Динни насыпала в вазочку несколько горстей карамели, включила настольную лампу, уселась за письменный стол, придвинула к себе толстую тетрадь и ручку и сосредоточенно замерла в ожидании музы. Муза должна была прилететь, взмахнуть широкими крыльями фантазии и унести ее в потоке захватывающего сюжета.

Динни немного подождала. Не услышав шелеста крыльев, она взяла ручку, наморщила лоб и вздохнула.

И кто вечно тянет ее за язык?

Если бы она не обмолвилась своему дорогому троюродному братцу о том, что в ящиках ее письменного стола завалялось несколько рассказов… Ну, тут было еще много всяких «если». Если бы он не обладал кое-какими знакомствами в издательском мире, если бы он не был энтузиастом, если бы он не знал, что сестренке нужны деньги, то он никогда не ухватился бы за эту фразу. Услышав про рассказы, Марк заявил:

– Динни, крошка, если ты напишешь гениальный роман… точнее, когда ты напишешь гениальный роман, мы его напечатаем. Да ну же, я всегда знал, что ты творческая натура. Действуй!

Динни напряженно думала. Нет, даже бледной тени идеи не приходило в ее бедную растрепанную голову.

Она откинулась на спинку стула и чуть не упала. Что ж, придется зайти с другой стороны…

Интересно, о чем тут можно столько размышлять? Вот, например, как справляются с задачей другие писатели? Из автобиографических повестей, из различных интервью с ними Динни разделила их на две категории.

К первым, без сомнения, относились писатели, которые, берясь за перо в порыве вдохновения, не слишком истязали себя рутинной работой. А ко вторым можно было причислить тех, кто заявлял, что работает не покладая рук. Они даже называли ежедневные нормы, выполнения которых сурово требовали сами от себя ежедневно, без уик-эндов и праздников.

Если вдохновение не хочет с ней дружить, решила Динни, то она попробует обойтись собственными силами. Для начала нужно определиться с жанром, а дальше все должно пойти легче.

Динни всегда знала, что вряд ли способна создать детектив. При этом она частенько возмущалась, когда при ней детективы называли литературой второго сорта.

– Критиковать всегда легко, – делала большие глаза Динни, – а вы попробуйте с первых же страниц увлечь читателя захватывающей интригой. Да так, чтобы читатель находился в напряжении до последней главы. И чтобы при этом от неожиданной развязки перехватывало дыхание, а общая картина была безупречной. Детектив, который читается запоем, не может быть назван второсортной литературой. По крайней мере, я так считаю, – заканчивала она.

Впрочем, у каждого жанра есть свои мастера и подмастерья…

С фантастикой, на взгляд Динни, у нее тоже было тяжеловато. По крайней мере, с качественной фантастикой. Еще когда она училась в колледже, над ее слабыми попытками писать мистические рассказы помирали со смеху все приятели…

На более серьезные вещи, такие, например, как философские трактаты, Динни даже и не замахивалась. Какая может быть философия у девушки, которая не прожила на свете и двадцати лет?

Что же остается? Динни со вздохом поняла: любовные романы.

И кто сказал, что писателем быть легко? Подобной литературы навалом во всяком книжном магазине, но приятно ли быть творцом одной из этих штампованных книжечек?

Конечно, в свое время Динни прочитала множество подобных книжек. И из пяти одна книжечка не была банальной. Из десятка романов – один был оригинален.

Динни снова вздохнула. Почесала в затылке, погрызла ручку. Итак, пусть будет любовный роман…

Но обязательно нестандартный! Нетипичный. И с увлекательным сюжетом. Такой, чтобы его заметили, выделили из общей массы, оценили. С чего же начать?

Глупый вопрос, ответила сама себе Динни. Конечно, с главной героини!

Как же выделиться, если в большинстве романов девицы похожи друг на друга как ложки из одного столового набора? Все как одна отличаются прекрасным телосложением, хоть сейчас на обложку «Cosmopolitan». С глянцевой обложки на тебя обязательно глянет прелестное личико с жемчужной улыбкой.

Мужчина же обязательно красавец, выглядящий, как чемпион по бодибилдингу. От мускулов трещит по швам одежда, а женские сердца он собирает, как грибы после дождя, привычно и мимолетно разбивая их. Пожалуй, герои различаются только именами, да еще цветом волос и глаз. А надо быть оригинальной…

Итак, сначала героиня! Чтобы выделиться, может, стоит описать аппетитную толстушку или даже женщину-дистрофика? Исключено, уныло подумала Динни, дистрофики должны проходить курсы лечения в специализированных клиниках, лечиться от анорексии, им некогда знакомиться с будущими мужьями.

Конечно, можно сделать проще – взять да и описать себя саму, как это делают многие создательницы любовных романов, щедрым пером приукрашивая действительность. Ну и, разумеется, в своих книгах они воплощают собственные мечты…

Ха! Да разве может быть у героини такое смешное имя – Динни? Разве что взять полное имя – Джеральдина? Джеральдина Джордан. Не имя, а катастрофа, и куда только смотрели ее родители? Динни уже давным-давно никому не представлялась собственным именем. Ей казалось, что над ней посмеиваются. Даже если улыбки исподтишка ей чудились, то за глаза-то уж окружающие наверняка веселятся…

Нет, она Динни Джордан – и точка. Какая есть, такая и есть. Но, пожалуй, не слишком-то ее собственное описание потянет на сногсшибательную героиню романа. Скорее уж Динни похожа на жеребенка, который все растет и растет, но никак не может вырасти окончательно и остановиться. Высокая и худощавая, с длинными руками-ногами…

Ладно уж, перебила сама себя Динни, зачем так преувеличивать? Не такая уж высокая, не совсем уж и худая. Беда только в том, что все ее знакомые девушки из колледжа и с работы, у которых внешние данные примерно такие же, выглядят как фотомодели. А она – как паук-сенокосец.

Динни фыркнула. Краем глаза она покосилась на себя в большое зеркало на шкафу. Большеротая улыбка, почти как у главной красотки Голливуда Джулии Робертс. Курносый нос в небо – вот наказание! Правда, хорошая и нежная кожа. Довольно красивые серые глаза. Но вот волосы, казалось бы густые и пышные, все время разлетаются, как клочья каштанового сена по летнему ветру. Невозможно ни уложить их красиво, ни соорудить высокую прическу.

Ну и что с этим делать? – спросила себя Динни. Можно, конечно, описать как есть. Но тогда сразу после описания можно смело вручать героине путевку в женский монастырь.

Чтобы оживить сюжет, можно изобразить несчастную любовь героини к мужчине, который умрет буквально через несколько глав. И тогда героине точно не отвертеться от монастыря!

Сейчас в два счета изображу красавицу, раздраженно решила Динни. Черт, но это же банально…