похожее на Полотно, только вместо серебряных нитей видели бронзовые дорожки. Старший близнец видел пути, пройденные человеком в прошлом, младший – пути, которые ему предстояло пройти в будущем.

Ио слышала о близнецах Бьянки Росси. Королева мафии Илов начинала с «закупок», иначе известных как контрабанда. Она продавала то, что нельзя было купить в обычном магазине: лекарства, запчасти для машин, редкие предметы искусства, антиквариат и даже услуги. Желаете дубовый шкаф эпохи до Краха? Домашнюю утварь из костей левиафанов, выброшенных на берег прибрежных городов? За правильную цену Бьянка достанет что угодно.

Своему неспешному, педантичному восхождению на трон из выбитых зубов она отчасти была обязана собственному блестящему уму, отчасти – близнецам. Если ее посыльные сбивались с пути, Гриз всегда знал об этом. Если покупатель намеревался сбежать с деньгами и товаром, Миносу было известно и это. Об остальном Бьянка заботилась сама. После Бунтов она начала инвестировать в клуб «Фортуна», нанимая новых людей и открывая салоны. В конце концов девчонка-контрабандистка захватила Илы.

– Что было в поставке, которую вы с Миносом курировали? – спросила Ио. – Дух мог иметь к ней какое-то отношение?

Эдей бросил на нее быстрый взгляд.

– Дух?

Ио содрогнулась при воспоминании о шелушащейся коже и запахе разложения.

– В смысле, та вчерашняя старуха.

Эдей тихонько хмыкнул.

– Там был парфюм от наших поставщиков из Нанзи. Во время нападения никто из них не пострадал. Женщина даже не взглянула на них. Ее внимание было сосредоточено исключительно на Миносе.

– Тебе не показалось, что он узнал ее? Или она его?

– Нет. Гриз – его близнец – тоже был там. Сказал, что раньше они никогда ее не видели.

Напарники свернули к Северному проходу. Сегодня маргиналы не обирали прохожих, но, возможно, было просто еще слишком рано. Ио наблюдала, как прилив поглощает мощеные улицы: вода облизывала камни темно-синим языком, то появляясь, то снова исчезая. В городе зазвонили первые колокола, возвещающие о приливе; витрины магазинов и наземные входы уже были заколочены. Как самый южный район, Илы всегда первыми принимали удар во время прилива, который затем распространялся и на остальную часть Аланте. Через час вода поднимется на пять футов. В сезон неомуссонов ее уровень мог достигать и пятнадцати.

– Что насчет вчерашней жертвы? – спросил Эдей, когда колокола стихли.

Ио рассказала ему, что ее наняла Исидора Магнуссен, когда начала подозревать, что ее муж, говоривший, что каждую неделю посещает собрания группы поддержки рожденных грациями, на самом деле лжет ей. Он специализировался на инвестициях, – или, лучше сказать, «манипуляциях», – о чем Ио узнала в самом начале своего расследования. Она подозревала, что Ярл побуждал клиентов инвестировать, используя унаследованные способности.

Вчера Ио пришла к Исидоре как раз в тот момент, когда от нее уходила полиция.

«Мне очень жаль, – начала было Ио. – Я пыталась его спасти…»

Исидора прервала ее, внезапно прижав ее к своей груди.

«Бедняжка, – всхлипнула женщина. – Ты слишком добра для этого никчемного мира».

Ио, конечно, так не считала, но объятия были ей очень приятны.

Она говорила – и взгляд Эдея остановился прямо на ней, неподвижный и сосредоточенный. Ио почувствовала себя неловко. Она сутулится? У нее выскочил прыщ? Волосы растрепались? Она пожурила себя: «Тебе все равно, помнишь? Это всего лишь очередное дело, а Эдей – просто напарник, с которым ты работаешь». Плевать, хорошо ли она выглядит.

Они поднялись на крышу многоквартирного дома и спустились по лестнице. Странно было снова видеть это место: обклеенная лентой дверь, темные пятна на дверной коробке. Сегодня узкий коридор показался Ио намного короче, чем вчера, когда она спасалась бегством.

– Коррумпированный чернобог, диоскур-контрабандист и грация-аферист, – подвел итог Эдей. – Соотношение инорожденных в популяции Аланте составляет один к ста. Тот факт, что все три жертвы не были обычными людьми, не кажется простым совпадением.

– Как и способ их убийства: неестественное удушение, – согласилась Ио. – Прошлой ночью офицеры обнаружили на шее Ярла Магнуссена похожие отметины. В этом деле легко зацепиться за внешность старухи и подать это дело под соусом «Не перечьте женщине». Но ее последние слова… «Пусть они увидят твое оружие. Пусть они увидят, что их ждет…» За этим явно кто-то стоит. Кто-то направлял эту женщину, ведь перед ней была другая мстительница. Им внушают, что они должны делать и что говорить. Возможно, и кого убивать – тоже. Все это не кажется набором случайностей. Это похоже на… догму.

