от козырька, уже другим, менее официальным тоном, и даже уменьшив рокот своего непонятно где рождающегося (при его привычно средней комплекции) баса, добавил: — Ну, здравствуйте, товарищ капитан. Мы уже отчаялись отыскать вас. К тому же слух по селам пошел, что, дескать, убит Беркут, погиб в бою, а вся группа его уничтожена. Да и партизаны из двух других отрядов развеяны по окрестным лесам.

— Распускать слухи о гибели партизан и своих победах — этому фрицы научились.

— А ведь затихло, товарищ младший лейтенант! — прервал их знакомство Горелый. — Но что там происходит — не пойму. Тут был взвод немцев. Так товарищ лейтенант переговорил с ними. Отошли.

— С немцами переговорил?

— Ну да.

Еще несколько коротких автоматных очередей. И снова все затихло.

«Неужели действительно блефуют? — засомневался Беркут. — Что-то не похоже… Неужели наткнулись на Мазовецкого? Но он вроде бы давно ушел».

— Отойдем в сторону, — тронул Андрей за локоть Колодного. — Нужно поговорить.

— Ну, братцы, все видел, но чтобы наш младшой докладывал фрицевскому лейтенанту — такого наблюдать не приходилось даже в кино! — изумился один из бойцов, пришедших с Колодным.