Сначала я увидела его машину. Вполне себе красивенькая, стандартно серебристая, хищно вытянутая. Машины интересовали меня лишь как средство передвижения, но, глядя на эту, даже я догадалась, что стоит она дорого. Настолько, насколько мне и не снилось.

Конечно, я бы прошла мимо автомобиля, не обратив на него никакого внимания, но в коляске надрывалась Сонька, а машина стояла аккурат у въезда на пандус.

— Сонька, ты же просто обязана быть сонькой, — досадуя, пробормотала я. — Да чтоб у тебя геморрой вылез! — последнее адресовалось, разумеется, хозяину тачки.

Я поднатужилась и затащила коляску с орущей в ней Соней в подъезд по ступеням. С моим везением, я теперь ожидала и сломанного лифта, а затем покорения мной шестого этажа по лестнице. Но Бог миловал: лифт работал, Соня кричала — все было стабильно. И это не могло не радовать.

Сонька не просто кричала. Она надрывалась, без устали размахивая ножками и ручками. Её лицо приобрело такой интенсивно-красный цвет, что я даже испугалась, скорее извлекла её из коляски, сняла с неё тёплый осенний комбинезончик. Подгузник был ожидаемо полон, спинка и животик вспотели. Я переодела ребёнка, приложила к груди. Дочка сосала, напряженно сопя, сморщив носик, иногда ворча, не выпуская изо рта сосок, не в силах успокоиться. Я смотрела на её лицо, на крепко сжатые кулачки и думать забыла о припаркованной не по правилам машине.

Она напомнила о себе сама. По четвергам — а сегодня четверг — наш педиатр вела приём до семи вечера. Я пошла в надежде, что чудодейственный препарат по борьбе с коликами уже произвели и нам его непременно пропишут. Чуда не произошло. Сонька, предпочитавшая спать только в моих руках, снова кричала, прохожие оборачивались. Я пыталась нести её, но толкать при этом коляску становилось невозможным. Я в сотый раз обещала освоить слинг, но все время боялась просто выронить из него малышку. С тоской думала о том, что снова спала всего три часа и устала. Боже! Как я устала... И тогда увидела её.

Она снова стояла на том же месте. Красивая серебристая машинка. Я постояла возле неё несколько минут. Что делать? Хотелось взять гвоздь, нацарапать предупреждение прямо на капоте, но где-то в глубине души я была цивилизованной и воспитанной барышней. Поэтому написала записку и засунула её под лобовое стекло.

Сегодняшний вечер ознаменовался тем, что ко мне вернулся Сатана. Сатана — это кот. Имя у него мудреное, длинное и заковыристое. Язык сломаешь. Но, учитывая характер, я назвала его так, как называла. Огромный рыжий мейкун. Невыносимо наглый и непослушный. Когда этот кот, доставшийся мне вместе с квартирой, сбежал, я обрадовалась, надеясь, что это навсегда. Но вечером, стоило Соньке уснуть, и мне, соответственно, тоже, я проснулась от его воплей у входной двери. Трёх дней чудищу хватило на то, чтобы обрюхатить всех местных кошек и ободрать уши всем котам. Я выругалась и пошла открывать, надеясь, что Соня не проснется. Соня проснулась.

Возможно, Сатана был мирным котом — тоже очень глубоко в душе, как и я — и даже детей любил, но проверять это я боялась. Меня мучил панический страх, что он приляжет поспать рядом с дочкой и задавит её во сне. Я выбрасывала его в прихожую и закрывала дверь. Сатане в прихожей не нравилось, и он орал под дверью до тех пор, пока я его не впускала. Как понимаете, я практически не спала — квартира, пусть и просторная, но однокомнатная.