– Что означает это слово, «догма»? – спросил Эдей. Он превосходно владел алантийским – у него был лишь едва уловимый акцент, – но даже носители языка не знают всех слов.

– Система убеждений. Как постулаты религии.

– «Я вознеслась», – процитировал он.

Она думала о той самой фразе, которую дух произнес прошлой ночью. Эдей Руна тут же поднялся на ступеньку выше в ее собственном рейтинге, в котором учитывались сыскные способности.

– Точно! – сказала она – возможно, слишком жизнерадостно.

Когда он наклонился, чтобы осмотреть дверной замок, его губы изогнулись в мягкой улыбке. Дверь со скрипом отворилась от легкого прикосновения его пальцев. Посреди гостиной стоял мужчина и что-то яростно строчил в блокноте. За спиной у него висела тяжелая камера. Рука Эдея тут же метнулась к кастету, но Ио остановила его.

– Ксенофонт Атрейдис, – произнесла она, ныряя под полицейскую ленту. – Стоило догадаться, что стервятники налетят первыми.

Ксенофонт оторвался от своих записей лишь на мгновение – чтобы осмотреть ее и Эдея с головы до ног. Он был невысокого роста и телосложением напоминал платяной шкаф: большой, крепкий, несгибаемый. Ио перенеслась назад во времени: вот она снова сидит за школьной партой и обменивается записками со своей лучшей подругой Розой, а Ксенофонт всячески пытается привлечь внимание учителя к их действиям. Теперь они оба повзрослели, но на их лицах застыли те же выражения, что и тогда: у Ксенофонта – презрение, у Ио – открытая неприязнь.

– Не я здесь стервятник. По квартире весь день рыскали тебе подобные. – Ксенофонт указал пером в окно, на арочный мост, соединявший крыши через улицу.

Там, согнувшись над перилами, стоял старик. Даже издалека было отчетливо видно его остекленевшее лицо и сверкающие в глазах красные пятнышки. Когда Ио натягивала Полотно, в ее радужке отражалось серебро – когда свои силы использовали рожденные керами, в их в глазах горел багрянец. Старика, должно быть, привлекла сюда насильственная смерть Ярла Магнуссена.

Ксенофонт глянул через ее плечо на стоявшего у входа Эдея.

– Не знал, что ты нынче работаешь с лакеями королевы мафии.

Неплохая попытка. Ио не клюнет на эту приманку. Она отвернулась и окинула бывшего одноклассника взглядом.

– Что ты здесь делаешь?

– Полагаю, то же самое, что и ты. Я почуял сенсацию и пришел разобраться.

По коридору были разбросаны стеклянные флаконы и тюбики губной помады, воздух пропитался резким запахом духов. В гостиной не осталось и намека на кровь, но Ио отлично помнила, где вчера лежало тело с вывернутой шеей и уставившимися в никуда глазами, – там, где Нина пряталась за опрокинутым креслом. Пока Эдей перебирал раскиданные тут и там безделушки, она вплотную подошла к Ксенофонту, бессовестно пытаясь расшифровать содержание его каракулей.

– Что ты выяснил? – спросила Ио. Она не брезговала подобными приемами: в ее положении особо выбирать не приходилось.

– Прочтешь об этом завтра в свежем номере «Правдоруба Аланте».

Боги, этот парень напрашивается на жирную оплеуху. Сущее чудо, что за шесть лет в школе и в тот единственный раз, когда она столкнулась с ним по работе, она его не прибила. Откровенно говоря, это была заслуга Розы, которая считала, что он не стоит и тех усилий, которые потребуются, чтобы замахнуться на него кулаком.

– Еще одна статья об опасности, исходящей от неконтролируемых резчиц? – съязвила Ио. – Ты никогда не задумывался, сколько проблем создаешь людям, которые никогда не делали ничего плохого – просто родились с силой, понять которую ты не способен?

– Я не создаю проблем – я лишь говорю правду. – Он убрал блокнот в карман пальто и одарил Ио мерзкой ухмылкой. – Но нет. Я вообще не собирался писать об инорожденных. Все гораздо серьезнее.

Ио нахмурилась. Этот необычайно самоуверенный выпад говорил о том, что он знает намного больше. Что упустила Ио и что уловил Ксенофонт? Ой. Ой.

– Ты не считаешь, что эти женщины были инорожденными, верно? – предположила она.

Ксенофонт выглядел крайне довольным собой.

– А вот ты именно так и думала. И кто еще предвзят, а, Ора?

– Но как же иначе? Она держала в руках нить – я видела это своими глазами.

– А что, если я скажу тебе, что полиция выяснила имена мстительниц, но отказывается сообщать их прессе?

– В Аланте сотни