Возвышение Меркурия. Книга 9

Глава I

На самом деле, я бы с радостью запечатал обоих участников беседы внутри свёрнутого пространства и разобрался со всем потом. Но у этой комбинации был один серьёзный изъян, который не был заметен сразу, зато отчётливо проявился в последнее время — она слишком зависела от объёма силы в окружающем пространстве. Что-то подсказывало — используй бойцы Билли своих акул во время нашей первой встречи и я бы не смог просто так их пленить.

А сейчас, рядом со мной сражались два Одарённых, которых можно было смело выносить за рамки любых рангов и категорий. Как того же Шуйского и прочих равных ему по силе князей. В такой обстановке, запечатать цели внутри свёрнутого пространства не выйдет. В чём наверное, есть логика. Иначе эта комбинация стала бы единственной, которую изучали во всех мирах. А исход любой схватки зависел бы только от скорости её применения.

Поэтому я действовал иначе. Усилив по максимум кольчугу, двинулся в сторону гостиной, готовя одно из ранних боевых плетений Марса, которым тот активно пользовался, когда Вечный город ещё не скрыл в своей тени всю Европу, а лишь начинал возвышаться.

Надо сказать, эта парочка не спешила — к моменту, когда я оказался около проёма, что вёл в громадную гостиную, которая больше напоминала дворцовый зал, они так и не начали схватку. Более того — Чернокровый всё ещё пытался достучаться до царевны. Воздух наполнял тихий шёпот, который казалось звучал в каждом уголке помещения.

Потом он заметил меня и звуки смолкли. Лица смертного я не видел, но вот его целенаправленное внимание, хорошо почувствовал.

Он ударил в следующую секунду. Куда более изощрённо, чем Джорри — тот лишь придавал заимствованной силе очертания оружия, которым и пытался нанести урон. Этот выродок Бездны действовал иначе.

Сначала часть окружавшего его чёрного вихря, распалась на мелкие частицы, напоминавшие то ли прах, то ли вулканический пепел. Ещё момент и они под давлением ударили во все стороны. Обращая в пыль мебель, паркет, комнатные цветы и выщербляя стены. Воздух загудел от напруги, формируя смерч с центром в виде Чернокрового.

Через несколько мгновений роскошная гостиная напоминала уголок Тартара — воздух был наполнен разъедающим всё пеплом, в паркете проглядывали широкие проплешины бетона, а от прежней обстановки остались лишь лохмотья.

Правда, основной цели удар не достиг — раскрученный Чернокровым смерч, раз за разом кидал волны чёрных частиц на кольчугу царевны, но пробить её не выходило. Грязно-зелёный щит порой становился мутным и почти непрозрачным или наоборот истончался, но держал натиск.

И это при том, что купец вложил в удар колоссальную мощь. Не знаю, сколько душ он сожрал, прежде чем явиться на встречу, но для этой атаки он сжёг посмертие не меньше сотни человек.

Я сдерживал рвущегося в бой Сандала и поддерживал собственную кольчугу, выжидая ответного удара царевны. Раз мне выпал шанс взглянуть на бой, в котором будет участвовать Рюрикович, владеющий «особой» гранью Дара, следовало этим воспользоваться.

Смерч бушевал всё сильнее, сокрушая внутренние стены и стремясь обратить в пыль всё до чего дотягивался. Будь это не особняк Дарьи, где в каждый грамм бетона была влита сила, всё вокруг, уже давно стало прахом.

Единственное, чего не мог сокрушить его удар, если не считать нас с царевной — портреты. Сейчас они висели в воздухе, окружённые коконами серой взвеси, в которой тонул, не могущий добраться до цели, пепел.

Наверху просела опорная балка и вниз посыпалась, исчезающая в полёте бетонная крошка. А через мгновение серые коконы лопнули, выплёскивая силу, что ударила по смерчу. Нарушая течение воздуха, ломая алгоритм и разрывая потоки, что направляли прах.

Пронизавшие пространство потоки силы были настолько мощными, что я почувствовал их даже через кольчугу. А потом увидел и то, что скрывалось за ними.

На первый взгляд, это были обычные конструкты из призрачной энергии. Ещё и видимые стороннему наблюдателю, что сильно снижало их боевую ценность.

