Половина всей лжи, которую приходится слышать, — это неправда.

Янина Ипохорская

Международный Институт Экспериментальной Истории, выполняющий специальные исследования в сопредельных мирах, отправляет на «преподавательскую работу» одного из лучших оперативников — Сергея Лисиченко по прозвищу Лис. Ему предстоит «обкатать в полевых условиях» трех молодых специалистов: прелестную Женечку, ловкого Бастиана и могучего Карела. Эпоха для тренировочного выезда выбрана непростая — Темные века Европы. Но задание на первый взгляд не слишком замысловатое: отыскать и спасти от гибели вдову и сына кесаря Дагоберта, властителя франков, убитого заговорщиками.

Однако с первых шагов становится ясно, что легкой прогулки не предвидится: кроме людей, чья неотесанность может соперничать разве что с их коварством, героям предстоит встретиться с драконами, гарпией и чудовищным представителем иного мира — хаммари. Преодолев все препятствия, инструктор и его подопечные постепенно сплачиваются в единую команду, способную противостоять могущественным врагам. Им удается спасти принца — наследника драконьего рода. Из их рук он получает венец кесаря франков…

Смерть — высший гарант равенства.

Максимилиан Робеспьер

Он вышел из каменной бездны. Пламя, точно верный пес, следовало за ним. Едкий дым служил ему плащом. Он ступал по костям жертвенных тварей, с хрустом ломая их. И те, что отдали жизни сто лет назад, и испустившие дух нынче утром крошились под его пятой, точно он был порождением скал, открывших его народу заветный путь. Их сила оживляла пламень мертвой крови, наполняла мощью уверовавших — всех, кто пришел в это утро к великому святилищу в Рифейских горах. Воины упали ниц — грозные носители клинков, сыны победы, не знающие пощады, не ведающие страха и спешащие на пир кровавой стали куда охотней, чем на брачное ложе. Он ступал, любуясь коленопреклоненным воинством, с наслаждением вдыхая аромат горелой плоти.

Гортанный клич, неудержимый вой животной радости звучал в его ушах. Народ был счастлив приветствовать своего отца и повелителя.

— Как вы простерлись нынче предо мной, — глухо начал он, кутаясь в густые клубы смрадного дыма. Этот струящийся покров несказанно красил его, ибо редкий смельчак отважился бы бестрепетно смотреть в обсидиановые черные зрачки двух его голов. Обе пасти оратора говорили в унисон, широко открываясь, являя миру ряды острейших клыков, — так и все народы преклонят колена пред вами! Вот мечи, которые я обещал вам! — Он простер длань, и бездна точно выплюнула тысячи острых стальных жал. — Пред ними щиты врага — не крепче овечьей шкуры, и любая броня — как холст. Берите их, сыны мои, и напоите кровью, ибо они жаждут, и жажда их ревностна и неутолима. В тот день, когда вы забудете о ней, эти зубы дракона, острейшие, крепчайшие во всех землях и во все времена, обернутся против вас. Несите же имя свое на острие клинка вслед за дневным светилом! И да не устоит перед вами ни воин, ни женщина, ни ребенок, ни слуга ложного бога, который и сам безропотно дал убить себя тем, в чьих руках были мечи! Ступайте и помните имя свое!

— Абар! — тысячами голосов взревела толпа. — Абар!!!

Что бы ты ни делал, это привлечет на твою голову огонь противника, тем более если ты не делаешь ничего.

Закон Мерфи для военного времени

Кавалькада неспешно двигалась по лесной дороге, давая любопытному зверью и птицам редкую возможность поближе рассмотреть юного государя франкских земель и его свиту. Впереди, уже совсем близко, не более чем в полудне пути, оберегаемый от врагов быстрыми водами Сены, раскинулся Париж — новоявленная столица династии Меровеев. Старые — Турнэ и Суассон, утратившие в последние десятилетия свой высокий статус, но оставшиеся центрами провинций, остались позади. В тех местах колонна пополнилась отрядами местной знати, спешившей изъявить безусловную верность новому правителю, а заодно и отхватить себе достойное место у трона властительного юнца.

Дагоберт III принимал гостей и сторонников любезно, но лицо его оставалось отстраненно-холодным, будто происходящее никак не касалось его.

— Ну, кто же так делает? Шо за политкукаректность?! Пока эту голову жареный петух не клюет, а потом поздно будет! — неподдельно сокрушался Лис. — Пока на волне — крутись, улыбайся, куй баронов, не отходя от замков!

И шоб все они при деле были, шоб ни вздохнуть, ни охнуть! Все на строительство развитого феодализма — светлого будущего средневекового человечества! Неровен час, успеют в гору глянуть, так сразу предадутся любимой забаве — бряцать оружием. Недавняя история знает немало фатальных примеров.

Было от чего сокрушаться. Раз за разом Сергей наблюдал, как выходят из зала приемов франкские вельможи. На их лицах, точно отпечатанные под копирку, читались недоумение и даже разочарование. Новый кесарь был вовсе не тем чудо-отроком, которого эти суровые предводители ожидали увидеть. По сути, он вовсе и не был ребенком в свои тринадцать лет, и это открытие немало озадачило тех, кто тешил себя надеждой под шумок прибрать власть к рукам.

Но и это было еще полбеды. В конце концов, мальчишка за последние дни немало пережил, а перенесенные испытания, как известно, воспитывают характер. И совсем не обязательно характер окажется покладистым и любезным.

Хуже было другое. Кесарь Дагоберт III смотрел на присягавших ему баронов без малейшего интереса. Казалось, вернейший из верных, майордом Пипин Геристальский, не представлял ему свободных владетелей, прибывших во главе немалых вооруженных отрядов, а доставал из сундука одну за другой надоевшие старые игрушки: раскрашенных паяцев на веревочках, ратников на лошадках с колесиками. Вот только нынче юного повелителя эти игрушки ничуть не развлекали.

— Ох, доведет страну до бунта, — переживал Лис. — Тут же кроме законов физики другие не действуют. А из тех, что действуют, на первом месте закон глубинного земного притяжения. Чуть шо не так — в землю! Слазь с бочки, Сильвер, ты больше не капитан!

— Видите ли, господин инструктор, — пытался объяснить Бастиан, — должно быть, драконья сущность Дагоберта III предполагает несколько высокомерное отношение к подданным. К сожалению, трудно сказать, как обращался с баронами его покойный земной отец. Судя по успеху заговора, при дворе у него имелась сильная оппозиция. Да и вообще, практически невозможно прогнозировать действия нового властителя франков.

— Это еще почему? — насторожился Сергей.

— Дело в том, что драконьей он природы или нет, но в нашем мире король Дагоберт II умер бездетным. Его действительно убили на охоте. Но Дагоберт III — вовсе не сын Дагоберта II.

— Погоди! Ты же говорил, мол, сынуля добрался с матерью до замка на юге Франции, и потомками его являются Плантагенеты. Или я что-то путаю?