Дворец, к воротам которого мы подъехали, оказался чуть меньше Михайловского, но всё равно размер имел весьма солидный. Как минимум, раз в семь-восемь больше, чем усадьба царевны.

Справа к машине приблизился родовой гвардеец, затянутый в форму и Дарья немного опустила стекло.

— Открыть. Именем Рюриковичей.

Тот на момент заколебался, как будто желая что-то уточнить. Но репутация смертной сработала, как надо — спустя пару секунд ворота распахнулись и наши автомобили выскочили на подъездную дорожку.

Сандал уже носился внутри дворца, пытаясь разыскать царевича. В итоге, обнаружив того, выходящим из спальни. Рюрикович на ходу застёгивал мундир, параллельно слушая помощника, который выплёскивал на него информацию о событиях вечера. И всё больше мрачнел.

А ему ведь сообщили далеко не всё — только рассказали о том, что Дарья с Алексеем взяли под стражу графа Брезовского, а теперь заявились во дворец к самому Даниилу. О том, что Оболенский с минуты на минуту, наведается к цесаревичу Дмитрию, он не в курсе. Равно как и о том, что Смольянинов мёртв, а Балакирев вот-вот будет либо уничтожен, либо арестован.

Дракон улавливал далеко не всё — спутник был вынужден двигаться внутри стен, прячась внутри энергетического фона защитных артефактов. Слышать это ему не мешало, но вот наблюдать он мог не всегда. Впрочем, того, что попадало в поле зрения, было достаточно, чтобы сделать простой вывод — Даниил не был в курсе, что его сестру должны были убить именно сегодня. Возможно вовсе предполагал, что с ней лишь попробуют достичь какого-то соглашения. Потому как, уж слишком удивлённым стало его лицо, когда помощник процитировал точные формулировки обвинений, которые его сестра выдвинула против графа.

Двигался Даниил быстро — к моменту, когда мы прошли мимо вытянувшихся по струнке гвардейцев, царевич уже спустился в холл. Замедлил шаг, разглядывая нас и постепенно становясь всё более задумчивым.

Оно и понятно — фон, что остался после применения подобных объёмов мощи, почувствовала даже Окольничие, что дежурили около дверей. Если я его успешно маскировал, то вот Дарья, несмотря на свои ухищрения, скрывала далеко не полностью. Любой, относительно талантливый Одарённый мог уловить, что совсем недавно дева по полной использовала свою силу. Тем более, на это был способен другой Рюрикович. В теории, он мог и следы применения родового Дара обнаружить, что наверняка удивило бы его ещё больше.

Внимание Даниила привлекала не только сестра — взгляд то и дело срывался на Алексея. В такие моменты лицо хозяина дворца приобретало недоумевающий вид — о полном излечении брата ему видимо не доложили, из-за чего вид фигуры, которую прикрывала грязно-зелёная кольчуга, вгонял юношу в ступор.

Наконец он остановился и коротко кивнул Дарье. Сместив взгляд в сторону, повторил жест по отношению к Алексею.

— Сестра. Брат. Чем обязан столь позднему визиту?

На нас с Натальей он даже не взглянул. Возможно решил, что первым здороваться с неизвестным патрицием и вдовствующей княгиней, ниже его достоинства.

— Лживостью, коварством и властолюбием. Вот чем ты обязан нашему визиту, дорогой братец.

Самообладание у него оказалось на уровне — лишь брови чуть дёрнулись и на этом всё.

— В чём же, я на твой взгляд, виноват? Мне доложили, что ты напала на дворян в джентльменском клубе, на набережной Ломоносова. Сообщили, что князья собирают Сход, назначив дату на послезавтра. Разве наш отец уже умер? Ещё рано убирать Дмитрия с престола, ты сама это знаешь.

Я ошибся — всё-таки царевич оказался растерян. Да, он только что попытался перевести тему и сфокусировать внимание девы на их совместной борьбе с цесаревичем. Но сделал это настолько неловко, что замысел был бы очевиден даже старому и выжившему из ума циклопу.

— Не заговаривай мне зубы, братец. Тебе предложили трон. Тебе пообещала корону и власть. Тебе собирались всучить в жёны королеву, что нарожала бы детей и дала ещё больше влияния. Сложили в корзинку всё, о чём ты мечтал и преподнесли в подарок.

Тот недолго помолчал. Бросил быстрый взгляд на Алексея. Покосился на гвардейцев, что истуканами застыли по углам холла. Четверо Одарённых в ранге Мастера. Плюс, его помощник, достигший того же уровня силы. Но вряд-ли они смогут помочь, если начнётся бой между Рюриковичами.

