"Бафос" — "ложный пафос", ненамеренноеснижение поэтически возвышенного стиля. Бафос не является задуманнымпоэтическим эффектом, это просто случайная неудача. Термин, выражающий этустилистическую погрешность, ввел Александр Поп, взяв за основу греческое слово,означающее «глубина», и имея в виду диссонирующий переход от возвышенного кбанальному, фактически — "антикульминацию".

Оксфордская энциклопедия

"Их помыслы направлены на сотворение зла, и не друзьяони, и не были никогда истинными друзьями морехода. О помощи ему они непомышляют и поступают с ним несправедливо и жестоко: не только грабят, но икалечат или убивают. Не подчиняются они естественным законам мироздания, апотому и реки выходят из своих берегов, и берега затоплены водой, и сыновьяидут против отцов, и время засух и дождей с годами изменилось".

Хорхе Луис Борхес. "Всемирная история низости"

Салон первого класса для пассажиров «Бритиш айруйэз» ваэропорту Хитроу считался одним из самых лучших среди подобных ему. Дронговошел туда двадцать минут назад, перед вылетом в Рим. Он собирался просмотретьгазеты с последними новостями, когда в салон вошли двое — мужчина и женщина. Навид мужчине было около пятидесяти, женщине, очевидно, уже за сорок. У обоихбыли достаточно выраженные азиатские лица: узкие глаза, тонкие губы,характерные скулы. Мужчину отличал крупный нос, кончик которого немногоприкрывал желобок над серединой губы. Чуть тронутая сединой густая шевелюра,большие уши. Тонкие усики дополняли его облик. Он был импозантен и выглядел,как выглядят люди, знающие себе цену и умеющие за собой следить. Его спутницаотличалась необычной красотой. Глаза — вишневого цвета. Длинные ресницы.Красиво уложенные волосы, хорошая фигура, ровный нос. Возможно, в молодости онабыла еще красивее, но и сейчас было заметно, как неплохо она сохранилась.Восточные женщины имеют более эластичную кожу и поэтому редко прибегают куслугам пластических хирургов, предпочитая другие, более щадящие средства.Единственное увлечение восточных женщин, приобщенных к западной цивилизации, —корректировка носов, вошедшая в практику Востока через Турцию и СаудовскуюАравию. Но незнакомке явно не требовалось подобное вмешательство ни раньше, нитеперь.

Они прошли к дивану и уселись напротив Дронго. Тот, взглянувна незнакомцев, продолжал читать газету. Он мгновенно оценил и дорогой костюммужчины, и не менее дорогое платье его спутницы. В руках у нее находилась сумкаот Прада, что было характерно для сезона этого года после выхода в светизвестного фильма, ставшего рекламным символом знаменитой марки.

— Ты все проверила? — раздраженно спросил по-русски мужчина.— На этот раз ничего не забыла?

— Не нужно каждый раз вспоминать об этом случае в Париже.Нам уже вернули твою сумку, — нервно ответила она, — я тебе много разобъясняла, что я не виновата. Ты сам положил свою сумку за диван, и я былауверена, что ты ее взял.

Дронго перевернул страницу газеты. Это была «Гардиан» наанглийском, но мужчина, взглянувший на Дронго, почувствовал, что этот человекможет понимать русский язык.

— Говори тише, — попросил он, — мы не одни.

— Тогда не нужно меня все время дергать по пустякам, —ответила она.

— Я тебя не дергаю, — сказал незнакомец, переходя наузбекский, — я только спросил про наши вещи. Ты ведь сама упаковывала чемоданы,и я боюсь, что нам снова придется звонить в наш отель.

— Не придется. Я все проверила.

Дронго внутренне усмехнулся. Они даже не догадываются, чтоон понимает по-узбекски.

Мужчина поднялся и отправился за чашкой кофе. Уже сделавнесколько шагов, он обернулся и снова по-русски спросил:

— Ты будешь кофе?

— Лучше зеленый чай, — попросила она, — если у них есть сжасмином.

Зазвонил ее мобильный. Она открыла сумку, достала телефон.При этом на пол упал небольшой лист бумаги, очевидно, вырванный из блокнота.Женщина начала разговаривать, затем поднялась и пошла к своему мужу. Листокостался на полу. Дронго наклонился и поднял его. На листе были записаныкакие-то цифры, возможно, номер телефона или код банка. Он взглянул на часы.Через несколько минут должны были объявить посадку на его рейс. Дронго поднялсяи подошел к незнакомцам.

— Извините, — сказал он по-русски, — вы уронили вот этотлисток бумаги.

Они вместе обернулись. Мужчина нахмурился. Женщина явноиспугалась. Она захлопнула свой телефон и протянула руку.

— Что это? — недовольно спросил мужчина. — Ты опять что-топотеряла?

— Это номер телефона моей сестры, — быстро пояснила она,взяв у Дронго листок бумаги, — ты же знаешь, что сейчас она в Германии.Спасибо, что вы его нашли, — добавила она. И только затем немного удивленноспросила: — Вы говорите по-русски?

— Да, — кивнул Дронго, — мы все из бывшего Советского Союза.Вы, наверно, из Ташкента?

— Верно, — улыбнулась она, — раньше мы там жили. А выоткуда?

— Я из Баку.

— Спасибо, — протянул ему руку мужчина, — я Сарвар Максудов,глава компании «МСИ». Но сейчас мы уже не граждане Узбекистана, а российскиеграждане.

— Очень приятно. Я иногда живу и в Москве, — ответил Дронго.

Максудов протянул свою визитную карточку. На ней были егороссийский и турецкий номера. Очевидно, он имел отделение своей компании и вТурции. Дронго протянул свою. На ней было написано только шесть букв. И номертелефона офиса в Москве.

— Дронго, — удивился Максудов, — что это такое? Названиефирмы?

— Нет. Меня обычно так называют. Я эксперт по вопросампреступности.

— Очень интересно, — вежливо кивнул Максудов, — значит, выраскрываете преступления, как Шерлок Холмс?

— Можно сказать и так, — согласился Дронго.

— Тогда понятно, почему вы сразу нашли мою бумажку, —улыбнулась женщина, — я Малика Максудова. Очень рада с вами познакомиться.Спасибо вам.

Объявили посадку. Дронго попрощался со своими собеседникамии направился к выходу. Уходя, он обернулся. Супруги были снова занятывыяснением отношений. Интересно, почему она солгала, подумал Дронго. Онзапомнил номер телефона и обратил внимание, что в самом начале стояли двечетверки. А это был не код Германии, а код Великобритании. Но выяснять причинуобмана ему не хотелось. Возможно, у женщины были свои мотивы для такого ответа.Никто не мог предположить, что ровно через два месяца они снова встретятся. Ноуже при других, более драматических обстоятельствах.