Но Галина услышала его последнюю фразу и вперилась в меня взглядом.

— Алиса Павловна? — спросила она, разглядывая меня с недоумением.

— Ну конечно, Галина! Это я. Видите? Прическу сменила.

— Но вы как она.

— Кто она? — спросил дядя Веня.

Я повернулась к Галине, закрыв обзор опекуну:

— Галина, я вам напомнила вашу знакомую, — спокойно сказала я. А пальцем незаметно показала: «молчите!» — я вижу, вас это очень удивило. Вы не могли бы прибраться на террасе, пока я провожу Вениамина Петровича?

Галина поняла меня.

— Да, конечно, Алиса Павловна! Я пойду, приберусь, — оглядываясь, она скрылась за воротами.

— Странная какая-то! Да? — спросила я опекуна, опережая его вопросы.

— Да уж! Кого ты там ей напоминаешь?

— Не имею понятия! Но согласитесь, реакция неожиданная? Вот! Стоило сменить прическу, как люди стали на меня неоднозначно реагировать. Придется отрастить волосы как прежде, — шантажнула я дядю Веню.

— Не вздумай! Такие перспективы открываются с твоим новым имиджем! С ума сошла?!

— Не забывайте, что я только что из психбольницы. И там у меня не обнаружили сумасшествия, — пошутила я.

Опекун рассмеялся.

— Значит, сама должна видеть, какая ты стала необыкновенная.

— Ну хорошо! Еще похожу так немного, — согласилась я.

— Умница!

Он уехал.

«Фух!» — облегченно вздохнула я. Как бы я объясняла опекуну, на кого я похожа и кто такая Кэт? Смутно представляю… Он бы меня в два счета увез из дома и спрятал бы в надежное место подальше от опасности. А сам бы начал докапываться до истины: кто такая Кэт, как она оказалась у меня и почему? Он человек педантичный и любит, чтобы все было разложено по полочкам. Пока бы все не систематизировал, не успокоился бы. Ему и без этого есть, чем заняться. Я сама попробую найти Кэт и предупредить Коку о том, что он связался с душевнобольным человеком.

Я заперла калитку. Галина ждала меня возле забора и, кажется, подслушивала.

— Это правда вы? — прежде всего спросила она.

— Да, Галина! Ну неужели я на себя совсем не похожа?

— Даже не знаю! Вы больше похожи на нее, чем на себя, — ответила она.

— Смешной ответ, — сказала я.

— А где Кока, простите, Николай Валентинович?

— Они вместе исчезли, — сообщила я.

Галина не сводила с меня глаз.

— Как? И вы так спокойно об этом говорите?

— Сама удивляюсь. Кэт увела у меня мужа, — констатировала я.

— Я бы ей все волосы повыдирала! — угрожающе сообщила Галина.

— Не знаю почему, но у меня нет такого желания, — задумалась я, — наверное, я не люблю Коку.

— Даже если не любите! Нечего брать то, что тебе не принадлежит!

— Зато он, кажется, ее полюбил, — заступилась я за мужа. — Хоть какой-то поступок с его стороны.

— В этом вы, конечно, правы. Но все равно как-то странно.

— Согласна! Ладно. Что уж теперь?.. Пойду, посмотрю, что там в мастерской.

Во флигеле я обнаружила, что исчез портрет Кэт. На полу лежала кучка мокрого пепла, была сорвана пломба с огнетушителя, а сам он валялся под столом. Скорее всего, портрет подожгли, а потом тушили огнетушителем. Кто это сделал: Кэт или Кока? Если у нее нездоровая тяга к поджигательству, странно, что она не сожгла вместе с портретом мою мастерскую или дом!..

Дома я заметила пропажу кредитной карточки, на которой хранилось около трехсот тысяч рублей, моего российского паспорта, ключей от машины Коки, самой машины, исчезновение некоторых вещей мужа — как и самого мужа. Остались банковские карты валютного и рублевого счетов, принадлежащие только мне: Кока не имел права доступа и не знал кодов. Из этого следует, что мой муж был заодно с грабителем, то есть с Кэт, и намеренно пошел на кражу. Я, конечно же, и раньше это понимала, но теперь окончательно убедилась. Сначала он предавался любовным утехам в моем доме, потом выманил меня из мастерской, чтобы Кэт ударила меня, потом ограбил. Список его проступков растет, но я его зауважала. Вечно дремлющий Кока становится деятельным день ото дня. Правда, его поступки уже на грани трений с законом, и если он будет продолжать в том же духе, то это плохо кончится. Но все равно я должна найти его и объясниться, а там будет видно. Итак, с чего начать?

Сначала полежу в своей огромной ванной, расслаблюсь, отмоюсь, а потом приму решение.

Галина хлопотала по дому и поглядывала на меня с подозрением и любопытством.

— Все еще не верите, что это я? — спросила я ее. Невозможно было смотреть на ее терзания.

— Да! Не верится, что вы так изменились.

— Я сама еще не совсем привыкла. Представляете, не только вы приняли меня за Кэт! Сегодняшнюю ночь я провела в психушке. Думали, что я — это она. Кэт их бывшая пациентка, — разъяснила я.

— Так она еще и того? — Галина повертела у виска.

— Да, в ее психике есть отклонения, — сообщила я.

— Ужас! Тащите в дом всякую дрянь! — проворчала Галина.

— Я в ванную, — поспешила я уйти от нотаций.

Она кивнула и продолжала ворчать себе под нос: «Ну ты подумай какая! Где только можно была такую найти?! А Алиска — добрая душа. Пригрела змеюку, теперь расхлебывает».

Галина не замечала, что размышляет вслух. Меня насмешили ее слова. Я в хорошем настроении отправилась в ванную.

Как же хорошо смыть с себя больничную атмосферу — от нее брезгливое ощущение грязи. Я лежала в ванной, полной ароматной пены, и размышляла. Нужно найти сослуживцев Кэт — они смогут многое о ней рассказать и подскажут, где она может быть. Доктор назвал мне имена: Влад Тихомиров и Федор Добрынин. Выйду из ванной, позвоню им, а дальше — по обстоятельствам.

Усталость отступала под действием приятной расслабляющей неги. Было так хорошо лежать и ничего не делать! Все дела и поиски — потом. Сейчас — наслаждение. Я уснула.

— Ну вот теперь уже точно все, Крыса! — услышала я голос.

«Что, опять?!» — подумала я. Стоит мне уснуть и расслабиться, как снова этот голос и снова речь о Крысе — скоро буду бояться спать. Совершенно невозможно сделать это спокойно! Я едва открыла глаза: прямо мне в лицо смотрел пистолет с глушителем. Что-то похожее я уже недавно видела. Правда, тогда пистолет был направлен не на меня. Я перевела взгляд на человека, который целился в меня. Это был парень с изуродованным лицом, но я почему-то не испугалась: видимо, теплая вода размягчила мои тело и мозг и притупила эмоции.

— Это вы? — искренне, но вяло удивилась я. — Будете мстить за то, что я спасла Кэт? Я уже и так немного сожалею о своем поступке. А ваш друг — он жив? С ним все в порядке?