Именно в этот момент, я понял, что не уточнил одну важную деталь. Как происходят схватки между двумя членами императорского рода, которые обладают их уникальной гранью Дара? Призраки, что заключены в портретах, бьются между собой? Дело в их количестве или той силе, которую когда-то влили в картины?

Хотя, возможно там вовсе другая концепция. Я мыслил старыми шаблонами, отталкиваясь от имеющегося опыта. Тогда как родовые способности Рюриковичей, явно выходили за границы моих старых знаний.

— Не спорю, я говорил о короне и престоле с теми, кого мы зовём Чернокровыми. Разве это преступление? Каждый из нас искал союзников, чтобы одержать верх и стать новым императором.

Слова он подобрал неплохо, да и вид имел уверенный. Но в глубине глаз притаилась лёгкая паника, которую царевна хорошо разглядела. Сделав шаг вперёд, впилась в него взглядом.

— Ты прав, мы все искали союзников, которые смогут помочь нам в борьбе. Но только ты согласился пролить нашу кровь. Решил, что можешь забрать жизни других Рюриковичей, ради своего величия.

Царевич нервно повёл плечами.

— Никого не должны были убивать. Это ложь. Что касается до методов, у всех они свои. И раз уж ты здесь, позволь поинтересоваться в чём цель визита? Я такой же Рюрикович, как и ты. Только в моём распоряжении куда больше людей. А Дмитрий будет рад возможности объединить наши с ним усилия. Надеюсь, ты понимаешь о чём я говорю, сестра.

А он неплох. Хотя, излишне самоуверен. Угрожать царевне вступить в коалицию с местоблюстителем престола, чтобы спасти свою жизнь, возможно и было бы неплохим ходом. Но только в том случае, если твой потенциальный союзник всё ещё располагал какими-то ресурсами и мог вмешаться.

Белокудрая Рюриковна показательно посмотрела на часы и улыбнулась.

— Боюсь Дмитрию скоро будет не до тебя. И не до престола. Его тоже втянули в эту игру, пообещав свой собственный пряник. Поэтому, в ближайшее время он погостит у нашего общего знакомого.

Даниил озадаченно уставился на неё.

— Ты же не хочешь сказать, что…

Замолчав на секунду, с искренним удивлением закончил.

— Вы что, освободили князя Оболенского? Как его теперь под замок сажать? В прошлый раз и так, едва война не началась.

То ли он пытался переключить внимание, то ли на самом деле не был погружён в детали плана Чернокровых. Вот так навскидку, сказать было сложно. Я хорошо видел испуг, который проступил в его разуме. Но это могло быть следствием неожиданного ночного вторжения. Подобный визит мог кого угодно выбить из колеи.

— С Его Сиятельством, мы как-нибудь разберёмся. А вот ты, милейший братец, как я погляжу, захворал. Бледный, да уставший. Нельзя же так, Даниил. Иногда надо и отдыхать.

Когда смертная изложила свой план по нейтрализации брата, я поначалу счёл это шуткой. Потом безумием. И вплоть до момента, как она начала говорить, сомневался, что царевна поступит именно так, как сама предложила. Больно уж, это было странно.

Вот статный юноша императорских кровей со слегка растрёпанными чёрными волосами, посыл родственницы осознал сразу. Напряжённо вздохнув, попятился назад, ошарашенно покачивая головой.

— Ты не посмеешь. За мной князья. Гвардия. Сила. Хочешь междоусобицы? Войны?

Несмотря на испуг и изумление, голос у него звучал вполне уверенно. Даже Наталья Волконская, чуть призадумалась. А вот Дарья уверенно шагнула вперёд и довольно улыбнулась.

— Сдаётся мне, всё ещё хуже, чем показалось сначала. У тебя никак горячка, братец. Когда это из-за лихорадки одного, отдельно взятого Рюриковича, у нас начиналась война?

Гвардейцы, стоящие в углах холла старательно делали вид, что их здесь нет — пялились в одну точку перед собой, изображая недвижные статуи. Если отталкиваться от слов Дарьи, гвардия Рюриковичей старалась не участвовать во внутренних дрязгах. К тому же, формально у неё всё ещё оставался единый командир, который старался не допустить сегментирование военной мощи рода. Процесс, правда уже вовсю шёл — каждый из потенциальных наследников старался обособить те подразделения, на которые имел влияние и добиться их лояльности исключительно собственной персоне.

Но пока ситуация