готовили в противотанковые гранатомётчики, научили хорошо, базара ноль, экзамены весь наш учебный взвод стал на отлично. По окончании обучения меня направили в 365-й гвардейский мотострелковый полк и, в качестве офигенно отличного гранатомётчика, вооружили … ручным пулемётом, как будто так и было задумано. Я понимаю, что в Советской Армии всё устроено таким образом, чтобы противник не догадался, ну, то есть, вообще ни о чём и никогда. Но хотя бы вводную лекцию по матчасти РПК-74 можно было бы для меня провести. Или «Руководство по 5,45мм … ручному пулемёту Калашникова» дать почитать. Но, как говорится в песне: — «Что было, то было», в горы меня отправили с ручным пулемётом и фамилию не спросили, поэтому я решил позаботится о себе самостоятельно, ибо на войне то, чего ты не умеешь — может отуметь тебя.

Следующим упражнением, которое я придумал для себя, стало овладение стрельбой на ходу «с наводкой автомата (пулемета) по стволу без использования прицела». Есть такой термин в «Руководстве».

Данное упражнение я отрабатывал на склоне со стороны ущелья Хисарак. А там, как известно, «работали» вражеские ДШК и КПВ. В дополнение к этой напасти мне следовало остерегаться рикошета своих пуль, ибо стрелял я по крупным булыжникам, подходящим по размеру под ростовую мишень. Дальность стрельбы в этом упражнении не превышала пятидесяти метров, потому что не следует мечтать о себе лишнего, хрен кто попадёт на дистанции триста метров белке в глаз, наводя оружие по стволу. Поэтому стрелял я почти в упор. Даже столовой ложкой можно нанести вред здоровью, если засовывать её в рот сверх всякой меры. Хотя, большинство здравомыслящих людей умудряются не калечить себя во время приёма пищи. Мне тоже удалось не травмировать себя рикошетом, я приловчился довольно уверенно поражать крупные валуны одиночными выстрелами «от бедра». При определённой наработке количества упражнений, любой человек получает навык действовать по «скелетно-мышечной памяти». Примерно такое происходит у музыкантов, когда они исполняют отработанное произведение и в это время думают, как бы стопочку накатить и огурчиком прикусить. То есть, совершают точные, выверенные движения не задумываясь. Мой личный жизненный опыт показал, что научиться подобному может любой нормальный пацан в нашем подъезде, я видел, как некоторые бренькали на гитаре в жутко упитом состоянии.

На моё счастье, ответственный Комендант поста Зуб Дракона, с пониманием отнёсся к боеспособности своего подчинённого, выделил время и место для проведения занятий по стрельбе. Чем я с удовольствием воспользовался.

После завершения очередных стрельб в один из дней, я устроился на территории Третьей точки, под доской, подпиравшей масксеть, разобрал пулемёт, разложил детали на армейском ящике и принялся тщательно за ними ухаживать. Руки у меня были заняты, голова свободна, я начал в ней вспоминать рассказ Андрюхи Шабанова. Когда-то, во время служения Родине на Зубе Дракона, его «прорвало» на лирику. После штатного обеда в «Идальне», Андрюха безуспешно обшарил свои карманы насчёт покурить, поднялся, сгонял в СПС, вернулся с трубкой и банкой окурков.

— Лучше перловка с хлебом, чем сосать лапу без хлеба.

— Комфорт, достигнутый в комфорте не так значим, как комфорт, достигнутый без комфорта.

— Люди думают, что без проблем скучно жить. А зря. В наших трудных условиях, если завтра что-то будет, то вчера прошло не напрасно. А оно так и случилось. Пока ты спал солнечным днем, я выполнял боевую задачу, вёл наблюдение в дневное время. Расположился поудобнее, прижался голой спиной к горячей скале, грел свои косточки и наблюдал за всем, за чем можно было наблюдать. Вдруг, мое боковое зрение, зафиксировало, слева от меня, в десяти метрах, чуть ниже по склону, в сторону первого поста, едва заметное движение. На скалу вылезла ящерица, вернее, показались ее голова и две передние лапы. Судя по размерам, это был небольшой варан — варанчик. Его морда немигающими глазами уставилась на меня.

Не хочу сказать, что кровь у меня в крови, я не кровожадный, — «Места под солнцем много, всем хватит», — подумал я и продолжил вести наблюдение. Через некоторое время я опять посмотрел на рептилию. Она сидела на том же месте и буравила меня глазами. Я стал сомневаться, что она просто греется, мне стало казаться, что она ждет. Ждет, когда я, на нагретой скале, дойду до полной готовности, как котлета на сковороде.

Данные предположения стали подтверждаться, вскоре я зафиксировал какие-то колебания и движения со стороны неприятного соседа. Этими движениями оказались манипуляции раздвоенного языка. Не частые, но достаточно отчетливые, чтобы я их мог видеть, вернее оценить. Кто-то, скажет, что ящерке стало жарко и она, таким образом, охлаждала себя. Возможно. Солнце подходило к зениту, скала раскалилась, мое тело нагрелось и покрылось капельками пота. В голове мелькнула догадка: — «Облизывается, гадина! Решила, раз от меня пошел запах пота, то я уже готов, или подхожу к готовности».

Но, Советский солдат, стойко переносящий все тяготы и лишения воинской службы, не дрогнул перед врагом, не дрогнет и перед какой-то гадиной, в виде ящерки. Она была явно не наша, еще в штабе полка, на инструктаже и постановке боевой задачи, мне довели информацию, что в данном ущелье нет мирного населения. Всех, кого в процессе выполнения боевой задачи, удастся выявить, следует считать потенциальным противником, который подлежит, изучению, наблюдению и полному уничтожению. Враги коварны, не гнушаются гадскими выходками и по этой причине у меня с ними разногласия. «Идут они на хрен со своим дзен-буддизмом»! — подумал я, превратился в сгусток моральной стойкости, твердой рукой взял автомат, отточенным движением произвел одиночный выстрел. Ящерка, завертелась в воздухе и улетела вниз в ущелье.

В этот момент я познал Закон Вертолета, который гласит: — “Если в одном месте, что-то улетело, то в другом что-то прилетит“.

В моём случае прилетел не “что-то“, а “кто-то“. И был это разъяренный Прапорщик Хайретдинов. Характер у него золотой, потому и тяжелый. Во время моего выстрела он выполнял свой ежедневный, вполне обыденный, но оттого не менее важный подвиг — совершал обход постов и в данный момент, шел с первого поста, через наш, на третий. На полпути от Первой точки он остановился и обернулся назад. В этот момент раздался выстрел и траектория полета пули, на величину одного шага, не совпала с траекторией движения прапорщика. Так бывает. И достаточно регулярно. Поэтому, к нам па пост влетел раздосадованный Комендант с такой гримасой гнева, что его фамилия показалась нестрашной. Он увидел меня с удивленным и вполне невинным лицом, и выкрикнул: — «Ты что творишь, членомвредитель!