Мне немного тошно. От обилия дыма для создания мистического эффекта в клубе адски слезятся глаза. Хочется сбежать куда-нибудь в тишину, закрывшись на тысячу замков, однако сегодня у меня есть дело, ради которого я целый час торчу баре рядом с пьяным в хлам имбецилом. Целых шестьдесят минут моей жизни, бесполезно потраченной впустую. Блеск.

Клуб «Райское блаженство» не самый престижный, но здесь никому ни до кого нет дела. Никто не станет проверять твои документы, внешний вид, спрашивать возраст или влезать в пьяную драку. Место, наполненное первобытным хаосом, среди заштукатуренных разукрашенных граффити стен с местами прожжёнными сигаретами диванчиками, сломанными стульями, неустойчивыми столиками и дрянной выпивкой

- И вот чего ей не хватало, а? – стонет Вася, а может Дмитрий. Не помню, лишь делаю очередной глоток виски, в котором давно растаял лед, и он стал отвратительно теплым. Мой взгляд скучающе скользит по барной стойке, разглядывая многообразие алкогольных напитков, представленных за спиной бармена в ярко-красной жилетке. У него на голове дурацкая шапка Санта-Клауса с мигающими звездочками, приделанными к ткани и идиотская привычка флиртовать с молодыми красивыми девушками, игнорируя потребности других клиентов.

Не толерантно, парень. Где твоя мужская солидарность? Выруби самца гамадрила, мы не на шоу «Лучший пикапер уходящего года». Но он из кожи вон лезет, чтобы показать парочке чрезмерно раскрашенных малолеток, какой весь из себя крутой. Давай, удачи, 134 статью УК РФ никто не отменял.

- Все ради нее делал! Даже с мамой поругался из-за этой суки, а она что? Взяла и уперла к богатенькому мачо, пока я вкалывал на северах здоровье свое убивая, - рыжая борода спуталась, взгляд совершенно мутный. Отвратительные крошки, оставшиеся на усах после поедания годового запаса вредных углеводов в виде сухариков, отталкивают еще больше. Да уж, ничего удивительно, Вася (или все же Дима?), что от тебя баба ушла. Вонюч, волосат и могуч – это старый пережиток, купи хотя дезодорант, глядишь обломиться чего.

- Пиздануть ей надо было, - от щедрости души рыжий бородач, в испачканной клетчатой рубашке, замахивается огромным кулаком, будто готовясь разнести весь бар к чертовой матери.

Стоп, брат.

Я тебя понимаю.

Хреновая ситуация, но держи себя в штанах, ведь мужик же.

- Хочешь докажу, что ее любовь ничего не стоило? – будто черт из табакерки, задаю вопрос, ставящий парня в совершенный тупик. Ничего удивительного, такая реакция у большинства на подобное заявление. Тихо усмехаюсь, взбалтывая остатки виски на дне бокала, выпивая залпом и со стуком ставлю его на гладкую деревянную поверхность, наклоняясь к новому знакомому с улыбкой.

- Она всего лишь маленькая лгунья, чьи слова – пустой звук. Ей будет также больно, как сейчас, тебе. Итак, дружище, - вынимаю идеально гладкую глянцевую черную визитку с алым теснением, вкладывая ее прямо в раскрытую ладонь удивленного рыжего громилы. Спрыгнув с барного стула, салютирую пальцами, говоря напоследок:

- Решишься – звони.

Он сжимает пальцами пластик, неаккуратно сминая его, крикнув мне вслед:

- Тебя как зовут?! Эй, чувак!

Мне совершенно некогда тебя слушать. В удушливой жаре, без спасительного кондиционера у бара, находиться в середине зала совершенно невозможно. Пересекаю танцпол, наполненный мокрыми от пота телами. Тысячи запахов давно смешались в неприятный коктейль: мужские одеколоны, ядрёные женские духи, конфликтующие ароматы дезодорантов и туалетной воды. Хочется поскорее сбежать, но яркий образ заставляет двигаться вперед.

Я видел, как она вошла, оглянувшись ненадолго. Прикусила полную губу, покрытую винной помадой, спустившись на пару ступеней вниз, держась за шатающиеся перила довольно крутой лестницы. Шагнула неуверенно в темноту на своих невероятно высоких каблуках в безобразно коротком платье для зимних морозов. Наверное, хорошо, что погода нынче расщедрилась на тепло, иначе здоровой домой бы точно не дошла.

Шаг, другой, продираюсь сквозь толпу, улавливая игривые взгляды и порочные намеки в паре касаний. Несколько девушек пытаются завлечь в танец, но лишь качаю головой, крикнув одной из них рядом с ухом, ибо музыка невероятно долбит, не давая нормально разговаривать:

- Я не танцую после двенадцати!

- Ты – Золушка? – смеется в ответ, озорно глядя из-под густо накрашенных ресниц немного пьяным взором. Мой взор скользит по ее стройному телу, а губы искривляются в усмешке. Интересно, ты чья-то девушка? Невеста, жена, может подруга?

- Скорее Злая Фея Крестная, - мрачно смеюсь, уходя, пока не вздумала задавать вопросы. Моя цель все еще там, расположилась на одном из дальних диванчиков, чудом поймав замученную официантку и заказав мартини. Из высокого бокала делает глоток, а небольшая оливка на шпажке исчезая между приоткрытых губ, безжалостно перемолотая белыми зубами.

Точно также она перемолола сердце одного наивного дурака, забыв о нем в ту секунду, когда нашла игрушку поинтереснее. Парень рыдал, недоумевая, что же он сделал не так. Ничего такого, Денис, просто тебе не повезло. Статистика говорит нам, что процент изменяющих женщин меньше в разы. Но будем честны, цифры тоже могут врать. Причем не менее успешно, чем это делают представительницы прекрасного пола.

- Я уж думала ты обо мне забыл, - притворно надувшись, Ксения, благодушно позволяя коснуться своей щеки. Эдакое показное приличие при довольно-таки распутной натуре. Привычно улыбаюсь, пряча любые посторонние эмоции за восхищенным взглядом. Посмотреть ведь есть на что. Ноги длинные, талия тонкая, чуть полноватые бедра, но зато роскошная грудь. Платье без бретелей отлично демонстрирует прекрасную фигуру девушки в выгодном свете, особенно его цвет – черный, подчеркивающий светлые локоны и белизну кожи.

Хватает пяти минут, моя ладонь перемещается с ее коленки по ноге выше, прямо под юбку.

- Милый, ты торопишься, - пытается поймать мои пальцы, коснувшиеся кромки шелковистой ткани нижнего белья. Между резинкой чулка и ним участок голой кожи, по которой бегут мурашки от моих прикосновений. Касаясь губами ее уха, мурлыча на ухо:

- Просто не могу удержаться. Сегодня ты затмеваешь всех.

Такие банальные слова, их произносит каждый второй. Чем глупее или наивнее женщина, тем быстрее ведется. Она целует мою шею, скользя губами по очертаниям челюсти, прикусывая идеально ровными винирами кожу. Легкая волна возбуждения проносится по телу, особенно стоит изящным пальцам коснуться пряжки ремня. Физиология – ничего удивительного. Глаза находят дырку на обивке дивана, а ресницы опускаются сами собой.

Подходит все та же усталая официантка, игнорируя наши неприкрытые ласки на виду у всех. Подобное здесь тоже случается нередко, порой даже сами танцовщицы не стесняются творить такое с клиентами, способными оплатить лишний час смены у себя дома.