Моей жене Дженни.

Душа моя нашла себе подругу

В холодном черном небе среди ангелов,

Но гарпии, что вышли из ее утробы,

Кружатся и парят вокруг меня!

Дилан Томас

Сразу же признаюсь: в идее написать книгу меня сначала привлекали только два слова, а именно «легкие деньги». Убив два года и исписав двадцать черновиков, я могу сказать, что сочинение книги — довольно паршивое дело. Но так или иначе, этот томик не попал бы к вам в руки без поддержки и энтузиазма многих людей. Если бы не они, один бог знает, удалось ли бы мне довести дело до конца.

Боб Миллер из «Гипериона» первым вселил в меня веру в успех и придумал отличное название для книги. Он же нашел кое-кого, кто выписал мне солидный банковский чек.

Благодарю Лесли Уэллс из «Гипериона» за ее редактуру (и за то, что она не стала выкидывать разную похабщину). Как здорово, что эту книгу редактировала женщина!

Каждый член съемочной группы и технической команды шоу «Как сказал Джим» (According to Jim) заслуживает моего признания, но у меня плохая память на имена, поэтому я упомяну лишь об одной группе сценаристов. Рон Харт, Джон Бек, Дэвид Фини, Крис Новак и Гарри Ханниган — славные парни и большие шутники. Юмористические сцены в этой книге многим обязаны их творчеству, их остроумию и даже их ошибкам. Их преданность нашей работе иногда вызывает у меня приступы беспричинного смеха, что бы они сами ни думали об этом. Без них я бы и не взялся за перо.

Джон Янг превращал мои безумные и часто нетрезвые словоизлияния в нечто связное и местами очень комичное. Когда я заходил в тупик, то говорил: «Эй, Джош, ты должен что-то придумать, что-нибудь найти для меня». И этот парень всегда находил. В общем, я не мог обойтись без него. Если он попросит меня, я подстригу его газон. Хм-ммм… или заплачу кому-нибудь, кто сделает это.

Моему агенту Энди Яблансу пришлось пять раз убеждать меня, что он не оставит меня в покое раньше, чем я напишу книгу. Он видел эту книгу, когда у меня еще не было даже смутного представления о ней. Теперь, когда дело практически сделано, я благодарен за его настойчивость и долготерпение. Знаю, он согласится со мной, что упоминание его имени здесь стоит больше, чем десять процентов от моего гонорара.

Марк Гурвиц — менеджер высшего разряда. Он дальновиден, внимателен, дружелюбен и устраивает дела наилучшим образом, даже когда я не согласен с ним. Это человек с настоящим характером. Если он ответит на мои звонки, я лично скажу ему об этом.

Благодарю мою ассистентку Дену Рейфшнейдер, которая будет подсыпать больше яду в мой кофе, чем она уже это делает, если я не упомяну ее имя.

Мой кузен Гас потратил столько времени на выслушивание моих откровений, что вполне мог стать моим психотерапевтом. Благодарю его за верность и неустанную заботу о моем благополучии. Я не буду отпускать шуток в его адрес, поскольку у него и так достаточно компромата на меня.

Без Стива Б. я бы не смог возмужать по-настоящему. Каждый раз, когда он говорит, я слышу очередной перл мудрости. Он зримо и незримо присутствует в этой книге, потому что здесь ему самое место — в центре битвы между мужчиной и женщиной. Добродушный, проницательный, сильный человек. Его истории с самого начала подстегнули продажи моей книги, но это не значит, что он получит от меня хотя бы десять центов.

Ребята из клуба «Койоты» были первыми, кто поставил меня на ноги и развернул в нужном направлении. Они научили меня выдержке и пониманию того, что происходит на этой ухабистой и грязной дороге. Они научили меня ощущать настоящую мужскую поддержку.

Мой брат Джон — первый в моей жизни мужчина, которого я знал.

Мой сын Роберт. Само его существование пробуждало мою потребность быть мужчиной в полном смысле этого слова.

Джаред и Джейми. Мои младшие дети, быстро накапливающие материал для моей следующей книги под названием… «Брак, отцовство, развод, брак, отцовство».

Вы можете скорчить рожу и спросить: «Какой совет Джим Белуши, международная суперзвезда экрана и сцены, может дать мне, Джону Обывателю?» Ответ простой: я могу дать надежду.

Хочу открыть вам маленький секрет. Я не всегда был тем человеком, которого вы видите сейчас. Хотите верьте, хотите нет, но в моей жизни случались моменты, когда я опускался на самое дно. Я был неудачником. Благодаря этому опыту я могу оказать кое-какую помощь тем, кто в ней нуждается. Вот вам новость, ребята: я и есть Джон Обыватель. И для того чтобы проиллюстрировать эту мысль, я расскажу вам о своем роскошном ужине с Майком Диткой.

Сначала расставим декорации. Шел 1987 год, и я работал на съемках забавного фильма под названием «Красная жара». Не помните? Может быть, это освежит вашу память: «Самый крутой московский сыщик и самый безумный чикагский коп. Только одно может быть хуже, нежели рассердить их — сделать их партнерами». Ага, теперь вспомнили? Тогда я был крупной кинозвездой, снизошедшей до малоизвестного австрийского бодибилдера с немецкой фамилией, который мечтал о карьере в кино.

Меньше года назад мои любимые «Чикагские медведи» станцевали победный танец вокруг суперкубка, но не смогли повторить свой успех и проиграли «Нью-йоркским гигантам», которые, как мы потом узнали, почти все сидели на кокаине. Поражение сильно огорчило меня, и режиссер фильма Уолтер Хилл даже зашел в мой персональный автофургон, чтобы поднять мне настроение.

Уолтер рассказал мне свой сон о кинофильме, где я могу сыграть главную роль. В этой картине я играю самого себя. Фильм начинается у меня на кухне. Жена готовит мне на завтрак омлет из шести яиц и трех польских сосисок, но я не могу есть, потому что слишком расстроен из-за поражения «Медведей». В конце концов она отшвыривает сковородку и говорит: «Не переживай! Отправляйся к «Медведям» и играй за них».

Я соглашаюсь и якобы отправляюсь на тренировочную базу «Медведей», где объясняю тренеру Дитке, что хочу внести свой вклад в игру команды. Поскольку в студенческие годы я был известным полузащитником, он решает дать мне шанс. Несколько месяцев я упорно тренируюсь и готовлюсь к началу чемпионата, и Дитка вознаграждает мои усилия местом в стартовом составе.

В начале первой игры против ненавистных «Пэкерс» я бегу по полю во время вброса мяча, чтобы прикрыть распасовщика. Когда я приближаюсь к нему, игрок соперника блокирует меня и выводит из игры. Я едва могу добрести до лицевой линии, потому что у меня порвана коленная связка. Эта травма означает конец моей карьеры, но я счастлив, потому что хотя бы недолго играл как настоящий Монстр Мидуэя.