Павел Солнышкин

Млечнопутин и Королева-Матрица

Млечнопутинские сказки

Сказка вторая. Отель «На краю Галактики».

За окном черной кистью стелется дерево

Под потолком слышен шорох мыслей странного зверя

Я не чувствую в них враждебности

Хоть я здесь и чужой

Здесь все покрыто слоем усталости:

Старые пошлости, детские шалости,

Злые грехи и благие потребности

Слились в электрический вой

В отеле «На краю Галактики».

Черный свет от черного дерева

Режет яркую мглу фонарей

Этот свет мы впитали в детстсве

С сухим молоком наших учителей

Черные мысли странного зверя

Своим шуршаньем мешают спать

Зверь тоже не спит: он не может поверить,

Что ему предстоит ночевать

В отеле «На краю Галактики».

А я – человек, мне не привыкать,

Ночь потерплю – а утром в путь!

Пусть думает зверь, пусть мешает спать

Другим пришельцам с планеты людей.

А утром – в путь, куда-нибудь

Зачем-нибудь, но только скорей бы

Утро в Отеле…

Утро на краю Галактики.

Глава 1.1. Доклад «О недопустимости варварской добычи полиэтилена с поверхности океанов планеты Земля». Докладчик Василий Пупкин, аспирант Института экологии при музейном комплексе реликтовой планеты Земля.

Уважаемые делегаты и организаторы Первой всемлечнопутинской галактической конференции естественных и неестественных наук, позвольте в начале моего доклада поблагодарить администрацию отеля «На краю Галактики» за предоставленные помещения, а Матрицу – за обеспечение трансляции нашей конференции. Проблема, которую я хочу поднять, угрожает хрупкому экологическому равновесию, достигнутому учеными Музея планеты Земля в последние годы. Напомню, что пять лет назад один заслуженный консорциум получил концессию на добычу полиэтилена. Запасы этого ценного с промышленной точки зрения органического материала на нашей планете представлялись поистине огромными даже в галактических масштабах: толщина слоя так называемых «полиэтиленовых пакетиков» – так обыватели называют элементарные гибкопластиковые образования, составляющие основу полиэтиленовых месторождений – на поверхности двух из шести земных океанов достигала четырех-пяти километров, а на отдельных участках суши этот слой достигал 12 километров. Такие крупные месторождения полиэтилена естественного происхождения не встречаются больше нигде – не только в нашей галактике, но и в других обитаемых местах Вселенной. Поверхность полиэтиленового слоя в Индийском океане не только красиво переливается в лучах заходящего Солнца, как об этом пишут в туристических буклетах. В средних плотных слоях полипропиленовой корки природа создала идеальные условия для развития аноэробных форм жизни, яркими представителями которых являются бактерии алофора бездыханная и криниция болезненная, грибы сегоза кобровидная и остроконечный угрик, а также, конечно же, высшие членистоногие – микробрюшистая тысяченожка и серый эрзац-жукер. Кроме того, в самом океане, заботливо укрытом многокилометровым слоем полиэтилена, на протяжении тысячелетий спокойно жили темнолюбивые водоросли укко-лукко, а также водородистая жаба-квадритон и низкокислый иловый хрящик.

Многообразие аноэробной, темнолюбивой и низкокислородной флоры и фауны столь велико, что уделенного мне для доклада времени не хватит даже на поверхностное перечисление видов обитателей полиэтиленового и подполиэтиленового слоя земной биосферы. И все это многообразие сегодня находится под угрозой вымирания, выгорания, исчезновения и забвения. Потому что вот уже пять лет на нашей планете без какого-либо экологического контроля со стороны Матрицы или галактических служб работает добывающе-перерабатывающая фабрика концерна «Фуфел Дранштейн». Добыча полиэтилена и полипропилена за это время привела к поистине катастрофическим результатам. Полиэтиленовый слой над Индийским океаном уменьшился в четыре раза, и сегодня составляет не более 1 километра в толщине. Подверглись варварскому вскрытию и кислородному выжиганию 744 колонии сегозы кобровидной, 359 поселений криниции болезненной, более сотни плесневелых заводей серого эрзац-жукера. В свою очередь варварское истребление этих организмов приводит к подрыванию кормовой базы для микробрюшистых тысяченожек. Однако самое страшное, скорее всего, еще впереди. Если не остановить добычу полиэтилена, который, к сожалению, не восстанавливается в природе естественным образом, то неизбежно исчезновение этого уникального природного слоя и открытие океанических вод прямому воздействию солнечных лучей и атмосферного кислорода. В этом случае, боюсь, природному равновесию будет нанесен смертельный удар, последствия которого страшно даже представить. Исчезнут уникально-эндемичные водородистые жабы-квадритоны и низкокислые иловые хрящики, а их место займут банальные рыбы, морские млекопитающие и кислородные водоросли. Возможно, часть уникальной подполиэтиленовой морской фауны спасется на больших глубинах океана – потенциально такую возможность имеют конгрио, макрурусы, арматусы и галозавры, а также некоторые разновидности рыбы-дрели во время внебрачного периода. Но ученые, выдвигавшие эту гипотезу, не ручаются, что на практике выйдет именно так. В связи с этим я призываю все научное сообщество Млечнопутинской Конфедерации сплотиться и в едином порыве высказать решительное «Нет» варварской добыче полиэтилена и полипропилена на реликтовой планете Земля. Спасибо за внимание».

Глава 1.2. О том, как президент Млечнопутинской Конфедерации Владимир Владимирович Млечнопутин добился политической стабильности

Владимир Владимирович Млечнопутин, который до выборов носил имя Евгения Михайловича Игогошина, правил Млечнопутинской Конфедерацией в общей сложности уже неделю, когда ему наконец-то удалось добиться новых поправок в Конституцию. Удалось ему это благодаря поправкам, внесенным его предшественницей, президентом Млечнопутинской Конфедерации Ефросиньей Олеговной Мечтаевой. Напомним, что теми поправками из Конституции были вычеркнуты требования обязательной аннигиляции проигравших кандидатов в президенты, после чего баллотироваться в президенты стало можно сколько угодно раз. В первый раз выиграв выборы (на каковом моменте завершилось предыдущее повествование), бывший Евгений Михайлович вскочил на свою молочно-белую гравикобылу и умчался в космическое пространство, оглашая его громовым хохотом. Но хохотал он недолго, потому что уже через 5 минут его скачка была прервана появлением перед ним (и перед всеми гражданами Млечнопутинской Конфедерации) двух кнопок с надписью «Владимир Владимирович Млечнопутин» над каждой. Бывший Евгений Михайлович нажал на правую кнопку, и голограмма исчезла. А еще через пять минут исчезла и карточка Президента из кармана Владимира Владимировича. Слегка поежившись (вдруг Матрица все-таки решит аннигилировать?), Владимир Владимирович почесал в затылке, а затем послал в Матрицу устный запрос на переименование его в Евгения Михайловича Игогошина. А затем снова во Владимира Владимировича Млечнопутина. Так он делал 444 раза, но каждый раз проигрывал выборы. На 445-й раз выиграл… но не успел он украсть из бюджета даже триллион рублей, как снова проиграл.

Однако не таков был Владимир Владимирович Млечнопутин, чтобы сдаваться. Трое суток он выигрывал и проигрывал выборы и одновременно думал, как сделать так, чтобы больше их не проиграть. И вот, однажды, выиграв очередной раз, он быстро перевел себе на счет триллион, а затем задал Матрице один вопрос, который и заложил основу будущего его успеха на президентском