Ирис Ленская

Три босса для Дюймовочки

Глава 1

«Brush your teeth, take your cup

It's time to wake up!»

Ритмичная мелодия вырвалась из моего телефона, деликатно постучала по маковке, заглянула под одеяло и беспардонно заставила пробудиться.

Пробуждаться было тяжело. Думать — и того хуже.

Какой ещё wake up к чертям собачьим, когда голова трещит будто с недельного похмелья?!

В общем, я решила не просыпаться, накрыв голову подушкой.

«It’s time to wake up!» — ещё громче завопил несносный будильник.

Да что ж такое-то! Придётся открыть глаза и найти этот долбаный телефон.

Уж лучше бы я и не просыпалась, ей-богу... Меня укрывало нечто тёмно-бордовое, бархатное на ощупь.

Это не моё, однозначно. Сбросив странное покрывало, я резко села и огляделась. И вот тут меня ожидал не просто ужас, а шок.

Светлые стены, стеклянный столик возле кровати. Совершенно пустой, не считая моего телефона! А вокруг идеальный порядок в стиле минимализма. Это точно не моя квартира: у меня идеальный бардак в стиле максимализма, трижды на три возведённый в абсолют!

Что всё это значит? Меня похитили?! Но кому понадобилась двадцатишестилетняя дюймовочка полтора метра ростом с кучей тараканов в голове... Мобильник выпал из рук, когда дверь резко распахнулась, и в комнату вошёл высокий незнакомец в тёмно-синих брюках и полурасстёгнутой рубашке белого цвета. Коротко остриженные тёмные волосы, тяжёлый волевой подбородок, шоколадного цвета глаза, которые обожгли меня раздражённым взглядом.

Это счастье или кошмар? Я что, переспала с первым встречным? Наконец-то сбылась мечта! Вот с третьего класса только об этом и мечтала! Чёрт бы их всех побрал.

И вообще, почему тогда ничего не помню?! Даже его имени! Ну хоть имя-то я должна была спросить! Чтобы красиво выкрикивать на три подъезда: «Да, Василий Иванович, да... дас... даст ист фантастиш». Чтобы все соседи померли от зависти.

А так... молча. Считай, без удовольствия. Стыдуха-то какая... Едва в муках напрягла извилины, как появившийся рявкнул громовым голосом:

— Так, быстро вставай, десять минут на сборы! — Словно ледяным душем окатил, зато быстро привёл в чувство. — Я из-за тебя не собираюсь опаздывать на работу!

— Да кто ты такой? — сквозь вставший ком в горле возмущённо просипела я, ощупывая своё тело. Ещё одно открытие: джинсы и свитер на месте, вроде как спала одетая... — И по какому праву затащил меня к себе? Изнасиловать хотел или уже?

Не, ну будь я аккуратисткой, поверила бы, что после акта оделась, а так... Да не могла я!

Мужчина тоже не смог себе такого представить и пренебрежительно поднял брови.

— Больно ты мне нужна, пьянчужка! Лучше вспомни, какую дрянь вчера пила в кабаке, что тебя так развезло?!

Пила? Это вообще не про меня!

— Нет, быть того не может, — выдавила я, чувствуя подступившую к горлу дурноту и хватаясь за телефон. — Маньяк, извращенец, насильник! Сейчас полицию вызову, там разберутся, кто из нас пьянчужка. И заявление напишу, что ты меня удерживал здесь всю ночь!

Несколько секунд незнакомец смотрел на меня сверху вниз, словно подбирая изощрённый способ убийства, а я тщетно пыталась вспомнить хоть один боевой приём с уроков самозащиты... Но почему-то, кроме полезного совета тренера Степаниды Порфирьевны: «Девочки, прежде чем бить в жизненно важные места, хорошо подумайте, не пригодятся ли эти места потом вам самим...» — из памяти ничего не выудила.

— Даю тебе пять минут, после чего ты идёшь на выход! — он повёл плечами и энергично хрустнул шеей, но от плана порешить меня на месте явно отказался. — Если вспомнишь адрес, довезу до дома. Я и так опаздываю.

Он развернулся и вышел в коридор, по-видимому, ничуть не напуганный моими угрозами. 

В отчаянии я схватила подушку и швырнула ему вслед — тоже по совету незабвенного тренера, которая мало верила в наши спортивные достижения и потому считала, что главное — душу отвести.

Больше никогда не буду пить. Даже игристое, даже самое дорогое, даже на Новый год!

***

«Маньяк» всё же подвёз меня до парадной на своём серебристом джипе, а пока ехали, моё ошалевшее сознание издевательски подкидывало картинки вчерашнего вечера: дня рождения Юльки, который мы отмечали в ночном клубе. Вспомнилось вдруг насмешливое лицо бармена и то, с какой ловкостью он разливал пенистые напитки и коктейли, как цветомузыка подстраивалась под ритм музыки, а ноги утопали в синей дымке. Потом мы пили, немножко. Шипучку и коктейли.

Моя попытка добраться до туалета не увенчалась успехом: на полпути подхватили чьи-то руки, и на этом всё. «Электричество кончилось, кина не будет». Больше я ничего не помнила. Шипучка ли тому виной, но голова раскалывалась явно не иллюзорно. А, значит, всё бывает в первый раз. Даже вот такое пробуждение, как сегодня. В чужой постели, в чужой квартире... после бурно проведённой ночи (в последнем, правда, я не была уверена), поскольку следов страсти на кровати, а также хоть какого-нибудь раскаяния на суровом мужском лице так и не обнаружила.

Нет, больше о вчерашнем вечере я ничего не помнила. Впрочем, догадывалась, кто это помнит. Нужно только телефон зарядить...

— Вылезай, — скомандовал незнакомец, сверля меня на прощание взглядом, в котором читалось желание поскорее избавиться от нежеланной спутницы.

— Мы ещё встретимся! В суде, если узнаю, что ты накачал меня чем-то, я записала твой номер машины и запомнила адрес, — икнув, на всякий случай пригрозила владельцу серебристой иномарки и, хлопнув дверью, на пошатывающихся ногах побрела к подъезду.

У меня бы не хватило сил подняться по лестнице на второй этаж. Слава богу, в доме есть лифт. Ну, хотя бы раз в жизни — при крайне тяжёлых обстоятельствах! — я могу им воспользоваться?!

Даже боюсь представить, что ждёт меня дома, Зойка убьёт! Даже разбираться не будет. У нас с ней разница всего четыре года, но материнский инстинкт у неё проявился, когда мы остались одиннадцать лет назад вдвоём. Родители погибли в авиакатастрофе, когда террористы сбили наш самолёт над Синаем. С тех пор прошла уже куча времени, а Зойка до сих пор меня воспитывает и контролирует, вместо того чтобы строить карьеру и рожать детей. И спорить с ней бесполезно. Звучит один и тот же ответ: «Вот сначала устрою твою жизнь, а потом займусь своей».

Выйдя из лифта, я подкралась к двери