— Что значит — «не совсем я?», — Шут издал слабый смех. — Я — совсем не ты, парень. Совсем не ты.

— Как это получилось? Что ты сделал!? — мысленно воскликнул я, пока пытался переварить то, что случилось.

— «Как?» — это такой вопрос, Антон, на который бесплатно я никогда не отвечу, — прошелестел в тишине Шут, мне усмехнувшись. — И, к сожалению, твой баланс пока на нуле. Как ты, собственно, и хотел. Помнишь?

В моей голове раздался раскатистый смех, от которого звенело в ушах. Я вскинул руки, и обхватил ими виски, пока рубиноволосая девушка возбужденно расхаживала с места на место, ничего не подозревая. Она со всей очевидностью не знала, куда деть теперь руки — я же не знал, как второй раз взять ту планку, которую показал только что Шут.

«Боюсь, Белку придётся скоро разочаровать» — подумалось мне. Я просто не представлял, как повторить этот трюк. Так что красться мимо патрулей тех неведомых «жуков» нам пока было нельзя.

Глава 3. Музыка мира

— Да, я знаю. Псионика — это такая же архотехнология, придуманная неведомыми предтечами. Иными словами, нашему виду не дано понять, как это работает. Но, все же, как это работает?

— Проверено, что наш мозг всего лишь начал излучать особые волны, после которых и случается всякая чертовщина. Но поскольку сами по себе эти волны ничего заведомо сделать не могут — значит, всё это делает за нас кто-то другой! Представьте, что у кого-то в космосе есть супердатчик, который способен регистрировать эти волны. И дальше, этот кто-то проводит квантовые манипуляции по перемещению атомов в пространстве. И даже так, как это нам нравится. Ведь даже наше желание и воображение — это лишь сложный электрический импульс, который можно считывать тем же сенсором, что и пси-волны. И понимать даже лучше себя самого.

— Великолепно. С твоей фантазией — тебе бы книжки писать, профессор. Давай ещё версию. Куковать нам здесь, всё равно, ещё вечность. Мы застряли здесь навсегда.

— В общем, у нас ещё есть время, Псих, — подытожила Белка, сощурив на мне глаза цвета морских глубин. Уже к этому времени её восторги утихли, ведь повторить свой трюк на бис я не смог. Она продолжила. — В твоем вещмешке — припасы всей нашей группы, и продукты на четверых человек. Но, поскольку нас теперь двое... — Белка резко замолчала.

— Припасов хватит на четверых? — я повторил за ней просто для того, чтобы отвлечь от пасмурных мыслей. Я помнил тех двоих, которых забрали у нас эти «воспитатели» — для меня они были никто, но из памяти еще не выветрилось, как плакала тогда Белка. Для неё они значили что-то важное.

— Да, припасов должно нам хватить надолго, — уверенно кивнула она. — Если сидеть на месте, то уж тем более. Пару дней можно пожертвовать на то, чтобы сделать из тебя что-то путное.

— Ты всерьез рассчитываешь на то, что я уже через пару дней смогу свернуть в бараний рог любого врага?

— Какой ещё рог? — округлила бирюзовые глаза Белка, и задумалась над значением слов. Долго и неуверенно почесала на затылке, встряхнулась и пробурчала. — Никого никуда сворачивать не надо. Или ты думаешь, Дерзкий и Древ умели что-то подобное?

— Не знаю, — проворчал я. — Пока у нас в наличии — два игломёта, а с твоими друзьями их было ровно четыре. Как по мне, то невелика разница. Я не понимаю твоего пессимизма, Белка.

— Так ты думаешь, Древ и Дерзкий только стрелять умели? — вопросом на вопрос ответила она, и сама же продолжила. — Они были зрячими! Вот, в чем суть!

— Они загодя видели приближение противника? — догадался я.

— Ну конечно! — бросила Белка, потеряв терпение. — «Согнуть в бараний рог» — что это, вообще, должно значить?

— К слову пришлось. Означает — «безоговорочно победить».

— Да понятно. В сказках-то псионики всё, что угодно, могут — и огнем плеваться, и током бить. Вот только я ни разу в жизни не видела ничего подобного, и как всё обстоит на самом деле, не знаю. Возможно, воспитатели что-то подобное и могут. Телепортироваться они умеют, и это точно. Пыль-пробуждённые — ещё хлеще.

— Могу ударить током тебя бесплатно! — предложил мне Шут.

— Если хоть что-нибудь полезное для меня скажешь — бей на здоровье, — я отозвался без задней мысли. Но Шут пришел от моего предложения в восторг, и сразу же рассмеялся.

— Да ты осваиваешься! Ха-ха, подловил меня, подловил. Как по мне, хорошая сделка! Пойдём тогда за угол, чтобы подружку твою новую не пугать, — от предвкушения в голосе Шута мне стало нехорошо — я вдруг понял, как я подставился. И, словно подтверждая мои опасения, Шут отсмеялся, и вкрадчиво мне напомнил. — Я же не обещал, что буду бить тебя ласково? Да, Антон?

— Псих, ты чего? — девушка удивленно вскинула тонкие брови, когда я вдруг вскочил с места, и стал беспокойно шарить взглядом по всей округе. Я хотел найти место, чтобы и пропасть с глаз долой — и суметь вернуться потом домой. Бесконечные темные коридоры, которые освещал только тусклый свет наших фонарей, откровенно меня пугали.

— Ты в туалет, что ли, хочешь? — догадалась девушка, и сразу же покатилась со смеху. — Псих, на нас «живые» комбезы! Ходи под себя. Нет, я не шучу! Честное слово!

— Черт, если бы она шутила, и ты это сделал — это было бы нечто, — пробурчал в моей голове Шут, пока я нервно искал для нас укромный уголок.