Бёрнер Вася

Стрелять может каждый. Попадать не очень

В середине июля 1984 года Хайретдинов провёл реорганизацию поста. После того, как с Зуба Дракона ушли разведчики Ефремова, расклад сил изменился, обстановка потребовала вмешательства человеческого интеллекта. Естественно, Комендант вмешался, перевёл меня, с ручным пулемётом, со Второй точки на Третью, в качестве усиления огневой мощи. Дополнительно поставил задачу ухаживать за АГСом. На Вторую точку, до компании к себе и Герасимовичу, Хайретдинов забрал Петьку Слюсарчука и Саню Тимофеева. С вертолёта нам сбросили ещё один АГС, Хайретдинов торжественно вооружил им Саню.

Таким образом, я очутился на Третьей точке с Мишей Гнилоквасом, сержантом Манчинским и Андрюхой Орловым. Эти монтажники-высотники, за месяц боевого дежурства, обнесли позиции своего поста каменной стеной в рост человека. На сторону Хисарака устроили большую бойницу с АГСом. Ещё четыре бойницы, предназначенные для стрельбы из автоматов, направили на Хисарак и на вертолётку. Туда же, на вертолётку, открывался большой дверной проём, в котором не было ни двери, ни косяка.

Всё это великолепие каменного зодчества пацаны обтянули сверху маскировочной сетью и подпёрли трёхметровой занозистой доской в центре помещения, чтобы сеть не провисала.

Мне стало интересно, насколько эффективно действовала подобная маскировка, я вышел «на улицу», отошел от поста в сторону вертолётки и попытался рассмотреть нашу позицию. Скажу честно, меня впечатлило. Третья точка оказалась очень надёжно замаскирована. Наша советская масксеть имела настолько грамотную раскраску, что с расстояния в 20–30 метров воспринималась, как большая каменная глыба. Я смотрел на неё в упор, но не мог разглядеть «Третий точка» и троих вооружённых мужиков, хотя точно знал, что они там есть.

В первый день службы на новом месте я обошел и рассмотрел все подходы к посту, оценил, где противник мог подобраться незамеченным, а где мог подобраться замеченным. Подумал, в каком месте должно располагаться моё тело при ночном дежурстве, и в каком — при дневном. После чего утёр пот со лба, принялся стойко и мужественно преодолевать тяготы воинской службы. С этого момента дни потянулись длинной нудной цепочкой. Дежурить-спать, спать-дежурить. Ну и ещё немножко попить, изредка покурить и слегонца пожрать.

Первые восторженные впечатления от знакомства с горами у меня прошли. На втором месяце созерцания охренительных пейзажей с высоты почти 3000 метров, в мою башку пришла фаза торможения. Сколько времени человек может держать грудь на восторженном вдохе? Не очень долго, иначе придётся сделать себе стыдно, если что-нибудь пойдёт на так. Острые ощущения от обстрелов, мин и от войны в целом, прошли, вместо них в голове поселилась постоянная настороженность и переросла в привычку не высовываться, прятаться за валунами, не рисоваться на горном хребте на фоне дневного неба. Стало нормой жизни ходить от укрытия к укрытию, наступать ногами только на крупные валуны и выходить за территорию поста исключительно с пулемётом в руках.

В один из дней службы на Третьей точке, мне удалось убедить Хайретдинова насчёт необходимости развивать способы владения пулемётом. А заодно проводить ежедневную пристрелку ближайших позиций, пригодных для нападения на наш пост. Хайретдинов дал мне «добро» на тренировки и пристрелку, но сказал, что только одиночными и только в сторону Хисарака. Чтобы лишний раз не напрягать нежный слух «Графика». Я ничего не имел против стрельбы одиночными. «Жить без цели — бесцельно жить», — подумал я и пошел расставлять мишени на скалах в виде стреляных гильз от АГС-17.

Гильзы от АГСа выглядят, как стаканчики. Их удобно ставить, они не падают от ветра потому что не слишком большие и не слишком маленькие. Каждый день я вешал на плечо пулемёт, брал подмышку цинк, в который было насыпано десяток-полтора таких гильз и уходил в сторону единственной возвышающейся над нами сопки. Там лазал по скалам, расставлял гильзы. Затем возвращался, занимал позицию и принимался методично сбивать одиночными выстрелами сверкающие на разных дистанциях мишени. Иногда случалось, что Хайретдинов приходил и говорил: — «Да уймись ты уже! У меня отдыхающая смена наступила, а ты поспать не даёшь». Тогда я унимался и начинал чистить пулемёт.

Практически каждый день я проводил стрелковую подготовку из личного оружия. С детства мне было известно, что не бывает боксёра навсегда, или штангиста на всю жизнь, или меткого стрелка на сто лет. Если пацан тренируется, колбасит боксёрский мешок каждый день, бегает кросс, машется в спаррингах, тогда он боксёр. А если полгода потренировался, задрал нос кверху и забил болт на занятия, то это не боксёр. Достаточно быстро у него на пузе вырастает слой сала, снизится выносливость, сила и точность удара. И превратится он в толстомясый жиртрест с одышкой и сколиозом.

Со стрельбой та же история. Либо человек тренируется определять дистанцию на глаз, правильно выставлять прицельную планку, нарабатывает привычку надлежащим образом удерживать оружие, не болтать стволом, задерживать дыхание и плавно вдавливать спусковой крючок. Либо он — толстомясый жиртрест с одышкой и сколиозом.

Учение без размышлений бесполезно, размышление без учений — тоже. Судьба Военная позволила мне объединить и одно, и другое. В результате ежедневных упражнений с пулемётом я осознал, что РПК-74 имеет великолепные стрелковые характеристики. По точности боя он значительно превосходит автомат ввиду того, что имеет более толстый и длинный ствол. При выстреле ствол оружия получает сильные нагрузки и изгибается, особенно сильно в районе крепления газоотводной трубки. Он там «вихляет», как бобик хвостиком, и рассеивает пули по мишени, как горошины по огороду. У АК-74, к тому же, на конце «хвостика» навинчен довольно массивный ДТК, чтобы уже вилять, так вилять.

https://www.youtube.com/watch?v=L_E_GJayano

Любой химик знает — чем толще железяка, тем трудней её изогнуть, тут разночтений быть не может. Раз так, то толстый ствол РПК деформируется меньше, чем ствол автомата, что обеспечивает меньшее отклонение пули от линии прицеливания. Плюс к тому, пулемёт в полтора раза массивней автомата, это приводит к меньшей отдаче при выстреле, а значит пуля летит точнее.

По моему личному мнению, РПК-74 вполне мог бы посоревноваться с СВД насчёт точности стрельбы на дистанции до пятисот метров. Винтовка со своим мощным патроном «лягается» значительно сильней, чем РПК-74 с мало импульсным боеприпасом:

Дульная энергия РПК-74 — 1567 Дж СВД — 4100 Дж

Во время службы мне никто не доводил подобной информации, поэтому пришлось прийти к данным «открытиям» эмпирическим способом, так сказать, на собственном опыте. В учебном подразделении меня