Вечером мы с Сонькой мерили слинг. Удивительно, но ей не нравилось и в нем. Я сдалась и снова принялась мерить комнату шагами, держа её в руках. Она смотрела на меня так внимательно, словно понимала все, словно в её маленькой голове, покрытой младенческим светлым пушком, ворочались самые настоящие тяжелые мысли. Ручками Соня пока управляла так себе, но ловко засовывала ручонку в рот и так и засыпала. Через минут десять после того, как её глаза закрывались, я вынимала кулачок и аккуратно укладывала дочь на постель — в кроватке она спать тоже отказывалась. Потом выкидывала Сатану в прихожую, насыпала ему корма в надежде, что сытым он подобреет, падала и засыпала.

Мне казалось, что я сплю так крепко, что не проснусь, даже если Армагеддон настанет, но на деле открывала глаза сразу, стоило Соне закряхтеть. Выныривала из вязкого сна, который не желал меня отпускать, придвигалась ближе к дочери и давала ей грудь. Она сосала и пыхтела, я старательно пыталась не уснуть — ещё один мой страх: я усну и придавлю своего ребёнка.

Может, я не была бы такой боязливой мамашей, если бы родила ребёнка лет эдак на пять пораньше и будучи крепко замужем. Но имею то, что имею: мне тридцать один, я не замужем, и Сонька — все, что у меня есть. Мой якорь. Есть ещё сестра Дунька, но это очень долгая история. Муж тоже был… гражданский. К сожалению, дети в его планы не входили. А в мои не входил аборт. Поэтому Сонька у меня есть, а мужа нет. По мне вполне себе хороший обмен. Достойный.

Но порой мне упрямо мечталось, что кто-то забирает ревущую Соньку на прогулку на целых два часа, а я спокойно принимаю душ, не прислушиваясь к тому, что происходит в комнате, потом выкидываю Сатану в рейд по местным кошкам, и ЛОЖУСЬ СПАТЬ.

Этой ночью я не спала совсем. Урывками, по пятнадцать – двадцать минут — мучение, а не сон. На форуме, где я черпала большую часть своих знаний, рекомендовали ежедневные длительные прогулки, поэтому я собрала три дня немытые волосы в пучок и отправилась на улицу. Когда выходила из дома, машины не было. Хороший признак. А вот полтора часа спустя она появилась.

В нашем местном парке, в котором я совершала ежедневный променад, я выдержала беседу с бабушкой. У неё была куча свободного времени и тьма-тьмущая советов и опыта. Оказалось, что я все делаю неправильно. И родила неправильно, и кормлю неправильно, и даже одеваю. Да, возможно, я никудышная мать, но после этого разговора готова была растерзать первого встречного. Оказывается, я крайне негативно воспринимаю чужие советы. И тут автомобиль. 

Сонька проснулась и плакала. Норма. Я могла бы взять её на руки и бросить коляску тут. Или привычно затащить её по ступеням. Шесть ступенек — фигня. Но не сегодня.

— Потерпи, крошка, мама сейчас все сделает, — попросила я дочку.

Обернулась — двор полон людей. Надеюсь, на публике меня не убьют. Иначе воспитывать Соньку придётся Дуньке, а я бы ей даже Сатану не доверила. Вдохнула поглубже, то ли настраиваясь, то ли, наоборот, отговаривая себя от опрометчивого поступка. И пнула колесо автомобиля. Видимо, слишком слабо — ничего не произошло. Примерилась. Колесо было идеально чёрным и чистым, возможно, даже чище, чем пол в моей квартире. Меня снова взяла злость. Теперь я пнула сильнее.

И ещё два раза.

Потом автомобиль сдался — заревела, гневно завибрировала сигнализация. Хорошо, что я предусмотрительно отодвинула коляску подальше. Прошло ещё несколько томительных минут, и дверь подъезда открылась. Я напряглась — ненавижу выяснение отношений. Отступила назад. Воинственный пыл схлынул, я чувствовала себя жалко, нелепо. И остро пожалела, что просто не затащила коляску по ступеням. Ну тяжело мне, что ли?