Они все здесь сумасшедшие. Я слышала, что люди, работающие с психически нездоровыми людьми, сами превращаются в таких. Похоже, эти работники не исключение. Даже не знаю, как дальше вести беседу — попробую поговорить, как с больными людьми:

— Ребята, позовите доктора! Хочу узнать его мнение насчет меня.

— Ха! Мы тебе его мнение можем сообщить: шиза и еще раз шиза, — хихикнул санитар.

— Но все же! Хотелось бы услышать это от него, — настаивала я.

— Ладно, Илья, я сейчас позову. Тем более что у него и так обход, — сказала медсестра и вышла.

— Смотри, как Кострова похорошела! — сказал Илья другому санитару.

— Да! Отдохнула на воле от больнички. Где пропадала, Катерина? — обратился ко мне тот санитар.

«Катерина», — мелькнуло у меня в голове знакомое имя. Последний раз я его слышала от Кэт.

— Кэт? — переспросила я у него.

— Ну да, ты же у нас Кэт, а не Катерина!

— Так я не Кэт! Я Алиса, — объяснила я им.

— Ну полный крэйзи! — заржали они.

Так! Картина слегка вырисовывается. Эти два типа принимают меня за Кэт. Она, скорее всего, им хорошо знакома. Но неужели они не видят, что я не она?! Бред какой-то!

Пришел доктор. Седые короткие волосы, умные серые глаза за стеклами очков, слегка подрагивающие руки.

Увидев его короткие волосы и очки, машинально провела рукой по своей голове, нащупала ежик и вспомнила, что последний раз сама была удивлена сходству с Кэт. Вот почему они принимают меня за нее. Но не до такой же степени мы похожи, чтобы так ошибаться!

Если волосы еще не отросли, значит, я недавно здесь. А может, в больнице принято стричь пациентов?

— Что, Кострова, опять буянишь? — устало спросил доктор.

— И не думала даже, — спокойно сообщила я. — Можно мне узнать, как и при каких обстоятельствах я попала к вам?

Доктор удивленно и пристально посмотрел на меня, а санитары заржали.

— Кострова, у меня нет времени играть в твои игры! — сказал он.

— Как вас зовут? — спросила я его.

— Бог мой, еще и амнезия! — вскричал он. — Кострова, твой букет и так поражает! А ты еще и амнезию хочешь присовокупить?

— Какой букет? — удивилась я.

— Болезней, милочка, — разъяснил он.

— А-а-а… Может, вы осмотрите меня? — предложила я.

Вздохнув, он пощупал у меня пульс, оттянул мои веки, рассмотрел зрачки, стукнул по коленке. Еще более пристально взглянул на меня.

— Вы хороший доктор? — спросила я его.

Санитары развеселились не на шутку.

— Тише вы! — осадил их доктор.

— Да вроде бы ничего, — ответил он мне.

— Тогда скажите, почему вы не видите, что перед вами другой человек?

— В каком смысле? — спросил он.

— Я так поняла, что меня принимают за Екатерину Кострову. А я Алиса Машкова.

— Прошу тебя, не начинай свой очередной бред, — взмолился доктор.

— Я недавно была знакома с женщиной по имени Кэт. Думаю, что из-за нее и попала сюда. Эта особа с первых минут пугала меня. Она увела моего мужа, ударила меня по голове каким-то мешочком, и я почему-то оказалась здесь под ее именем. Существуют же методы, чтобы проверить — Кострова я или Машкова? — быстро протараторила я.

— Фу, как я от тебя устал, Кострова! — выдохнул доктор.

Я понимала, что этот разговор — почти единственный шанс убедить доктора в том, что я не Кэт. Важно не разозлить его и не утомить, а при этом найти аргументы для своего спасения. Нужно сделать что-то исключительное.

— Я понимаю, что вы мне не верите. Кем была Кэт?

— Тебе ли не знать свою биографию? — уклонился он от ответа.

— Хорошо. А Кэт умела рисовать?

— Не припомню.

— Прошу вас, пусть мне принесут ручку или карандаш и листок бумаги. Я профессиональный художник Алиса Машкова. И вы сами сможете в этом убедиться.

Доктор махнул рукой и протянул мне свой планшет с листом бумаги и ручку.

Никогда еще от моих набросков не зависела моя судьба. Я быстрыми уверенными линиями изобразила доктора, верзил-санитаров и медсестру.

— Во дает! — восхитился Илья.

— Поймите! Я много лет этим занимаюсь. Если Кэт не умела рисовать, она вряд ли бы смогла этому научиться за неделю или даже за год.

Доктор рассматривал наброски, приподняв очки.

— У нас нет информации относительно этих способностей Костровой.

— Вы как психиатр можете обследовать меня и убедиться, что мы — два разных человека.

— Знаете, меня, как психиатра, удивляет не ваша способность рисовать или ваше согласие на дополнительное обследование, а ваша манера говорить и убеждать. Кострова очень хитрая и коварная особа. И от нее можно ожидать всякого. Но сегодня она бы превзошла себя по выдержке. И потом — ваши глаза.

— Близорукие?

— Нет. Нормальные.

Я отметила про себя, что доктор уже не обращается ко мне как к Костровой. А тут еще и Илья:

— Да, док! Какая-то она не такая.

— Спасибо! — кивнула я ему.

Он мне подмигнул.

— Что ж, давайте общаться! — предложил доктор. — Ваша версия: как вы попали сюда?

Я рассказала о том, что нашла в лесу связанную женщину, спасла ее, приютила у себя дома и видела, как она занималась любовью с моим мужем и последнее, что я помню, как она ударила меня каким-то мешочком, а потом я как-то оказалась в этой больнице.

— Эта женщина называла себя Кэт. Еще я заметила, что она невероятно сильна, — добавила я.

Доктор и санитары внимательно слушали меня.

— Как она объяснила, кто ее связал? — спросил доктор.

— Никак. Я спрашивала ее на этот счет, но она не особо разговорчива.

— Она казалась вам странной?

— Немного странной. А еще подозрительной и очень жестокой. Она свернула шею гусю, а потом билась в конвульсиях. Это было странно.

— Ну, в ее случае это нормально. Она, очевидно, получила удовольствие от убийства. Те конвульсии, что вы наблюдали, были скорее всего оргазмом, — разъяснил доктор.

— Да-а?! — удивилась я.

— Да, так тоже можно, — сообщил мне доктор.

— Надо же! И сила у нее недюжая! Видели бы вы, как она отжималась!

— Многие психически больные люди очень сильны физически. Компенсация организма, так сказать, — разъяснил доктор.

— Я так понимаю, что она бывала в вашей больнице и раньше? Она что, сбежала?