2000 ДБЯ.

—А вот и не сможешь! А вот и не сможешь!

Звенящий девичий смех подхватили другие дети, коих вокруг Джове бегало с пару десятков. Бо́льшая часть мальчики и где-то треть — девочки. Представителей расы людей, не считая самого Джове, среди них было всего трое. Русоволосый мальчик и две девочки в легкомысленных веснушках — родные сестры. Остальные принадлежали к разным видам, но все, как один, смотрели на него с предвкушающими полуулыбками на лицах.

Юнлинги уже час следили за Джове, вытянувшим руку в направлении груды камней, каждый размером со здоровенную голову нерфа. Мальчик тщетно пытался призвать Силу, чтобы поднять в воздух хотя бы один. Упорства ему было не занимать, а вот умения…

В какой-то момент напряженные пальцы свело судорогой, и Джове невольно вскрикнул, чем вызвал еще больше восторгов детей, разразившихся насмешками и глумливыми выкриками. Это стало последней каплей. Джове сжал кулаки, состроил злобную гримасу и уже повернулся, чтобы накинуться на обидчиков, как вдруг понял — смех и выкрики стихли. Понурившиеся ребята стояли на местах, смиренно склонив головы и боясь пошевельнуться. Джове выпятил грудь, решив, что это его грузный вид так подействовал на них, но, услышав тихое покашливание за спиной, сдулся и сам последовал их примеру.

—Мастер А’нзал.

Высокая и надменная чалактанка в мешковатых одеяния мастера-воспитателя, еще с несколько секунд укоризненно смотрела на виновато сопящих детей, после чего обратилась напрямую к Джове. Мальчик едва слышно выдохнул. В голосе мастера А’нзал не было недовольства. Только усталость и что-то еще… Джове едва сдержал слезы. Он не справился с заданием. Снова.

—Ты стараешься усердно, юнлинг, но упускаешь главное. Сила — это не покорный зверь, которого можно взнуздать одной силой воли. Ты должен открыться ей, и тогда она откроется тебе.

—Я стараюсь, мастер,— перехваченным от волнения голосом повинился Джове.— Простите!..

—Пойдем со мной.

Джове пугливо оглянулся по сторонам, но никто из ребят не смотрел на него, старательно изучая траву у себя под ногами. Конечно, им-то что бояться. Все они уже выполнили свои задания, и только он один из всего клана числился в отстающих. Его так и звали в насмешку — Лишний. Без таланта, со слабой связью с Силой. И зачем его только забрали с Альдераана? Надо было джедаям оставить его в горящих развалинах некогда Великого дома…

Кара А’нзал пошла к вратам Храма, и Джове торопливо последовал за ней, едва успевая за широкой поступью. Все юнлинги в клане побаивались сурового мастера А’нзал: такой молодой, но уже получившей ранг рыцаря-джедая. Куда больше даже, чем страшного наставника второго клана юнлингов, за которым закреплена крайняя к лесу тренировочная площадка на территории Храма. А’нзал умела наводить страх, даже не смотря на то, что была джедаем и чаще предпочитала молчать, нежели говорить.

Потому Джове и молчал весь путь по длинным светлым переходам Храма, не решаясь спросить мастера, зачем его забрали с тренировки. Гнева наставницы он бы не вызвал, джедаи не испытывают таких эмоций, но на тяжелый взгляд вполне мог нарваться. И это было бы в десятки раз хуже. А’нзал умела смотреть так, что поджилки тряслись от страха. А Джове, и без того маленький и хилый для своих десяти весен, не хотел, чтобы на него так смотрели.

Страх, что однажды после такого взгляда Джове вышвырнут из Храма джедаев, стал его неразлучным спутником с тех пор, как он впервые прибыл на Тайтон. Ведь если так случиться… Ему некуда возвращаться. Ни дома, ни родителей, ни даже кредитов, чтобы добраться до какого-нибудь города. Он один во всем мире. Лишний…

Но вот мастер привела его в Храм. Здесь они поднялись на третий ярус, и свернули в жилое крыло среднего звена Ордена джедаев. А оттуда она повела его к небольшой комнатке со стеклянными дверьми. «Медитационные покои»,— понял Джове.

Юнлинг мельком глянул на свое в отражение в дверях из глянцевого стекла. В ответ на Джове посмотрел худенький невысокий мальчик с короткими волосами цвета спелой пшеницы, доверчивыми голубыми глазами и вечным виноватым выражением лица. Да, таков он, Джове. Выглядит провинившимся даже когда ни в чем не виноват. Старик-отец бы, если был бы жив, от стыда бы сгорел…

—Присаживайся,— мастер А’нзал первой вошла в комнату медитаций и плавным жестом указала Джове на место, напротив себя. Юнлинг повиновался, сбитый с толку внезапной учтивостью мастера А’нзал. К его удивлению обычно строгая наставница не выглядела рассерженной или недовольной. Напротив, чалактанка чуть улыбнулась ему, когда мальчик уселся в той же медитативной позе, что и она сама.

—Усмири свой дух, юнлинг. Тебя никто не осуждает.

Джове послушно сделал несколько глубоких вдохов-выдохов, унимая колотящееся сердце. И впрямь, чего это он? Если бы его хотели выгнать из Ордена, то точно бы не повели в комнату медитаций.

—Я хочу, чтобы ты закрыл глаза,— между тем продолжила А’нзал, убедившись, что Джове внимательно слушает ее. Даже тон ее изменился. Стал более мягким, с ноткой материнской заботы — Сними барьеры. Слушай.

Юнлинг послушно притих и прислушался. Тихое дыхание мастера. Мерное биение крови в висках, отдающей ударами в уши. И тихие переговоры за дверь в коридоре, где как раз проходили два джедая, беседующие о чем-то…

—…и ты думаешь, Фаниус добьется своего?

—Ты просто не слышал, как он говорил, Граак. Поверь мне, если кто и способен, то только он…

—Я просила слушать, а не вслушиваться,— как ни в чем не бывало заметила А’нзал. Легкое движение кистью, и приоткрытая дверь в келью медитаций затворилась сама собой. Джове покраснел так, что запылали уши.

—Простите, мастер.

—Сосредоточься. Слушай Силу, Джове. Она направит тебя… Слушай.

Мерное звучание голоса мастера А’нзал убаюкивало, и Джове сам не понял, в какой момент ее лицо начало терять очертания, пока вовсе не исчезло.

Путешествие сквозь Сон казалось бесконечным. Тысячи лет я метался по его волнам. Потерянный. Забытый. Оторванный не только от дома, но и от самого себя. Я плыл по его волнам так долго, что постепенно начал терять последние крохи, делавшие меня тем, кто я есть. Свою личность. Свои воспоминания. Чувства.

Но все же я выжил. Не совсем, но достаточно, чтобы знать — я существую. Именно Я, не какое-то эхо давно минувших событий. Держаться помогали Голоса, изредка доносящиеся из глубин Сна. Их было много. Они что-то говорили, обращались в Сон, но я не понимал. Мне было все равно, что они хотят. Главное — пока они звучали, я оставался собой.

Так длилась моя Вечность. Или посмертие — как угодно. Скитаясь по волнам Сна, я все дальше уходил в его глубины, все сильнее погружаясь в небытие, растворяясь в нем.