Я спокойно пожала плечами.

– Для меня магическая ценность этих артефактов значительно выше ювелирной. К тому же я считаю, что не драгоценности украшают девушку, – в моем голосе не было ни капельки фальши.

«Сверкающие елки» воззарились на меня, как на выпускницу дурдома.

– Это ты потому так считаешь, что у тебя таких нет, – скривила губы Ринка, поглаживая колье на груди.

– Ясное дело, завидуешь, – любуясь браслетом, согласилась Ветка. – Просто корчишь из себя благородную бессеребреницу. Кто тебе поверит?!

– А я ни в чем вас уверять и не собиралась, – сладко улыбнулась я. – Полагаю, сударыне Ганевской виднее: кому какое задание давать. Исходя из интеллектуальных способностей.

Патронесса, до этого благосклонно внимающая, тут же сменила тему.

– Итак, артефакты вы получили, распишитесь в ведомости, – она жестом указала на листок бумаги. – А вы, девица Далинская, назначаетесь ответственной за магический шар.

Она качнула головой в сторону второго принесенного ларца. Я спрыгнула с подоконника, на который забралась, чтобы не мешать суетящимся девчонкам, подошла к столу и подняла крышку. Ого! Это тебе не учебное пособие. Настоящий магический шар. Сударыня Ганевская, аж, скривилась, кисло наблюдая, с каким восторгом я рассматриваю это чудо магической техники. Ах, не знаешь ты, милочка, какой подарок мне сделала. Меня и в школе учебный шар слушался лучше других, но там же наставница всегда за спиной стояла, а тут… Да я же теперь при таком-то агрегате…

Видимо, я на какой-то момент выпала из реальности, поскольку пропустила чей-то вопрос, похоже Ринкин.

– Ну, что Вы, девица Малевская, бывают бриллианты и покрупнее, – снисходительно усмехнулась патронесса. – В парадной короне нашего монарха, например, или в диадеме Светлейшей Ясневого Града. Но самый большой бриллиант находится в горном княжестве Туран. И служит он вовсе не предметом роскоши, а опять-таки магическим артефактом.

– И что же он делает? – не отрывая глаз от зеркала, спросила Ринка.

Сударыня Ганевская поднялась с моего стула.

– Определяет принадлежность к Правящей династии, – закрыла она тему. – Завтра с утра жду вас на примерку, а Вы, девица Далинская, можете начинать осваивать доверенную технику. Доступно?

Ее просто перекосило, когда я радостно закивала.

И в состоянии такой эйфории я находилась до вечера. Но вот рабочий день закончился, и я, даже не заскочив домой, телепортировалась на условленное место раньше обычного. Пребывая в приподнятом настроении, я решила невидимость пока не снимать и послушать: о чем же разговаривают парни, сидящие ко мне спиной.

– Янек, ты отдаешь себе отчет в том, что сам себя загоняешь в ловушку? – покусывая травинку, спросил Гориус.

Королевич недовольно на него покосился.

– Да, – неохотно признал он. – Но, если ты знаешь разумный выход, я весь во внимании.

– Не прикидывайся, ты и сам его знаешь, – проворчал кузен. – Если ты не хочешь сделать ее своей любовницей, у тебя единственный разумный выход – оставить ее.

Валерьян вскочил и забегал по берегу. Хорошо, что я ему на пути не попалась, потому что так и застыла столбом.

– Какой же он разумный?! – яростно заорал королевич, нависая над другом. – Я люблю ее, понимаешь, люблю. И умоляю, не говори мне про долг перед Родиной. Я все знаю! Ну, что же мне делать?! – застонал он, падая рядом с братом на песок.

– Взять себя в руки, – разворачиваясь к нему, рявкнул Гориус. – Я тебе все-таки напомню. Ты – единственный наследник своего отца. И у тебя есть обязательства перед ним, перед народом, перед своей совестью, в конце концов. Ты прекрасно знаешь, что не можешь позволить себе такую роскошь – быть обычным человеком. И не вздумай даже заикнуться про отречение от престола, гражданской войны хочешь?! Или интервенции?! Ты готов променять свое личное счастье на горе всего народа?! Зная тебя, никогда в это не поверю!

Валерьян сидел, утерев локти в колени и закрыв ладонями лицо.

– Гор, но это же, как сердце из груди вырвать! – глухо произнес он. – Помнишь, как Бригитта поначалу вокруг меня увивалась, глазки строила?! Я ведь не сразу повелся. Она меня соблазнила, а уж когда я взаимностью ответил, веревки вить из меня начала. Здесь все иначе. Я ее увидел и сразу понял: это судьба. Я покой потерял. Я везде ее вижу. Я в мыслях ежечасно ей в любви признаюсь.

Гориус толкнул его в плечо.

– Янек, а, может, это чародейство какое-то?! Ну, не знаю, приворот или что-то вроде того.

Королевич опустил руки с лица и саркастически взглянул на товарища.

– Ты себе представляешь игру в салки, как элемент приворота?! А она нас неслабо вчера погоняла, – он грустно вздохнул и отвернулся.

Гориус подобрал камушек и, размахнувшись, бросил его в воду.

– А, может, ты ей все объяснишь, и пусть сама решает?! – предложил он.

– Спасибо за идею! – поморщился Валерьян. – Так ей и сказать: в тебе слишком мало голубой крови, любовь моя, чтобы я мог повести тебя к венцу, оскорблять тебя незаконной связью я не желаю, поэтому оставь меня сама. Переложить решение на ее плечи?! Достойно последнего труса. Нет, я должен все сказать ей сам, попросить прощения и уйти. Она самая лучшая девушка на свете, но мне нечего ей предложить.

Он опять уткнулся лицом в ладони и застонал. Это было невыносимо. Видеть его боль и ничем не помочь, было выше моих сил.

Я сбросила невидимость, и моя тень упала на них.

Гориус обернулся и, увидев меня, вскочил. Почувствовав его движение, повернул голову и Валерьян. Он поднялся медленно, не отводя горящих глаз от моего лица, глубоко вдохнул, собираясь заговорить, но я жестом остановила его.

– Я избавлю Вас и от мук совести, и от нелегкого выбора, Валерьян Гордеевич, – голос мой был пуст, как высохший колодец. – Егор Власович совершенно прав, Вы должны помнить о своем долге. Если Вам случилось родиться в королевской семье, Вы себе не принадлежите, слишком много судеб зависят от Вашей, – я перевела дыхание, в горле першило.

– Но… – попытался перебить он.

Я снова подняла руку в останавливающем жесте.

– Никаких «но», – покачала я головой. – Нам не стоит встречаться. Поверьте, я очень польщена. И Вашим чувством ко мне и Вашим благородством. И я… я… – горло перехватило, поэтому я шагнула к нему и, встав на носочки, на миг прижалась губами к его губам.

Его руки поднялись, чтобы обнять меня, но я уже отступила назад.

– Иночка… – прошептал он.

Глаза его были бездонны, как два омута, не утонуть бы.

– Нет, – я проглотила комок в горле. – Прощайте.

Я развернулась и пошла к деревьям. Кто бы знал: чего мне это стоило! Не дойдя до леса пару шагов, я все-таки обернулась. Они так и стояли на берегу, глядя мне вслед.