Стоило присмотреться внимательнее, как становилось ясно, что всё куда сложнее. Я отчётливо видел каналы энергетических каркасов. Да не такого формата, как у Сандала, а полноценных. Точно таких же, как у живых Одарённых.

Мысль о том, что возникшие конструкты способны управлять силой, показалась чуть безумной. А потом внутри них полыхнули ядра. Да, сотканы они были всё из той же призрачной энергии. Но выглядело всё это так, как будто новые участники схватки вот-вот явят всю свою мощь.

Пожалуй, иногда я мог бы подменять Парки. Потому как они действительно явили свою силу. Обрушились на Чернокрового с пяти направлений, разрывая остатки его смертоносного смерча в клочья и заставляя уйти в оборону.

Применение силы обычными призрачными конструктами было невозможно. По крайней мере, считалось таковым. Тем более я не чувствовал в них божественной мощи. Ни капли. Если уж на то пошло, вовсе не ощущал их тел. Вот ту силу, которая выплёскивалась в пространство, чувствовал отлично. А самой призрачной пятёрки, будто и не существовало.

— Посс-с-смотри, как я!

Голос Мьёльнира заставил провернуть со спутником тот же фокус, который я обычно проделывал с Сандалом. Взглянуть на мир его глазами.

Вот теперь я их увидел. Не сказать, что детально — лишь размытые очертания энергетических конструкций, да бурлящую внутри них силу. Но это лучше, чем ничего.

Призраки давили своей мощью. Не использовали сложных комбинаций и не пытались идти на ухищрения. Вместо этого ударили по противнику голой силой, стремясь проломить его защиту и добраться до плоти.

Сознание ещё раз повторило, что это невозможно. Глаза напомнили разуму, что видят всё воочию, с расстояния в полтора десятка метров. А царевна повернулась ко мне.

Судя по тому, как исказилось её лицо, до этого смертная меня всё же не замечала. То ли так подействовало её состояние боевой ярости, то ли пущенная в дело грань родового Дара — сложно сказать. Но дева обнаружила моё присутствие только сейчас.

Сначала она изрядно удивилась. А уже в следующую секунду ударила сразу двумя мощными печатями.

Неплохая попытка, надо сказать. Но изначально обречённая на провал — таким римского бога не убить. Особенно, когда он только что вышел из Пробоя, поглотив там столько силы, что «искра» суммарно прибавила не меньше пятнадцати процентов. Всё равно, как если бы я нашёл ещё один, приличных размеров, осколок.

Сандал недовольно взревел, а Чернокровый нанёс новый удар. Вполне ожидаемый, надо сказать — учитывая, сколько в нём изначально было мощи, израсходовал он не более пятой части.

И в этот раз провернул всё филигранно. Не стал сбрасывать с себя вражеские тиски, что давили по всей площади, как будто пытаясь расплющить его. Вместо этого сконцентрировал свою мощь всего на пяти точках в этих самых тисках, прошив последние насквозь.

Доли секунды и энергетически нити вонзились в каркасы призраков. Те пытались сопротивляться, но судя по тому, что я видел, Владимир использовал комбинацию, созданную специально для уничтожения подобных целей.

Их энергетические каркасы и ядра, разваливались буквально на глазах. Плавились, растекаясь и рассеиваясь в пространстве.

По ушам ударил неожиданно звонкий и наполненный болью вопль царевны, которая моментально потеряла ко мне всякий интерес, снова развернувшись к Чернокровому. Даже через Мьёльнира я не видел ни одной нити, которая связывала бы её с конструктами. Тем не менее, воздействие на них, явно причиняло деве боль.

Один из призраков — седоволосая женщина, чьи черты лица расплывались, а от тела осталось не больше половины, неожиданно метнулась к смертной, на мгновение зависнув рядом. Губы старушки что-то прошептали, а через секунду та полностью исчезла.

Я предполагал, что сейчас Чернокровый снова попытается начать переговоры. Но, судя по всему, тот работал по заранее подготовленному плану — к кольчуге царевны устремились две такие же нити, что впились в зелёную броню. И судя по тому, что я видел, должны были вот-вот пронзить её.

От чёрного вихря, что раньше прикрывал фигуру купца, остались лишь жалкие ошмётки и сейчас он мог рассмотреть комнату. Наши взгляды встретились и я усмехнулся в ответ на изумление, что полыхнуло в его глазах. Если раньше, он видел только очертания моей кольчуги