* * *

Вечно пасмурный Реанор.

Сосредоточие земель расы Реанон — Риара.

Сорок пять лет назад по Мерраввинскому летоисчислению и календарю.

Вэйрисе нравился дождь и кучевые облака. Всегда. С самого её рождения. Наверное, среди её соотечественников не найдется того, кто был бы против такого умозаключения, ведь такова была раса Реанон. Но причинной её хорошего настроения было не только это. Сегодня из годовалого похода вернулись основные ученики мастера Уартерата. Первый поток. Могущественные носители Высшей Речи. И в честь этого будет проведен турнир. Сегодня они покажут дуайенам всё, чего смогли достичь. Но даже не это было главное. Ведь сегодня вернулся он. Её будущий муж.

Поэтому с радостной улыбкой на губах девушка на всех парах мчалась к корпусу Высшей Речи, ловко минуя узкие улочки пасмурной столицы и лавируя между её жителями, которые спешили в том же направлении, что и она. Уже приближаясь к главным вратам корпуса, реанора стала свидетелем небывалого оживления и ажиотажа.

— Уже началось! — с радостной улыбкой на губах обронила Вэйриса, пытаясь протиснуться в толпе. — Он уже сражается…

— Госпожа… — за спиной внезапно раздался усталый и запыхавшийся старческий голос. — Не так быстро. Я уже не столь молод, чтобы за вами поспевать, — пожаловался её личный слуга. — Может, всё-таки не стоит вам туда идти? — в очередной раз заканючил тот, а на морщинистом лице проскользнуло еле уловимая грусть.

— Ну вот! — вдруг поникла реанора, не обращая на стенания старика никакого внимания. — Из-за тебя мы опоздали.

— Опоздали? — расплылся в грустной улыбке пожилой мужчина. — А вот это вряд ли. Надеюсь, вы не забыли из какого вы дома?

— Не-е-е-т, дядя Рант, только не снова!

Вот только мужчина был непреклонен.

Всего на миг девушке показалось, что её верный слуга мгновенно помолодел и словно стал выше, а затем вполне обычным голосом, обращаясь к впередистоящим жителям столицы, тот заговорил:

— Представительница одного из трёх правящих домов Нор-Ата здесь! Уступите дорогу!

Стоило этим словам прозвучать, как гомонящая толпа тотчас притихла и медленно обернулась и уставилась на старика и молодую реанору, а завидев её лицо, толпа народа почти моментально и безмолвно расступилась перед третьей дочерью дома Нор-Ата.

Под взглядами всех присутствующих девушка смущенно, и мимолётно кланяясь, прошагала через живую аллею разумных и, миновав как можно быстрее врата, сразу нашла себе освободившееся место прямо в главном дворе под деревом, откуда прекрасно было видно место ристалища корпуса Высшей Речи. Её же верный слуга с уважительным видом так и остался стоять за спиной, лишь его грустный образ выдавал все душевные терзания старика с головой, но что-либо сказать он так и не решился. Точнее ему не позволили.

Правда, Вэйриса уже ничего не замечала вокруг себя кроме одного единственного силуэта впереди, что был так дорог её сердцу и взору, и который стоял среди таких же, как он. Да, он не был самым могущественным носителем Высшей Речи на потоке, вот только не для неё.

— Дядя Рант! Дядя Рант! Сейчас ведь будет его очередь, да? Сейчас будет очередь Тара? — вдруг с сияющим взором тихо воскликнула реанора, теребя старика за локоть.

— Да, юная госпожа, сейчас будет его очередь, — с грустью подтвердил старик, с жалостью глядя на свою хозяйку.

— Как думаешь, он победит? — не унималась девушка.

— Посмотрим, юная госпожа, — тихо обронил пожилой мужчина, тяжело вздыхая. — По слухам старик Уартерат знатно с ним поработал. Боюсь, если все слухи правдивы, то… впрочем, вы сами всё увидите.

— Ему идёт форма корпуса… — совсем тихо прошептала реанора, не сводя пылкого взора с мужского силуэта и еще свежих рун Высшей Речи на его пальцах, руках, шее. Остальные все были под одеждой.

В тот момент, когда молодой реанорец уже был на арене, он внезапно оглянулся по сторонам, словно выискивал кого-то. И Вэйрисе, наконец-то, удалось встретиться со своим будущим супругом взглядом, вот только вместо уже знакомого ей радостного и веселого прищура, в ответ девушка получила лишь порцию отчужденного холода. Парень мазнул по ней равнодушным взглядом, а вся его душевная теплота досталась только троим. Тем, кто ожидал его у дальнего края арены и весь этот долгий год. Мужчине, который стоял с гордым видом под руку с тепло улыбающейся женщиной и маленькой девочке рядом с ними.

— Он… он… наверное меня не заметил… — с явной тревогой одними губами прошептала девушка, а сердце её невольно, но застучало быстрее.

И после её слов грусти на морщинистом лице старика стало только больше.

— Зеантар против Лирсы и Гарадраса! — громко скомандовал мастер Уартерат.

— Матерь-Бездна! Что?! Против двоих?! — вдруг возмутилась Вэйриса. — Это ведь нечестно. — Он не осилит! Они ведь могущественные носители в корпусе!

— Наблюдайте, юная госпожа, — тихо проговорил Рант. — Боюсь, что господин поторопился с выводами на его счет. За последние три месяца этот юноша многого достиг…

— О чем ты? — внезапно нахмурилась реанора, ей показались странными слова старика. — Кто поторопился? Причем тут отец?

— Мысли вслух, юная госпожа, не более. Лучше смотрите и ничего не упустите. Это может быть полезно для вашего дальнейшего развития ментального дара. Вы ведь знаете, что врата в корпусе Высшей Речи для непросвещенных отворяют лишь раз в три года.

— БОЙ! — громко выкрикнул мастер Уартерат с предвкушающей улыбкой, и барьер восьми сущностей следуя его приказу, моментально укрыл всё ристалище.

Битва носителей Высшей Речи началась в мгновение ока. Лирса и Гарадрас ничуть себя не сдерживали и быстро скооперировавшись, ударили со всей возможной силой, комбинируя в атаке свои излюбленные стихии. Гарадрас ударил ветром, смертью и тьмой. Лирса решила поразить выходца дома Ар-Ир светом, огнём, ветром и напоследок столь нелюбимой для реанорцев жизнью. А через пару вдохов в бой рванули и сами носители с обнаженной наголо сталью.

Вот только юноша не шелохнулся, даже когда слаженная и неподдающаяся оценкам мощь направилась в его сторону. Вэйриса ожидала разного. Поражения Тара или его избиение, вот только всё вышло совсем наоборот и всё увиденное повергло её в шок.

Молодой реанорец сделал лишь один шаг, за спиной его вспыхнул краткосрочный отблеск сразу нескольких стихий и слаженный натиск двух носителей Высшей Речи был мгновенно подавлен, а затем и проломлен голой силой одного юноши. А три вдоха спустя Гарадрас и Лирса уже были повержены. Они не успели даже вскрикнуть, либо сдаться, как оказались распластавшимися на холодном камне ристалища.